Античные битвы. Том I - Владислав Добрый

Тита Ливия, уже не мог переломить общей тенденции непомерного возвеличивания заслуг «покорителя Ойкумены». Гению Александра стали приписываться буквально все победы, а новые поколения историков, таких, как Плутарх или Диодор, очарованные личностью «македонского Ахилла», даже в битве при Херонее, центральном событии боевой биографии царя Филиппа, отвели своему кумиру решающую роль. Вновь возник знакомый штамп — верхом на верном Букефале Александр появляется в самой критической точке боя, совершает чудеса героизма, неведомые простому смертному, и буквально вырывает победу у торжествующего неприятеля (См., например, Дройзен И. Г. История эллинизма. Кн.1.). Однако именно этот эпизод Херонейской битвы, продублированный великим множеством как античных, так и современных историков, вызвал в последнее время множество вопросов. Анализ тактических схем македонской армии и войск ее противников, а так же результаты археологических исследований, проведенных на месте древней битвы, позволили усомниться в правдивости и непредвзятости письменных источников. Эти сомнения легли в основу реконструкции, которую я предлагаю ниже. В статье я оппонирую известному антиковеду Николасу Хаммонду, который неоднократно обращался в своих работах к теме Херонейской битвы. Адресат моей критики, при этом, достаточно условен и обозначает круг историков, которые без должного скепсиса отнеслись к тенденциозным, на мой взгляд, сообщениям источников.

План сражения при Херонее. Диверсия гипаспистов.

1.Гетайры. 2.Гипасписты. 3.Фессалийцы. 4.Легкая кавалерия. 5.Пельтасты и легкая пехота. 6.Эмболон и Священный отряд. 7.Пельтасты и легкая пехота. А. Македонский лагерь. Б. Беотийский лагерь. В. Афинский лагерь.

Сражение.

2 августа 338 г. до н. э. после завтрака и жертвоприношений, в ходе которых были получены благоприятные знаки, македонская армия покинула свой лагерь («И в наши дни показывают дуб у реки Кефиса — так называемый дуб Александра, возле которого стояла его палатка». Плутарх, «Александр») и стала занимать боевые позиции на Херонейской равнине. (4)

Напротив македонян вытягивали свой длинный строй греческие гоплиты. Лучи солнца играли на полированной бронзе шлемов и щитов, вспыхивали звездами на железных наконечниках копий. Долина постепенно заполнялась приглушенным гулом тысяч голосов, конским ржанием, звуками труб, флейт и звоном амуниции. Получив последние напутствия полководцев, старшие офицеры заняли места во главе отрядов. Младшие командиры «по цепочке» довели приказы до сведения своих подчиненных. Наконец, обе армии выстроились и полностью приготовились к бою. Над рядами противоборствующих войск воцарилась непривычная тишина, лишь изредка нарушаемая конским храпом и лязгом доспехов. Помолившись богам и призвав себе в помощь Зевса-Спасителя, солдаты ожидали сигнала к битве.

Первым пришел в движение македонский фронт. Филипп и окружавшие его гетайры «царской илы» запели боевой гимн — пеан. Следом взревели трубы, призывая македонян в атаку. Над рядами пехотинцев разом качнулись тысячи длинных сарисс — это педзетайры правого крыла тронулись с места и медленным шагом двинулись на врага. Через некоторое время пришел в движение и фланг Антипатра и Пармениона. Македонская фаланга наступала своим традиционным «косым строем», возглавляла атаку более мобильная агема гипаспитов. Прикрывшись большими круглыми щитами-гоплонами и наклонив головы в бронзовых шлемах, расписанных синей краской и пурпуром, отборные македонские воины уверенно выдвинулись вперед, обогнав тяжеловесные таксисы педзетайров.

Им навстречу уже маршировал ударный полк беотийцев — эмболон, краса и гордость фиванской армии. Феоген приступил к осуществлению своего замысла — таранным ударом опрокинуть македонский фланг, возглавляемый царем Филиппом, и разрушить весь вражеский фронт.

Две мощные колонны, обогнав ряды своих армий, сближались посреди западной части равнины, словно единоборцы на олимпийском ринге. Скоро противники уже могли в деталях разглядеть экипировку друг друга. Стали различимы и эмблемы на гоплонах: дубина Геракла у фиванцев и звезда Аргеадов у македонян.

Воины «Священного отряда», возглавлявшие эмболон, теснее сдвинули щиты и запели пеан, призывая бога войны Ареса-Энниалия громким кличем «Ала-ла-ла-лаи!»

