Белые лилии - Саманта Кристи

ему понять, что я его понимаю. Что я его прощаю. Что все будет хорошо. Ну, почти все.

– А кто сейчас с Эрин? – спрашивает он.

– Наши родители, – отвечает Джейн. – Через несколько часов ее выписывают, так что если хочешь успеть ее забрать, то стоит поспешить. – Джейн неодобрительно смотрит на него.

Я коротко объяснила, что Гриффин пришел пьяным. Но умолчала о том, что случилось. Я не уверена, что именно известно всем остальным. Но я на сто процентов уверена, что Бэйлор все знает. Она смотрит на меня и на Гриффина так, словно знает, что нас поставили в эти невозможные условия. Это кажется логичным, ведь я попросила Бэйлор посидеть с Эрин, пока Гриффин не вернется. Вот и хорошо. Я рада, что она знает. Значит, мне не придется ничего ей объяснять. И она поможет мне образумить Эрин.

Но это подождет. Сейчас нам надо заняться другими делами.

Гриффин и родные Эрин добавляют в наш список еще несколько пунктов, и к тому времени, когда мы расходимся, у нас запущена подготовка к нескольким разным мероприятиям. Первое из них – это забрать Эрин из больницы, но отвезти не домой, а в дорогой шикарный отель на лимузине. Там в пентхаусе ее будет ждать угощение из самых лучших, самых экзотических блюд, которые смог приготовить Хорхе вместе с дополнительной командой поваров, которых мы привлекли в последнюю минуту. Лягушачьи лапки, икра, блюда эфиопской кухни, черные трюфели, утка по-пекински. Эрин будет пить молоко прямо из кокоса и есть устриц с раковин. Это королевское угощение. Или последняя трапеза. Как вам больше нравится.

Если Эрин понравится, то жду не дождусь, когда увижу ее реакцию на то, что у нас запланировано на завтра.

Бэйлор дожидается, когда все уйдут. Интересно, Гриффин тоже останется? Но поскольку моя сестра, кажется, заявила на меня свои права, нам с Гриффином придется обсудить нашу ситуацию в другой раз.

Мы сидим с Бэйлор на диване, мой взгляд прикован к ее очень беременному животу. Она вот-вот родит. С моей точки зрения, чем раньше это произойдет, тем лучше. Тогда Эрин точно сможет присутствовать на родах.

– Я сегодня почувствовала, как Горошинка шевелится.

У Бэйлор загораются глаза, а на лице появляется понимающая улыбка.

– Прекрасно! Это самое чудесное ощущение в мире, правда?

Ну, можно и так на это посмотреть. Для меня это стало лишь еще одним напоминанием об огромной проблеме, которую мне надо решить. Ребенок напомнил о себе и заявил свои права.

– Тебе не кажется, что это не просто совпадение, что ребенок начал шевелиться именно сегодня? – спрашивает Бэйлор. – В тот день, когда ты официально стала его матерью.

– Что?! – Я хлопаю глазами. – Нет. Ты с ума сошла? – Я яростно качаю головой.

– Может, поговорим об этом спокойно и рассудительно, Скайлар?

– Я и так говорю спокойно и рассудительно. Я не создана для того, чтобы быть матерью. Эрин просто бредит. – Я откидываю голову на диванную подушку и вздыхаю. – Она все это подстроила. Про это она тебе тоже рассказала? Рассказала, как заставила меня влюбиться в Гриффина? Как она подстраивала разные ситуации, чтобы мы оказались вместе? Как она нарочно подпитывала мои неуместные фантазии? Черт, может, мои чувства – вовсе и не мои чувства? Может, это просто проявления того, что она хотела, чтобы я чувствовала?

Бэйлор скептически смотрит на меня.

– Ты хочешь сказать, что теперь, когда все двери открыты, ты его больше не хочешь?

Я молча ковыряю невидимое пятнышко на джинсах.

– Я так и думала, – говорит она. – Тогда в чем проблема? Это же идеальный выход, разве нет? Немного нетрадиционный, но, в конце концов, вы родители Горошинки. Это совершенно разумно. К тому же ты уже любишь Гриффина. И ты ему нравишься. Эрин сказала, что они много о тебе говорили и что Гриффин, кажется, очарован тобой.

– Наверняка ему она тоже промыла мозги, – выпаливаю я.

– Можно привести лошадь к водопою, Скайлар, но нельзя заставить ее пить, – приподнимает бровь сестра.

– Хватит уже поговорок, Бэйлор! Мне сейчас совсем не до этой фигни! Как ты можешь быть на ее стороне? Это же просто абсурдно! Ты бы отдала Гэвина Дженне, если бы умирала? Ты смогла бы хотя бы подумать о том, что он будет прикасаться к другой женщине? – Я качаю головой. – Сегодня Гриффин меня поцеловал. Поцеловал, черт побери! Как ты думаешь, стоит побежать и рассказать Эрин, каким прекрасным был поцелуй? Может, пусть он сразу меня трахнет – вот будет отличный прощальный подарок! Можем даже видео записать для ее удовольствия. Думаешь, так нам надо поступиить? Да?!

– Нет. Конечно, нет. – Бэйлор накрывает мою руку ладонью. – Успокойся.

Я делаю несколько глубоких вдохов, а она идет на кухню и приносит мне бутылку воды.

– Ответ на твой вопрос – да.

Я в недоумении смотрю на нее.

– Я сегодня долго пыталась представить себя на месте Эрин. Я думала о том, что случилось бы с моим мужем. С Мэддоксом. С нашим малышом, если бы мне оставалось жить всего несколько месяцев. Мой ответ – категоричное «да»! Я бы совершенно точно хотела, чтобы кто-то, кого я люблю и кому доверяю, позаботился о моей семье.

Бэйлор смотрит на меня с сочувствием – так, как только старшая сестра может смотреть на младшую. Этот взгляд говорит мне, что я не одна.

– Подумай об этом. Дай себе шанс свыкнуться с этой мыслью. Кажется, Гриффин согласен, хотя я и не могу сказать, что одобряю ваш поцелуй.

– Я тоже. Я знаю, что он поцеловал меня только потому, что был пьян. И зол. И сбит с толку всем происходящим.

– И это понятно, – добавляет Бэйлор. – Но вы должны проявить к Эрин уважение, которого она заслуживает. Вам нужно осуществить все это так, чтобы она этого не видела. Когда она уйдет.

– Осуществить? Я все еще считаю, что вы все сошли с ума. Как мы можем быть вместе? Даже если я и правда его люблю – хотя я в этом уже не уверена, – половину времени он меня ненавидит. Да что там, иногда я думаю, что я сама его ненавижу. Когда мы вместе, мы все время ссоримся.

– Ненависть – это не противоположность любви, Скайлар, это ее безумная родственница.

Я в задумчивости смотрю на нее, вспоминая, что Эрин сказала сегодня нечто похожее.

– Ты все сможешь, сестренка. Ты должна хотя бы попробовать – ради Горошинки. Ради Эрин. Но прежде всего ты должна попробовать ради себя, – сестра широко улыбается мне. – Помню, не так давно ты