Воспитанник орков. Книга вторая - Евгений Васильевич Шалашов

дороге? Кому-то придется уступать и съезжать в сторону? И как определить, кому съезжать?

Сквозь узкие щели видимость была так себе, дорогу бы разглядеть, но все-таки, Данут увидел, как привычные взгляду деревья стали меняться кусками гранита. Вначале — небольшими, потом побольше, а потом и совсем огромными. Если бы он был поэтом, сказал бы, что в незапамятные времена, шел по земле великан, а наткнувшись на гору, поленился их обойти, а ударил мечом, пролагая себе дорогу! Осколки гранита брызнули во все стороны. Те, что полегче, улетели совсем далеко, а тяжелые улеглись рядом с тропой!

Может быть, дорогу прокладывали ракшасы, жившие здесь когда-то? Ну, теперь уже никто не узнает.

Данут не успел додумать, как по кабине застучали.

— Устал, небось? — поинтересовался Буч. Не дожидаясь ответа, старый орк принялся вылезать из кузова.

— Так я бы еще порулил, — запротестовал Данут, но бывший наставник, кивнул — мол, выметайся. Потом пояснил:

— Сейчас у дороги заброшенный домик будет. Я с управлением и одной клешней управлюсь, а ты с Эквусом настороже будь.

Заброшенный дом оказался каменным сараем, с крошечным окошком посередине. Словно нарочно, броневик затормозил, попав в какую-то яму. Пока Буч надрывал двигатель, из-за сарая выскочило человек десять. Не скелетонов, не норгов, а именно людей.

Видимо, по шуму двигателя они давно определили, что едет самобеглая коляска, но встретить бронированного монстра на гусеницах не ожидали. Одно дело атаковать открытую повозку, другое, закрытое железом чудище. Остановились, опустивши в растерянности оружие.

— Ну, чего возишься? — спросил Эквус, целясь из лука в одного из людей. Спустив тетиву, старый орк рявкнул: — Стреляй!

Данут, колебавшийся — надо ли сразу стрелять в неизвестных людей? — подчинившись приказу старшего, уже не размышляя, принялся опустошать свой колчан. Народ попался тертый, сразу же прыснули в разные стороны, и воспитанник орков сумел подстрелить двоих, прежде чем остальные укрылись.

— Мазила! — с удовлетворением фыркнул Эквус.

Сам он завалил четверых и, теперь был доволен, как бывает доволен старик, утерший нос молодому.

— На вылазку пойдем? — поинтересовался Данут, откладывая в сторону лук.

— А на хрена? — пожал плечами ветеран. — Мы с тобой не заслоны сбивать должны, а в Тангейн ехать.

В это время Буч сумел-таки выбраться из ямы и броневик покатил дальше.

— Ты чего так долго думал? — спросил Эквус, усаживаясь на матрас. — Копошился б поменьше, мы бы их всех положили!

— Так сам не знаю, — пожал Данут плечами. — Подумал — может, они и не нас ждут? А мы их взяли, да постреляли, за просто так, как кроликов.

— Кроликов! — фыркнул старый орк, устраивая поудобнее деревянную ногу. — Один такой кролик двух волков схарчит, не поморщится. Не мое это дело, тебя воинскому искусству учить, но будь я твои наставником, ты бы у меня уже десять миль бежал, в доспехах, с оружием и со щитом на горбу. Видно, худо Буч в тебя воинские уставы вколачивал! Ну, сам-то подумай, башкой своей, кто здесь стоит? Свои? С Тангейна, могут здесь оказаться?

— Не знаю, — пожал парень плечами. Подумав, кивнул: — Нет, не должны. Тут им делать нечего.

— А коли не знаешь, кто перед тобой, то это враг! На войне, парень, любой чужак должен считаться врагом, если не доказал обратное!

Глава 16. Черное пламя

Когда на дорогу стали ложиться сумерки, а проезд между валунами слился с гранитом, стремительно превращаясь в сплошную черную стену, было решено сделать остановку. Броневик, он хоть и железный, но столкновения с камнем не выдержит. Жаль, не придумали пока мощного фонаря, освещающего путь. Данут, памятуя те времена, когда они с друзьями выходили ночью в море и, били гарпуном рыбу, прикинул — а не приспособить ли спереди факел, но сразу же отбросил эту идею — толку мало, а внимание привлечет.

Пока еще можно было хоть что-нибудь рассмотреть, Буч нашел небольшой съезд с дороги. Не то, чтобы воины кого-то боялись, скорее, действовали по привычке — замаскировать ночлег.

Пока Буч и Эквус, используя последние лучи солнца, осматривали тепловик, что-то меняли, стучали, доливали газолин в прожорливое нутро, Данут набрал хвороста для костра. Можно бы обойтись и без огня, но с костром будет уютнее.

— Данут, ты озаботился взять с собой карту? — ехидно поинтересовался Буч, деловито нанизывавший на ветку сосиски, уложенные ему дочерью.

Данут впервые увидел, чтобы кто-то из орков ел мясо. Или сосиски уже не мясо? От удивления, он не сразу ответил.

— Мы ж по дороге едем, зачем нам карта?

Странные Буч задает вопросы. Если бы он пошел один, в неизвестные земли, конечно бы прихватил с собой карту, или хотя бы ее предварительно изучил.

— Эх, рано ты его из щенков в Молодые псы перевел, рано! — хохотнул Эквус, пристраивавший на краюшке костра котелок с водой. — Спрашивает — зачем ему дорожная карта?!

— Но ты же дорогу знаешь, зачем нам карта?

— А если меня убьют? Тебе что, мой дух дорогу подскажет? Может и подскажет, а может, нет. Я за свой дух отвечать не могу.

— Ну, чего ж о плохом-то сразу? — вытаращился Данут.

Буч вытащил обжаренные сосиски, придирчиво осмотрел, даже понюхал и принялся раздавать товарищам. Хорошо, что Данут догадался подставить лист лопуха, а иначе бы обварил ладонь каплями горячего жира. А вот у стариков, похоже, руки были огнеупорные. Откусив солидный кусок и, прожевав его, бывший наставник сказал:

— Ты, Данут, слишком долго среди фолков рос. Верно, у них нахватался — не надо о худом думать, примета плохая и все такое прочее. У нас нынче молодежь тоже так думает. А нам, коли мы вместе в поход пошли, не о худом надо думать, не о хорошем, а о том, как нам задачу выполнить и к цели прийти. Нельзя на кого-то одного полагаться, нельзя. Верить в товарища — нужно, но нужно и самому быть предусмотрительным. Ты же не станешь на стрелы товарища надеяться, свои потащишь? И кресало свое берешь, и нож. Так и здесь — на друга надейся, а топор сам точи!

Сказать что-то в свое оправдание Данут не смог. Чего уж там... Старик прав целиком и полностью. Ведь совсем недавно, он настолько доверился своему проводнику, что даже не поинтересовался дорогой. Хотя, как бы он