Македоняне, тем временем, замедлили шаг, затем остановились и, судя по всему, не выдержав психологического напряжения, стали пятиться, прикрываясь щитами. Наконец, гипасписты развернулись и скорым маршем, сохраняя строй, стали покидать поле боя. Фиванские эпилекты подняли торжествующий вопль, а беотарх Феоген громко крикнул: «Прогоним врага до сердца Македонии!» Его клич тут же подхватили ближайшие гоплиты.

Отступая, гипасписты заметно подались влево, пересекли ручей Гемон (Термодонт) и поднялись на небольшую возвышенность (о ней писал Полиен). Тем временем фиванские эпилекты, увлеченные видом отходящего противника, ускорили шаг, не обращая внимания на все более увеличивающийся разрыв между своим отрядом и остальной частью беотийской армии. Лишь мобильные подразделения наемных пельтастов поддержали атаку ударного полка Феогена. Двигаясь следом за ускользающим противником, гоплиты эмболона также пересекли Гемон и вышли к подошве холма. (5)

Гипасписты тем временем прекратили отход, развернулись лицом к преследователям и приготовились к бою. Они блестяще осуществили ложное отступление, заметно «раскачав» фронт противника. Полиен в своих «Стратагемах» писал: «По приказу Филиппа фаланга сомкнула ряды и стала медленно отступать. Прием этот был отработан еще в боях с фракийцами». Таксисы беотийской фаланги левого греческого крыла, стремясь ликвидировать брешь между эмболоном и оконечностью своего строя, сместились на западную часть равнины, к ручью Гемон. В монолитном фронте греков образовался большой разрыв — точно в центре общего построения, вдоль русла Молоса.

Феоген и Проксен слишком поздно разгадали замысел Филиппа и уже не имели времени на перегруппировку войск. У македонян вновь взревели трубы, и все их правое крыло бросилось в атаку. Вероятно, именно этот момент сражения был скупо описан Диодором: «Царь на своем фланге сперва предпринял рискованное отступление, затем оборотился против неприятеля и вынудил его к бегству».

Воины «Священного отряда», сплотившись вокруг Феогена, издали воинственный клич, заглушив звуки флейт. Передовые бойцы-протостаты подняли щиты, наставили копья и, подбадривая друг друга криками, перешли на бег. Их товарищи из задних шеренг рванулись следом, стремясь сохранить монолит строя.

Великолепное описание наступающей фаланги приводит Ксенофонт, переживший в строю гоплитов не одно сражение:

«При наступлении часть фаланги несколько выдвинулась вперед, и отставшие перешли на бег. И тут все подняли крик в честь бога Энниалия и побежали вперед. Рассказывают, будто некоторые солдаты также ударяли щитами о копья, пугая коней… причем они криками призывали друг друга…следовать в строю».

В оглушительном лязге оружия и многоголосом вопле ряды противников столкнулись, сминая и топча передовых бойцов. Центральная часть таксиса гипаспистов, на которую пришелся сокрушительный удар людского вала, прогнулась и подалась назад. Однако, имея более широкий фронт, отборные македонские гоплиты стали с двух сторон огибать фланги эмболона, беря его в клещи. Беотийские пельтасты, прикрывавшие атаку своего ударного полка, оказались связаны боем с македонскими гимнетами на восточной окраине Херонеи, а основные силы Проксена, вынужденные держать строй, заметно отстали. Поэтому бой у подножия холма сразу принял локальный характер.

Отступая, македонские гипаспиты вывели погнавшийся за ними эмболон под фланговый удар своей кавалерии. По знаку Филиппа македонская конница обрушилась на отряд Феогена: гетайры, руководимые, в том числе, и принцем Александром — с одной стороны, фракийские продромы — с другой.

«Александр… говорят, первый бросился в бой со священным отрядом фиванцев», (Плутарх) «Трупы валились грудами, и находившиеся под начальством Александра отряды первые осилили и обратили в бегство своих противников» (Диодор).

Эмболон сразу ослабил давление на гипаспистов. Фиванские гоплиты потеряли строй и стали сбиваться в кучу. В довершение их несчастий погиб Феоген, мужественно сражавшийся в первых рядах. Гибель военачальника и, что гораздо важнее, двойной охват, проведенный македонской кавалерией и пехотой, фатальным образом сказались на судьбе эмболона. Два лоха, составлявшие второй и третий эшелоны ударного фиванского полка, не выдержали накала схватки и обратились в бегство. Часть македонской конницы устремилась вслед за ними, часть ударила в тыл «Священному отряду», оставшемуся в одиночестве, и замкнула вокруг фиванских эпилектов кольцо окружения.

План сражения при Херонее. Атака эмболона.

Уже в начальной фазе битвы Филиппу удалось нейтрализовать отборные части противника и создать угрозу