Прости меня за любовь - Даниэла Стил

Хант долго не отвечал, потом покачал головой.

— Я не знаю. То есть не знаю, как все вышло… Я, во всяком случае, не хотел ничего такого. Сначала мне было просто жаль ее, и я захотел помочь. Бывший муж избил Анджелу так, что она оказалась в больнице, и я поехал ее навестить, чтобы узнать, не могу ли я что-то сделать. Так все началось — я и сам не заметил, как увлекся… Ты мне, конечно, не поверишь, Талли, но… я люблю вас обеих! Мне очень нравится наша жизнь, нравится наша работа, но и с Анджелой мне тоже очень хорошо, к тому же я ей нужен…

Он явно пытался как-то оправдаться, объяснить, почему он сделал то, что сделал, но его слова звучали неубедительно и жалко. А главное — банально. Наверное, подумала Талли, все мужья, застигнутые с поличным, говорят примерно одно и то же, и это очень и очень грустно.

— Мне ты тоже нужен, — сказала Талли, снова начиная плакать.

Хант набрал в грудь побольше воздуха. По лицу его было видно, что он колеблется, но в конце концов Хант все же решился сказать все.

— Анджела беременна. Она только недавно об этом узнала.

Талли едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Все происходящее напомнило ей сцену из плохого сериала. Благородный герой вынужден бросить жену ради любовницы, которой он ненароком сделал ребенка… Ей все было ясно, и развивать эту тему дальше Талли не собиралась. Единственное, что ей хотелось узнать, — это как Хант объяснит свое трехлетнее увлечение ее помощницей. Он что, тоже «не заметил», как все получилось?

— С Бриджит ты был осторожнее, — заметила она сухо. — По крайней мере, она от тебя не залетела.

Хант побледнел еще больше. Талли пристально смотрела ему в глаза, и он негромко застонал от отчаяния и стыда.

— О боже! Она тебе все рассказала?

— Нет, Бриджит тоже предпочла солгать. Как и ты. Вы оба лгали мне все четыре года.

— Это случилось через несколько недель после того, как мы с тобой стали встречаться. Я тогда еще не переехал к тебе. Ты отправилась на натурные съемки, а мне как раз срочно понадобились какие-то договоры, которые лежали у тебя в сейфе. Бриджит открыла мне дом и помогла разобраться в документах. Я был очень ей благодарен — без нее я провозился бы не меньше недели, а так мы управились за несколько часов. В знак признательности я решил угостить ее ужином. В ресторане мы выпили по несколько бокалов, а потом… Я и сам не знаю, как это произошло, но мы оказались в одной постели. Большей глупости я в жизни не совершал! На следующий день я попытался обсудить это с Бриджит, но она крепко держала меня на крючке. Она шантажировала меня, говорила — мол, если я попытаюсь от нее уйти, она все тебе расскажет. Я был влюблен и очень боялся тебя потерять, поэтому… согласился. На протяжении без малого трех лет я был вынужден встречаться с Бриджит по первому ее требованию — раз, а то и два раза в неделю, и эти три года стали самыми тяжелыми в моей жизни. Она продолжала угрожать мне разоблачением, и я ничего не мог сделать. Я никогда не любил Бриджит, но не знал, как мне выбраться из ловушки, в которую угодил, и при этом не разрушить твою и свою жизнь. А потом появилась Анджела, и мне каким-то образом удалось вырваться. Главным образом потому, что угрозы Бриджит меня больше не пугали. Беда в том, что я полюбил Анджелу… а теперь я люблю вас обеих. Да, Талли, у тебя есть все основания меня ненавидеть, и я тебя нисколько не осуждаю, но то, что́ я говорю, — чистая правда. Я люблю тебя и не знаю, что мне теперь делать…

Талли только покачала головой. Она не ожидала, что Хант признается во всем так быстро. Это, впрочем, нисколько его не оправдывало и не отменяло того факта, что, живя с ней, Хант одновременно встречался сначала с Бриджит, а затем — с Анджелой. И даже то, что́ он рассказывал об отношениях с ее помощницей, мало что могло изменить, если, конечно, это было правдой. А Талли вполне допускала, что это могло быть правдой: после всего, что поведала ей Мег, она не удивлялась уже ничему и ничто не считала невозможным. Раз Хант говорит, что чуть не с самого начала их отношений спал с ее помощницей, значит, так и есть. Что тут такого особенного? «Так устроен этот поганый мир, крошка!» — припомнила Талли цитату из своего предпоследнего фильма.

— Как я понимаю, Анджелу ты бросать не намерен? — спросила Талли неожиданно звонким и сильным голосом.

Ее интонации испугали обоих; Хант некоторое время смотрел на нее с потерянным видом, не в силах найти ответ, потом низко опустил голову.

— Она хочет сохранить нашего ребенка, — запинаясь, пробормотал он наконец.

— А ты? Чего хочешь ты? Кто тебе нужен, Анджела или я? Ты ведь должен понимать, что обязан выбрать — не можешь же ты оставаться нашим общим мужчиной, — сказала Талли, не скрывая насмешки. — Ты обманывал меня все четыре года, Хант, — столько, сколько мы были вместе. Даже не знаю, смогу ли я доверять тебе в будущем. Скорее всего — нет. Я, вероятно, могла бы попытаться, но только при условии, если ты пообещаешь… нет, поклянешься, что бросишь Анджелу, — добавила она вдруг и сама себе удивилась: с чего бы это ей вдруг вздумалось дать ему даже не второй — третий шанс?

Хант поднял на нее взгляд. По его лицу текли слезы, и Талли догадалась, каким будет его ответ, еще до того, как он успел произнести хоть слово.

— Я не могу, — прошептал Хант. — Только не сейчас…

— А если бы она не была от тебя беременна?

— Тогда… я не знаю. Я люблю Анджелу и ее сына… и тебя. Господи, как все запуталось!.. Ну и кошмар! — Хант с размаху опустился на один из кухонных табуретов и пинком захлопнул дверцу холодильника, куда собирался уложить купленные продукты, который все это время стоял открытым. — И зачем ты только пошла в это дурацкое детективное агентство?! — в сердцах воскликнул он. Сейчас Хант почти злился на Талли, но куда сильнее он злился на самого себя.

— Я только хотела узнать, кто ворует мои деньги и откуда взялись эти странные гостиничные счета, — объяснила Талли равнодушно. — Ты сказал Виктору, что останавливался в «Шато Мормон» и в «Сансет Маркис» со мной, но я-то знала, что это ложь. Как и все остальное… — Она всхлипнула и снова пожалела, что время нельзя повернуть вспять. Кроме того, его признание об отношениях с Бриджит означало, что Талли потеряла не одного, а сразу двух близких людей, которых она любила.

— Я не брал твоих денег, — сказал Хант хрипло.

— Да, верно, не брал. Тут ты сказал правду, зато ты лгал мне во всем остальном. Вся наша жизнь вместе — сплошная ложь, Хант! Ты изменял мне все эти годы!

— Я не хотел… — проговорил он беспомощно.

— Хотел или не хотел — теперь это уже неважно. Важно то, что ты сделал. Кроме того, ты только что сказал, что не собираешься бросать Анджелу. Что ж, это все, что мне нужно было узнать. Можешь не сомневаться, я не собираюсь мириться с существованием другой женщины, от которой у тебя к тому же будет ребенок.

— Я понимаю, — сказал Хант ровным, безжизненным голосом. — Чего ты от меня хочешь?

— Коль скоро ты не собираешься ее бросить, я хочу, чтобы ты съехал. Прямо сейчас, — твердо ответила она, и Хант кивнул.