И сядет солнце на Востоке - Кристина Ли

продолжал убито шептать Радуцикий, пока по склонам разносился лай собак и крики группы кинологов местного управления.

— Пакуйте тело женщины! Едем в Киев! — из уст Даниила прозвучал отрывистый приказ гортанным голосом, на что Радуцкий вскинул брови и пригрозил:

— Ты кто такой, чтобы мне приказы отдавать?!

Даниил резко схватил Игоря за грудки и прошипел прямо в лицо:

— Делай, что велено, червь! Иначе все во Франковском управлении узнают, за каким чертом ты здесь! Понял меня?!

— А угрозы это плохо… — ухмыляясь и приходя в себя ответил Радуцкий, на что Даниил только холодно расплылся в улыбке и прошептал:

— Это не угрозы, Радуцкий! Я твою зловонную тушу, могу сбросить с ближайшего обрыва даже не прикасаясь к ней руками… — Даниил говорил, а ветер и дождь вихрем скручивались вокруг фигур мужчин.

Радуцкий округлил глаза, испуганно опустив взгляд на землю и понимая что ветер поднял его прямо над ней. Мужчина побледнел в моменте, ощутив как холод сковывает каждое движение его тела, пока лицо Даниила сереет. Его черты стираются, а потом резко заостряются в момент когда взгляд Даниила чернеет полностью.

— Я не привык шутить, человек. И тебе не советую больше играть со мной. Понял? — спросил бесцветным тоном Даниил, чувствуя как сила бьёт прямо в грудь, вынуждая всю тоску и гнев выплеснуться наружу. Обрушиться на идиота, стоявшего прямо перед ним.

— Что ты такое? — с дрожью спросил Радуцкий, чувствуя, как живот скрутило от страха настолько, что ноги онемели.

— Ты о чем, Игорёк? — Даниил внезапно расплылся в улыбке, и всё вернулось настолько стремительно назад, что Радуцкий решил, будто действительно поехал крышей.

— Ты же…

— Что я? Это всего лишь приказ капитана Яковецкого! Что-то ты побледнел? Плохо стало при виде трупа? — Даниил еле вернул себе самообладание, однако понимал, что подобное нельзя допускать никогда, иначе его раскроют.

Но мужчина не мог сдержать гнев и страх, вызванный исчезновением Стежи. Каждая жила в его теле была натянута как струна, а сердце стучало в горле, когда он вспоминал Станиславу, понимая что она одна, посреди чужого мира, а его нет рядом, чтобы защитить её.

"Другого выхода нет, отец… Осталось найти жертву для перехода и вернуть всё на круги своя…"

Даниил проводил взглядом почти сбегающего от него дебила, со злостью прикрыв глаза, когда расслышал, как над головой опять загрохотало, а гроза только усилилась. Молнии продолжали рассекать небо до самой ночи, пока длились совершенно напрасные поиски, а тело несчастной женщины погружали в автомобиль криминалисты. Специ лишь качали головами и разводили руками, приговаривая что дождь не сохранил ничего — ни следов преступника, ни следов пропавших.

Только Даниил и капитан Яковецкий смотрели цепкими взглядами друг на друга. Опытный оперативник, рассмотрел в холодной сдержанности доктора, нечто, что знали только жители этих гор. Капитан был уверен, что парень с пепельными, как зола волосами и глубоким, почти черным взглядом не простой патологоанатом криминалист. Мужчина сейчас видел в парне нечто такое, чего не смог рассмотреть раньше. Потому и остановил его у машины оперативников, и потянул в сторону.

— Ти не хочешь їхати звідси, а виходить знаєш, де молодший лейтенант Ярова? *(Ты не хочешь уезжать отсюда и очевидно знаешь, где младший лейтенант Яровая?) — капитан задал вопрос сразу и в лоб.

— Так! Проте мені потрібно в Київ! *(Да! Но мне всё равно нужно в Киев!)

— Як приїдеш назад в Яремче. А ти приїдеш, я знаю, Данилко. Бачу в твоїх очах, що дівчи́на твоя. Приходи до ґазди старого мольфара Фалько. Спитаеш по селу Микуличин. Він даст то, шо тобі треба. Ти їх породи. А то, шо я глядів сьогодні, не бачив ніколи, значить… Ти тута не просто так. *(Как приедешь назад в Яремче. А ты приедешь, я знаю, Даник. Вижу в твоих глазах, что девка твоя. Приходи к господке старого мольфара Фалько. Спросишь по селу Микуличин. Он даст то, что тебе нужно. Ты их породы. А то, что я сегодня наблюдал, не видел никогда, значит… Ты здесь не просто так.)

Даниил спокойно встретил цепкий взгляд капитана, но ничего не ответил, а лишь посмотрел ему за спину, на начало грунтовой дороги и склон, над которым по небу проносились молнии.

"Я найду тебя, Стежа… Просто дождись меня и будь сильной…" — мелькнуло в мыслях Даниила, когда он садился в машину оперативников, и не чувствуя холода, продолжал смотреть только на свою руку, где на ладони почти зажил порез, зарубцевавшись.

***

Скоростной поезд, голограмма и ретрансляторы, оружие со сканером отпечатка — казалось, что ещё могло способствовать стремительному прогрессу моей шизофрении? Очевидно то, что я увидела в течение двухчасовой дороги к Киеву. Так к окну транспорта, я не липла никогда. Даже обед проигнорировала, лишь продолжая поддакивать Ярику, сидящему рядом со мной и всю дорогу что-то жующему.

На хмурого папаню, который восседал с Радолиром напротив нас, я не смотрела вообще. Да и к чему мне мужики, когда за окном такое? Мир, который настолько необычен, но в то же время похож на мой, что подобное опять повергло меня в состояние первых часов пребывания здесь.

Мы останавливались на нескольких станциях, и каждый раз я обращала внимание на постройки, которые поражали своей красотой. Никаких тебе коробок пятиэтажек, которые остались от нашего прошлого. Только высокие комплексы, всюду дорожки мощеные камнем, конная полиция, и минимум, просто почти полное отсутствие, автомобилей на дорогах. Что кстати говоря, меня очень удивило. Но взамен, я рассмотрела около десяти полотен железной путей, на которых стояли точно такие же составы, как наш. Люди кутались рядом с ними в обычные пальто, либо меховые накидки. Молодые девушки одеты в красивые, но удобные длинные платья, а дамы постарше, уже в более откровенные наряды. Мужчины, не все конечно, выглядели строго и представительно, в костюмах, либо джемперах и пальто. Много одинакового и похожего на привычное мне, но в то же время, эти люди не были настолько забиты бытом.

Однако самым диким являлось то, что любые электронные приборы, выглядели как те самые голограммы. Потому среди обычных прохожих на станциях, где мы останавливались, не редко мелькали фигуры их голографических копий. Видимо это и был контроль идентификации личности.

Я настолько пристально за всем наблюдала, что вскоре и не заметила, как передо мной выросла ёмкость, похожая на бутылку с минералкой, с плавающими в ней лепестками ромашки.

— У тебя глаза высохнут, а рот не закрывается всю дорогу. В горле не першит, простолюдинка? — подняв взгляд в ответ на гортанный шепот над