Крестовые походы в Палестину (1095-1291). Аргументы для привлечения к участию - Валентин Портных

В хронике Historia de expeditione Friderici[440] (повествование о третьем крестовом походе немецких крестоносцев, написанное не позднее 1200 г.) описывается, как какой-то человек из войска франков видел явление некоего всадника в белоснежном одеянии, пришедшего на помощь крестоносцам (apparuit quidam in nivea veste albo equo insidens, veniens in auxilium nostrum). Некоторые приняли его за святого Георгия, а некоторые – за ангела (quern sanctum Georgium credebat, quidam vero angelum Dei esse dicebant). Этот всадник пошел с копьем на войско турок (qui сит hasta ипа miro modo verberavit agmina Turcorum). Больше никаких комментариев хронист не приводит. Мы не знаем, был ли это святой Георгий, по мнению хрониста: хронист лишь осторожно говорит, что это было лишь чье-то предположение. Не исключено, что его тогда рассматривали как возможного помощника: в хронике Амбруаза содержится фрагмент, где какой-то госпитальер во время сражения взывает к помощи святого Георгия[441]. Примерно в том же фрагменте Historia de expeditione Friderici имеется и другая любопытная история. Сарацинские правители обсуждают божественную поддержку франков, причем конкретно присутствие небесных войск в сражениях: «Разве не увещевал я, чтобы ты не приближался к этому войску, мощь которого не человеческая, но божественная? Вот, кто-то из моих самых надежнейших воинов насчитал сегодня [у них] семь тысяч всадников, одетых в белое и восседавших на белых конях» [442].

В повествовании о признании сарацинами божественной поддержки на стороне франков уже упоминался случай из хроники третьего крестового похода Itinerarium peregrinoram, когда сарацины приняли убитого ими тамплиера за святого Георгия[443]. Таким образом, даже враг, как это представлял хронист, признавал за крестоносцами поддержку со стороны святого Георгия.

Очень любопытный случай описан в хронике пятого крестового похода Gesta Obsidionis Damaite Иоанна Коданьелло. Когда 24 августа 1218 г. во время осады Дамиетты крестоносцы взяли башню, к которой крепилась цепь, преграждавшая Нил, пленные сарацины попросили показать им некие войска в белых одеждах и стоявшего позади них рыцаря, которые нанесли им столь тяжелое поражение (…ut milites albis armis indutos et militem quendam russum, a quo graviter expugnati dicebant, eis ostendere deberent)[444]. Сарацинам показали воинов, которые участвовали во взятии башни, однако те ответили, что это была не их работа: «Никто из них не нападал на нас и не захватывал башню. Ведь взявшие башню были все в белых одеждах и с белым оружием, наибыстрейшие и наисильнейшие»[445]. И тогда, как сообщает хроника, христиане поняли, что Бог прислал им в помощь своих ангелов: «Христиане тотчас же поняли, что наш Господь, распятый Иисус Христос, направил для захвата упомянутой башни своих ангелов»[446]. А кто же был таинственный рыцарь вместе с белыми войсками? Оказывается, святой Варфоломей: «Воин, которого они увидели на башне, которую они собирались взять, и который был одет в красные и другие разные доспехи, как христиане были уверены, был святой Варфоломей»[447]. После этого хронист еще раз подчеркивает, что все это сделал Бог (hoc enim fecit Dominus), видимо, говоря обо всех участниках истории, как об ангелах, так и о святом Варфоломее. Эта история рассказывается и в других хрониках пятого крестового похода примерно в том же виде, несколько другими словами[448]. Появление здесь святого Варфоломея может быть неслучайным. На Западе апостол был чтим еще с конца первого тысячелетия[449] и среди прочего почитался в различных европейских землях как победитель язычества, идолов и демонов во время своего путешествия в Индию[450]. Возможно, появление Варфоломея в хронике крестового похода могло быть связано с представлением того времени о мусульманах как о язычниках.

В той же хронике Иоанна Коданьелло, снова в описании осады Дамиетты, имеется еще одна история, в которой говорится о прямой «физической» небесной поддержке. Правда, убивать никого в этот раз не пришлось, и сарацинов хватило запугать. Хронист описывает, как в ответ на мольбы крестоносцев о помощи Бог не замедлил ответить: «И тут же Бог наш Иисус Христос возложил на сарацинов столько бед» (Statim tanta mala Deus noster Iesus Christus super Saracenis posuit)[451]. А случилось следующее: «Следующей ночью в лагерь язычников и сарацинов явился святой Георгий, одетый в белые доспехи, и много рыцарей с ним, также одетых в белые доспехи и белые одежды»[452]. Видя это, сарацины испугались и побежали (videntes autem pagani… perteriti fugam ceperunt). Ha следующий день, увидев, что сарацины бежали, христиане поняли, что Бог действительно помог: «христиане поняли и твердо поверили, что Господь наш распятый направил своих рыцарей, чтобы изгнать язычников и сарацинов»[453].