Свадьбе быть! - Елена Малиновская

А, да ладно! Хочет слышать правду – пусть слышит. Надеюсь, в драку не полезет. Не я же рассказала Густаву про ее подвиги.

– Руперт Эверот, – произнесла я то имя, которое Чейс рекомендовал запомнить Густаву.

Клео побледнела как мел. Очередная слезинка так и не сорвалась с ее ресницы, повиснув крошечной капелькой на кончике.

И в этот момент я поняла, что, увы, Чейс не лгал. У Клео действительно была связь с Рупертом.

Бедняга Густав!

Эх, да что там, бедняга я! Какой же все-таки мерзкий старикашка. В один миг разрушил отношения двух пар. Нет, конечно, в некотором роде я была ему даже благодарна. Все-таки не хотелось бы выйти замуж за альфонса, которому от меня нужны только деньги. Но мне очень не нравились методы Чейса Одрона. Он мог быть и тактичнее, а не выкладывать всю неприглядную правду в лоб.

– Что именно Чейс Одрон рассказал про Руперта? – сдавленно спросила Клео.

– Он предложил Густаву полюбоваться на магиснимки, – честно ответила я. – Тот, правда, наотрез отказался. Но ты сама понимаешь…

И выразительно развела руками.

– Ясно, – тихо ответила Клео.

И, не говоря больше ни слова, развернулась и вышла прочь, не забыв закрыть за собой дверь.

Я проводила ее озабоченным взглядом. Куда это она отправилась? Видок у нее был такой, что краше в гроб кладут. Чует моя печень, Чейса Одрона ждет ну очень неприятное пробуждение. Как бы она ему все седые волосенки не повыдирала.

Однако секунды текли, складываясь в минуты ожидания. А в доме по-прежнему царила тишина.

Осознав, что больше заснуть мне все равно не удастся, я встала. Задумчиво почесала кончик носа.

Из головы никак не шел разговор с Клео. Грызло меня подспудное чувство, что я поступила неверно. Эх, не стоило мне отвечать на ее вопрос! Зная характер Клео, нетрудно предположить, что ее реакция на вмешательство Чейса Одрона окажется более чем бурной.

Быть может, разбудить Густава и поведать о моей оплошности?

Сердце все сильнее и сильнее грызли дурные предчувствия. Вздохнув, я отправилась в ванную. Там долго умывалась ледяной водой, силясь прогнать недобрые мысли из головы. Затем оделась, выбрав то же серое скромное платье, в котором накануне встретила приезд Чейса.

В доме по-прежнему было спокойно, когда я вышла в коридор. Только откуда-то снизу плыли сытные ароматные запахи готовящегося завтрака. Видимо, слуги уже встали и вовсю хлопотали по хозяйству.

Я неторопливо прошлась от своей комнаты до лестницы. Затем обратно, напряженно прислушиваясь к тишине, которая царила в комнатах. Неужели все еще спят? А где Клео? Ни за что не поверю, что после моих откровений она спокойно отправилась в постель.

Подумав так, я остановилась около ее спальни. Прислушалась.

Ни звука не вылетало из комнаты. Я не слышала ни всхлипываний, ни ругательств, ни шума поспешных сборов. Как будто девушка вообще не вернулась к себе.

Затем я переместилась к комнате Фредерика. Или отныне вернее называть его Урхом?

Немного поколебавшись, я тихонько поскреблась в его дверь. Думаю, этот вопрос надо прояснить до завтрака. Потому как если все так, как рассказал Чейс, то я больше не хочу знать этого человека.

Мне никто не ответил. Я постучалась громче, но с тем же успехом. После нескольких минут бесплодных ожиданий я решилась и вошла без приглашения.

– Не пугайся, это я, – проговорила я, ожидая увидеть сонного, встрепанного Фредерика.

И тут же осеклась.

Комната была абсолютно пуста. Кровать аккуратно заправлена, как будто ночью на ней никто не спал.

Нахмурившись, я подошла к шкафу. Распахнула его – и лицезрела пустые полки. Не выдержав, даже заглянула под кровать, ожидая увидеть сумку Фредерика, с которой он прибыл в дом Северина Одрона. И опять безрезультатно.

Мой так и несостоявшийся жених просто испарился, не забыв прихватить с собой все свои вещи.

Странно. Куда он делся?

В этот момент я заметила листок бумаги, который лежал на письменном столе. В один прыжок была уже рядом, схватила его и принялась читать, заметив свое крупное имя, выведенное в начале письма.

«Мелисса! – гласило послание. – Мне очень жаль, что все так получилось. Я знаю, что Чейс Одрон рассказал тебе всю правду о моем прошлом. Ко мне заходил его помощник. Сказал, что мое пребывание здесь более неуместно. Да мне самому было бы очень стыдно посмотреть тебе в глаза сейчас, когда ты все знаешь. Я понимаю, что ты зла и обижена на меня. Но знай: время, которое я провел с тобой, было самым прекрасным в моей жизни. Ты чудесная девушка, Мелисса. Добрая, верная и спокойная. Ты вряд ли поверишь мне, но я действительно влюбился в тебя за те месяцы, что мы провели вместе. Да, не скрою, вначале я планировал использовать тебя и твоих родителей для личного обогащения. Так, как поступал всегда. Но вскоре понял, что ты особенная. Рядом с тобой я бы мог обрести счастье. И, клянусь, сделал бы все, лишь бы ты тоже была счастлива. Увы, ты вряд ли поверишь мне теперь. Но ты навечно останешься в моем сердце. Пусть и я навсегда останусь для тебя Фредериком. Талантливым художником, который ищет свой путь к успеху».

Я прикусила губу. Аккуратно положила листок обратно на стол и медленно опустилась на стул.

В висках гулко застучали молоточки боли. Пока еще слабые, но готовые в любой момент обернуться настоящей мигренью.

Как ни странно, плакать не хотелось. В душе поселилось непонятное опустошение. И в этот момент я осознала, что ненавижу Чейса Одрона. Я видела его всего ничего. Но очень надеялась, что больше мы никогда не встретимся.

Дверь в комнату я оставила раскрытой. Краем глаза заметила, как кто-то прошел мимо. Затем остановился и вернулся.

Если это отец – то я точно запущу в него чем-нибудь тяжелым. А если Чейс… Демоны, даже не знаю, что я тогда сделаю.

– Мелисса? – раздалось удивленное, и я узнала голос Густава.

Подняла голову и угрюмо уставилась на него исподлобья.

– Что случилось? – встревоженно спросил он и сделал шаг вперед. – Где Фредерик?

– Урх, ты хотел сказать, – мрачно исправила я. Кивком показала на листок, который лежал передо мной.

Густав подошел ближе. Кашлянул и нерешительно поинтересовался:

– Я могу прочитать?

– Читай, – разрешила я.

Встала и отошла к окну. Невидящим взглядом уставилась на верхушки деревьев, залитых лучами встающего солнца.

Да, я не любила выказывать эмоции прилюдно. Но сейчас мир расплывался передо мной в непрошеных слезах. И я не хотела смущать Густава этой картиной.

Густав за моей спиной негромко, но от души выругался. Я услышала треск рвущейся бумаги. А еще через мгновение почувствовала его руки на своих плечах. Он крутанул меня, развернув к себе, крепко обнял. И я уткнулась лицом в его рубашку, от которой неуловимо пахло чем-то свежим.