Отрави меня вечностью - Олеся Айдарова

— Почему это так важно?

— Как тебе объяснить… Если люди будут знать, что живут только для чьей-то кормёжки… Пропадает ощущение счастья, восторга, которое передаётся от человека вампиру.

— А ваш зов? Он же глушит всякое сопротивление и здравый смысл!

— Это умение, которым овладевают постепенно, в течение столетий. Свежеобращённый вампир вызовет у человека страх и отвращение…

Герти представила, что будет, если Эвтерпе удастся воплотить свой план в реальность. И поёжилась.

— Он не сказал, когда вернётся?

— Нет. Попросил прибраться и присмотреть… если ты останешься.

— Останусь, — прошелестела губами Герти и протянула Каю руку венами вверх.

Они начали жить вместе. Человек и вампир. Не любовники, не друзья — Герти не раз убедилась в беспринципности Кая, и никогда бы ему не доверилась.

Он и правда прибрался. Пока Герти сидела в кухне и впервые готовила для себя котелок похлёбки, Кай вытаскивал из замка тела.

О них не хотелось думать. И не хотелось видеть.

Она устала страдать за себя и за каждого человека.

Тем более, что по-настоящему близкие остались в той прошлой жизни, слишком далёкой.

Герти помешивала бульон и вдруг представила, что, когда съест тарелку этого супа, из памяти исчезнут все люди.

«Почти все. Кроме мамы, отца и Дедрика».

В тот день она решила, что не будет больше спать в общей спальне. Лишь раз Герти появилась в человеческих покоях, забрала свои платья и пошла в кабинет Ларса. Она бы и вовсе переселилась в ту дальнюю комнату, во второй башне, но это место располагалось слишком далеко от кухни, запасов еды и выхода в сад.

Герти долго прибиралась в лаборатории. Мысленно она не раз поблагодарила Кая, который согласился вынести огромные мешки с мусором и сломанную мебель. А ещё поставил на место стеллажи с книгами и кое-как, но починил ножку длинного стола.

В ту ночь она улеглась на кровати Ларса, обняв его подушку. От наволочки пахло горькими цветами и немного смолой.

Лежа с закрытыми глазами, она вспоминала их поцелуй. А потом представила лицо вампира. Как проводит кончиком пальца по его бровям и носу, будто рисуя заново. Как запускает руки в тёмные волосы, а он подхватывает её за талию и кружит.

Наверное, она придумала себе это счастье. И сладкое будущее. Но иметь такую мечту было гораздо приятнее, чем мучиться неизвестностью.

Май всё сильнее прогревал воздух и землю.

К концу его трава в саду выросла по почти колено. Цвели яблони, груши и вишни, всё было покрыто воздушным ковром из белых лепестков. Герти всё больше времени проводила на улице — читала, вышивала, шила новые платья. Она перестала бодрствовать ночи напролёт и виделась с Каем только тогда, когда он мог спокойно выйти наружу.

— Как ты думаешь, долго он ещё будет на севере?

Кай оторвался от руки Герти, слизнул остатки крови с её кожи и с собственных губ.

— Ты уже спрашивала. Не знаю… — расслабленно ответил вампир.

Глаза его сверкнули красным. А холодная рука провела по выступающей ключице девушки, скользнула по обнажённому плечу. Днём на улице было жарко, и Герти носила платья без корсажа и без нижних юбок, к тому же оголяла плечи и закатывала рукава по локоть.

«Перед кем тут соблюдать приличия? Кай не в счёт».

Герти настолько привыкла к мысли, что она принадлежит Ларсу, что ласка блондина стала для неё неожиданностью.

— Может тебе сходить в деревню и принести кого-нибудь? — девушка раздражённого повела плечом. — Заодно этот кто-то начнёт нормально готовить.

Сама Гертруда не умела печь, никогда не разделывала мясо и рыбу, и питалась теперь только кашами и постными супами. Выручали колбасы, сыры и сушёные фрукты, которыми был забит склад с продуктами. Коты, которых Герти иногда подкармливала колбасой, начали лосниться и так и тёрлись у её ног.

Теперь вот и Кай попытался «втереться» в доверие.

— Мог бы. Но не хочу, — вампир улёгся рядом на траву, заложив руки под голову, но разглядывал вовсе не звёзды.

— Почему?

— Кажется, я влюбился…

— М-м… — Герти подхватила книгу, которую читала до самых сумерек, пока не явился Кай, и поднялась на ноги. — Я спать. Счастливо провести ночь.

— Жестокая…

— А ты бессовестный. Я принадлежу Ларсу, — ответила девушка на ходу, зная, что вампир услышит.

— И глупая… ты принадлежишь только себе, — вампир встал у неё на пути. — И тебе тоже одиноко.

— Путь так, — Герти обошла тёмную фигуру Кая и продолжила свой путь.

— Если ты боишься за свою невинность, есть много способов… сохранить её. — Вампир шёл по пятам, а его шёпот обволакивал. — И получить удовольствие…

При упоминании о физической близости, такой, какая может быть между влюблёнными, Герти почувствовала, как на щеках расцветает румянец.

— Тебе не нужно ничего делать. Просто позволь… остаться рядом… Сегодня. И завтра…

Предательский жар медленно, но верно расползался по телу, и наконец добрался до тайной точки, которая находилась…

— Оставь меня, Кай! Иначе пожалуюсь Ларсу, когда он вернётся.

Угроза сработала.

Вампир будто растворился, даже жасминовый флёр, который обычно сопровождал его, улетучился.

Герти выдохнула и решительно направилась к уже обжитой лаборатории.

Июнь выдался жарким и солнечным.

Герти почти перестала разговаривать с Каем и решила не встречаться с ним лишний раз.

Но проще было сказать, чем сделать — она боялась отказать ему в собственной крови, потому что не хотела разозлить, и Кай этим пользовался.

Герти не понимала, какая сила держит Кая рядом с Ларсом, и почему белокурый вампир продолжает охранять одну единственную человечку в пустом замке? Но он охранял. И когда не спал, был рядом — валялся в саду, плёл венки из ночных цветов и дурачась дарил Герти. Пролетал мимо в коридорах, оставляя за собой цветочный шлейф.

Герти целыми днями могла жить в приподнятом настроении. А потом что-то менялось — она осознавала, что Кай в любой момент может нарушить хрупкую договорённость. Что ему ничего не мешает напасть на неё, изнасиловать и выпить до суха. А потом сбежать.

«И он обязательно сделает это, когда поймёт, что Ларс не вернётся… Когда он это поймёт? Вот почему он не делится своими соображениями по поводу возвращения моего Ларса».

Порой доставалось и Ларсу.

«Он обманул меня. С чего я взяла, что между нами может быть что-то большее, чем просто… работа? Ведь он всегда говорит, что ценит меня, как секретаря! А поцелуй — всего лишь уловка. Чтобы я дождалась его, выслушала его разумные доводы, и мы вернулись к его работе! Он не думает о моей жизни. А если взбунтуюсь… он может снять защиту и получить верную покорную служанку. Такую, какой была Вилма. Или Латгард,» — при воспоминаниях о старухе Герти вздрагивала. Не хотелось думать, что это и есть — её будущее.