Я - осень, а ты май - Анастасия Бельская

Кайф. Какой же кайф быть наконец с тем, кого любишь, и чувствовать в ответ взаимность…

На работе день летит настолько быстро, что я только под вечер немного прихожу в себя, и нахожу время на поесть и заглянуть в телефон. Ксения присылает видео, как они с Машей играют после садика, и я любуюсь счастливой дочкой, в который раз радуясь, что судьба подкинула мне среди объявлений именно эту няню. Затем зачем-то открываю наш с Максом чат — там новых входящих нет, но это и логично. Он предупреждал, что поедет менять колеса, так что пока ему некогда. А я снова допоздна, и сейчас жду от Денчика окончательный вариант обложки, со всеми исправлениями от главреда.

Я уже собираюсь убрать телефон, как вдруг вижу в инстаграм входящую заявку на подписку. У меня закрытый аккаунт — и довольно мало фото и друзей там, и я с любопытством смотрю, кого вдруг занесло.

Уже маленькому кружку аватарки я узнаю персиковые губы и карамельные волосы, от которых вдруг начинает противно «сосать под ложечкой». Ее белозубая улыбка настигает, словно акулья пасть, и я удерживаю себя, чтобы не отклонить заявку — и нажимаю принять, подписываясь в ответ.

Зачем?

Я не знаю. Видимо, это бабская глупость вкупе с любопытством не дает мне просто кинуть девушку в черный список, и забыть о ней, как страшный сон. Да и потом, это просто подписка в инстаграм. Просто фотки, которые она выкладывает там. Просто страничка соцсети, куда я уже намыливаю пальцы, и с каким-то волнением открываю ее ленту.

Ее последнее фото больно ударяет поддых, и я роняю вилку, поднося телефон поближе. Какая-то современная автомастерская, и Макс возле своей машины — а впереди него Кира делает селфи, и они оба смотрят в кадр. Я приближаю фото максимально близко, глядя на лицо своего мужчины — он не улыбается, а скорее равнодушен к происходящему, но мне все равно не нравится, что он есть в ее инсте.

А уж тем более, когда внизу красуется подпись «Готовимся к холодам».

Сука. Не просто так она подписалась — она хотела, чтоб я это увидела. Это чистейшая провокация, и я знаю, что не должна на нее покупаться.

Но какого, блин, черта, они делают в этой мастерской вместе?!

Я листаю ленту дальше, отмечая что она ведет весьма активную инстаграмную жизнь. Наверно, это логично, учитывая ее работу — тут много фото с известными людьми, с которыми она общалась на радио. Но я ищу совершенно другое — и нахожу уже через пару-тройку кадров — снова фото своего мужчины.

На этот раз оно не оставляет никаких сомнений, кто они друг другу. Любовники, пара, сожители — кто угодно, но не просто два друга, встретившиеся случайно где-то в городе.

На фото они в обнимку в квартире, на одном стуле, и рука моего Максима спокойно улеглась на ее бедре. А голова Киры прижата к нему в том самом доверительном жесте, показывающим всем — это мое, тут занято, можно смотреть, но руками не трогать.

И все бы ничего, но фото выложено совсем недавно.

Я в ужасе загибаю пальцы, и понимаю — это тот день, когда он решил не ночевать со мной, а ушел к себе под предлогом выспаться на нормальной кровати.

И, кажется, действительно ушел туда, где кровать получше. Вот только выспался ли?

Я уже с ноющем сердцем читаю подпись к этой фото, и глаза застилают слезы. Знаю, что это глупо, и все это можно подстроить, но как приказать сердцу успокоиться, если там пару смайликов-сердцец, и написано «Всегда рядом».

Снова боль

Настена

Я не буду пилить своему мужчину.

Я не буду ему ничего предъявлять, потому что знаю, как его это бесит.

Я доверяю Максиму, и ценю наши отношения, а еще достаточно адекватна и умна, чтобы видеть явную провокацию, и не играть по правилам Киры.

Я не знаю, когда сделано это фото. Дата публикации — ни о чем не говорит. А уж тем более эта фотка из мастерской, потому что на ней они вообще не выглядят хоть сколько-нибудь романтично.

Но противное сердце и ревность ноют, не давая мне потопить простые вопросы — откуда такие совпадения?! Почему они встретились там сегодня, и какого черта фото, где они «пара», выложено именно в день, когда мы были не рядом?!

Все это я прожевываю, заталкиваю глубоко в себя, и на ближайший час ухожу в работу. Мне надо остыть. Надо продумать все еще раз на «трезвую» голову. Не валить Максима вопросами, которые больше похожи на упреки — а поговорить без обвинений, и просто прочесть в его взгляде и эмоциях — я с тобой, маленькая. Только с тобой.

И больше мне ничего не нужно.

Когда я уже собираюсь домой, звонит Максим, и я слегка дрожащими пальцами принимаю вызов. Еще нет. Еще не спокойна. И слишком болезненно сжимается все внутри, когда я вспоминаю инстраграм Киры.

— Малыш, я закончил, еду домой. Ты в редакции?

— Да, но уже тоже все. Сейчас собираюсь выходить.

— О. Тогда не спеши, дождись меня, я встречу. А вообще, как ты смотришь на то, чтобы попросить Ксению уложить Марусю без нас сегодня?

— М-м… Даже не знаю. А зачем?

Я сажусь обратно за стол, решая дождаться Максима тут, и всеми силами придавая голосу нормальное звучание. Не хочу ссориться. Тем более не в момент, когда мы только-только стали ближе, и звучим на одной волне…

— Хочу сходить с тобой куда-нибудь поужинать. Вдвоем. Выпить вина, расслабиться… Да и вообще, настроение такое, хорошее, понимаешь?

«Из-за встречи с твоей бывшей, наверно?»

Господи, ну что я за дура…

— С удовольствием. Сейчас созвонюсь с няней.

Я кладу трубку, и глубоко дышу, снова убеждаясь, что еще не готова к разговору. Из-за Киры с ее инстаграммом я сейчас похожа на неадекватную ревнивую стерву, каких Максим в принципе не переваривает.

Спокойно, Настя. Упаковываем необоснованные страдания поглубже в душу, и идем на свидание с мужчиной, от которого мы без ума. Тем более ни разу не романтичный Макс — и вдруг — ужин в ресторане?

Максим звонит, подъезжая к парковке, и к моменту, когда я сажусь в его машину, уже улыбаюсь, как ни в чем не бывало. Он целует меня так, словно не видел пару дней — и мне действительно становится легче.

Потому что он своим присутствием и языком может вышибать почти все дурные идеи из моей не менее дурной головы.

— Как работа? — интересуется, пока мы едем ужинать.

— Сложно, на самом деле. То, что я видела в голове, и то, что готов поставить на обложку главред — совсем разные вещи. Мы четыре раза переделывали все, и результат теперь не устраивает ни меня, ни его. Хочу завтра сходить к Александру Дмитриевичу, и убедить, что раз мы пошли на риск — надо идти до конца. А не пытаться угодить всем.