Мимикрия: Ирбис - Наталья Владимировна Лакедемонская

— Во-превых, я хочу тебя поблагодарить. В том, что Амок лишился неуязвимости, есть большая доля твоей заслуги. А гибель последней копии и вовсе твоя личная победа. Тебе все-таки удалось заставить робкую Нагу напасть, — с улыбкой сказал Зарий, — Забегая вперед скажу, что именно благодаря этому, Гелла в безопасности.

Марон непонимающе уставился на собеседника. Зарий замолчал и посмотрел на сочащуюся из под железных браслетов кровь.

— Мне бы очень хотелось снять кандалы, но, боюсь, что после моего рассказа ты поведешь себя агрессивно.

Недоумение росло с каждым словом. Марон потер руками перепачканое кровью лицо и потряс головой.

— Я рад, что наконец смогу все для тебя прояснить, но правда не принесет облегчения, — отведя глаза, виновато проговорил Зарий.

Марон не выдержал и снова начал жестикулировать.

— Хорошо, хорошо, больше не буду ходить кругами…

Зарий облокотился спиной о стену и, глядя перед собой, начал рассказывать.

— Я родился в Долине Спящих Вулканов. Там, истерзанные извержениями, горы образовали так называемые котлы, на дне которых плодородный грунт породил невероятно щедрые леса. Наш город находился в центре такого углубления и охранялся стеной из горного массива естественного происхождения. Зои рассказывала, что там очень красиво, но мне не удалось этого узнать. Сразу после рождения я был сослан в Проклятые Пустоши…

Зарий вздохнул и невесело усмехнулся.

— Ты спросишь, чем мог младенец провиниться настолько, чтобы попасть в пропитанное ядовитыми газами чрево дремлющего вулкана? Все просто, я был незаконнорождённым внуком вождя. Живя на месте многочисленных извержений, мой народ промышлял торговлей самоцветами. Леса Долины Спящих Вулканов были богаты не только ягодами, пушниной и грибами, там самоцветы можно было добывать даже столовой ложкой. Мой отец, сын вождя, был ответственным за торговлю. Зои рассказывала, как он уезжал на полгода чтобы продать добытые жителями минералы. В одну из таких поездок он встретил мою мать Лену. Она была дочерью купца с северных земель. Ее белая кожа и пшеничные волосы пленили моего отца. Он потерял голову и решил бросить семью и перебраться на Север. Однако жизнь внесла свои коррективы, Лена умерла при родах своего первенца. Убитый горем, Каир вернулся домой с выручкой за самоцветы и маленьким сыном мулатом. Уединенная жизнь в горах оставила отпечаток на культуре моего народа. Для уроженцев Долины Спящих Вулканов незаконорожденное дитя и так преступление, а нагулянный с иноземной Фриклой, так называют гулящих женщин, и вовсе позор на все племя. Поскольку Каир был сыном вождя, его всего лишь подвергли публичному порицанию и разжаловали до охотника. А меня отправили выживать в Проклятые Пустоши. Уже позже я узнал, что ссылка незаконорожденных младенцев в каторжное поселение дело редкое, и нет четкой процедуры этого события. Главный надсмоторщик предложил ребенка каторжным женщинам в обмен на уменьшение рабочих часов. Надо признаться, что добровольцев было мало. Жизнь в Проклятой Пустоши очень тяжелая. Люди сами себе строят дома, добывают еду, и почти все время вкалывают, добывая самоцветы, каменный уголь, железную руду. Сбежать оттуда невозможно, поскольку это очередной котел с высокими отвесными стенками. В Пустоши есть только один вход, через узкий тоннель, охраняемый невидимками.

От упоминания невидимок Марон напрягся и посмотрел на Зария.

Наверху послышался шум голосов. Зарий замолчал и прислушался. На некоторое время воцарилась тишина. Голоса стихли, и настороженность Зария спала. Он снова уткнул взгляд в пол и, не глядя на Марона, продолжил повествование:

— Меня вызвалась воспитывать Зои. Престарелая, не слишком опрятная женщина с грубыми чертами лица, — Зарий улыбнулся, — Ее внешность полностью соответствовала содержанию. Зои не баловала материнским теплом, зато учила выживать в суровых условиях каторжного поселения. Я вырос черствым и угрюмым именно благодаря ей. Уверен, моя жизнь закончилась бы в одной из шахт этого проклятого места, если бы не случай. В Проклятые Пустоши поступил еще один новорожденный. Он был виновен в том же, что и я. Мать иноземная Фрикла, а отец сын вождя. Мне тогда было шестнадцать, а Зои пятьдесятпять. Уже и не вспомню, как уговорил ее принять младенца в семью. Возможно за годы совместной жизни все же смог просочиться в ее каменное сердце, вот и уступила. Позже я узнал историю новорожденного и понял, что нас свела сама судьба. Оказалось, что в Долине Спящих Вулканов поселилась смертельная болезнь. Местные целители не могли с ней справиться, и вождь отправил старшего сынаНэйра на поиски лекарства. Тот поехал в самый крупный торговый порт и начал опрашивать продавцов трав, лекарей, врачевателей, аптекарей, всех, кого мог. Так он познакомился с Сией. И вновь иноземные черты внешности сразили моего соотечественника. Обладательница белой кожи и гладких прямых волос — мечта любого уроженца запада мужского пола. Однако Нэйр был сильно привязан к семье. Узнав о беременности возлюбленной, он приехал к отцу с лекарством и невестой. Сын умолял о прощении. Но тот был вождем и, несмотря на любовь к сыну, не мог допустить позора. Сия была оскорблена подобным поведением, ведь в ее культуре подобных предрассудков не было. Она практически возненавидела Нэйра и все его племя. Родив дочь, Сия уехала, оставив Нэйру напоминание о разбитом сердце в виде младенца. Скрыть позор не удалось. Но, как и в моем случае, Нэйр отделался публичным порицанием, а последствие ошибки в виде маленького человека должно было расплачиваться всю жизнь.

Зарий встал и начал нервно расхаживать по трюму. Марон непонимал, к чему ведет мужчина, но ждал обещанного объяснения всему происходящему.

— Появление в доме новорожденной девочки изменило меня кардинально. Она была такой нежной и беззащитной, что во мне проснулся настоящий мужчина. Я полюбил ее всем сердцем, а когда узнал, что мы родня по крови, и вовсе решил посвятить свою жизнь ей. Мы были неразлучны. Даже Зои ворчала, что я ношусь с ней, как мамаша. Приговаривала, что вырастила бабу вместо сына. Меня это не задевало. С появлением сестры в моей жизни я на многое стал смотреть по-другому. Мне внезапно открылась чувтвенная сторона людей. Даже изможденные грубые каторжники казались не такими отталкивающими…

Зарий задумался и замолчал. Он летал где-то там, в далеком прошлом.

Спустя пару минут Зарий откашлялся и, спохватившись, продолжил:

— Но я отвлекся. Прошу прощения. Как уже говорил, в моей жизни появилась сестра. Зои была стара, для каторжников дожить до шестидесяти было невероятной удачей. Когда сестренке исполнилось три, нашей приемной мамы, если можно так назвать Зои, не стало. Но это не было сильным потрясением. К тому времени я стал полноценным добытчиком, не обязанным работать на шахтах. Незаконорожденных младенцев не считали преступниками, позволяя просто жить