Лицо света, лицо тьмы - Маргарита Малинина

под лестницей? — натянув на себя неискреннюю улыбочку, проворковала она. Хотя таким голосом реально можно только «гавкать» и «гаркать». Но она явно пыталась быть вежливой. — Может, что-то предложить им выпить, а, Таисия Арсеньевна?

— Ждем Сережу, — пояснила та.

Мы пока с Антоном переобувались в тапочки.

Макаров через полминуты появился в боковом коридоре и позвал всех в гостиную.

— Поздно у вас кино показывают, — пожаловалась бабка в розовом сарафане нашей старушке. — Я в девять уже кемарю!

— Фильм идет только час, как мне сказали, — пояснила хозяйка.

Мы шли за ними.

В гостиной оказались почти все. Она была меньше, чем библиотека, но могла спокойно вместить много человек. Вдоль стены висела плазма, в центре комнаты длинный ярко-желтый кожаный диван, повернутый к экрану, по бокам от него и за ним, вторым рядом, стоят кресла, пуфики и бесформенные «груши» — все разных цветов, как и подушки на диване, отчего гостиная походила на детскую комнату. Даже обои были в цветочек, но желтый цвет (тюльпаны) превалировал, объясняя выбор дивана. В небольшой уютной вазочке на стеклянном столике перед диваном стоят свежесрезанные цветы — те самые лимонные розы, которые тоже прекрасно вписывались в интерьер. На диван, где ночевал Сергей Петрович, мы усадили бабушек, включая хозяйку. Остальные разместились кто где, Макаров выбрал кресло по соседству с диваном, мы с Антоном сели возле двери на креслах-«грушах». Во-первых, мне казалось, что я не смогу выдержать целый час фильма о Павлецком, и уходить хотелось по-английски, не привлекая внимания, а во-вторых, почему-то имелось настойчивое желание лицезреть Александра, а его не было, и так мне казалось, что я увижу его чуть раньше — еще в коридоре.

— Ладно, уже девять, опоздавших ждать не будем. — С этими словами Макаров поднялся и направился к экрану с флешкой в руках.

Пока он настраивал воспроизведение фильма, я разглядывала всех собравшихся. Кроме Саши, отсутствовала еще и Леонелла, несмотря на то, что в холле была со всеми, а вот до гостиной почему-то не дошла. Укол ревности вдруг пронзил мою грудь, но силой воли я выкинула из головы все мыли, связанные с ними. Они не могли не прийти каждый по своей причине, а не по какой-то общей.

Чтобы совсем избавиться от картинок в голове (честно сказать, уже пару дней, стоило закрыть глаза, как образ наглого блондина вставал в моем изнуренном сознании), я стала наблюдать за старушками. Что-то странное привлекло мое внимание. Они шушукались, и вдруг Таисия Арсеньевна достала с нижней полки журнального столика небольшую упаковку, до ужаса напоминавшую мне тот самый «чай», который мне подарил Макаров, даже цвет был тот же — розовый, только оттенок отличался. Пачка, лежащая в тайнике, отличалась ярко-розовым цветом, а эта была бледной. Однако, приглядевшись, я заметила, что и надписи на незнакомом мне языке (иероглифы, если быть точнее) расположены с той же стороны. Те же или нет — этого я уже не могла сказать. Что это значит? Я, честно говоря, думала, что Макаров использует напиток, чтобы соблазнять девушек, к примеру, усыплять их и пользоваться их беззащитным состоянием. Но вот старуху в этой роли представить тяжело. Она подруг своих усыпляет? Или это разные напитки? Чтобы это выяснить, мне нужно получить и эту пачку. Но как ее забрать? Интересно, там внизу есть еще коробочки? Может, дождаться ночи и просто взять? Да, тут спит Макаров, но если зайти очень тихо…

Тут мои мысли прервались, потому что я заметила на столе перед бабушками большой заварочный чайник. Точно, Леонелла же говорила про чай и вроде даже шла за нами. Куда она делась? Видимо, пока мы с Антоном рассаживались, она уже приносила чайник с чашками, а потом пошла на кухню за каким-нибудь печеньем или вареньем, и я ее просто не заметила. Настроение сразу поднялось, когда я поняла, что Саша сейчас один (вряд ли он хлопочет на кухне, помогая накормить старушек, не тот типаж), поэтому новый план созрел мгновенно. Я поднялась и подошла к столику, пока Макаров не выключил свет и настраивал субтитры для плохо слышащих.

— Вам налить? — любезно предложила я, вызывая на себя целый шквал недоуменных взглядов. По всей видимости, Элла никогда никому не помогала. Но мне сейчас было не до конспирации. — Ой! — сделала я вид, что случайно уронила пачку салфеток на пол. Села и сунула руку под столешницу, которая была накрыта длинной широкой кружевной скатертью, из-за чего сразу не было видно, лежит ли что-то еще на нужной полке.

Я пощупала рукой, но ничего не нашла. Только журналы и газеты. Полка была маленькой, я дотянулась даже до дальнего угла. Проклятье! Значит, эту пачку специально подготовили для женщины.

— Спасибо, Эллочка! — поблагодарила меня Таисия Арсеньевна, когда я налила ей чая (пришлось!).

Ее соседка тем временем копалась у себя в груди, зачем-то проверяя бюстгальтер. Зачарованная этим телодвижением, я не заметила, что пролила чай мимо ее чашки.

— Блин!

Вот и пачка салфеток пригодилась!

— Тая, не могу купить сегодня! — покаялась бабуленция. — Денег не взяла!

Ах, вот что она искала у себя в белье! Боже, как это по-бабушкински и по-деревенски. Милота, как любят говорить в интернете.

— Ничего, — подвинула ей Арсеньевна пачку. — Бери, потом отдашь.

— Ты что! Луна в рост пошла, нельзя в долг брать ничего! Так из долгов не вылезешь!

Пока они пререкались, я незаметно, прикрывая ладони салфетками, придвинула розовую упаковку к себе. Тут и Макаров пошел к стене, чтобы выключить свет. Он уже все настроил.

Делая вид, что просто иду выбросить использованные салфетки, я завернула в них пачку странного чая и вышла из гостиной. Пусть дяди-Мишины эксперты сверят содержимое.

Так как кухня с помойным ведром была в другой стороне, чем холл с лестницей на второй этаж, я прикрыла ногой дверь в гостиную, а то еще увидят, как я хожу туда-сюда. Бегом достигнув кухни, я выбросила салфетки и уже с пачкой побежала обратно, через коридор в холл.

Поднявшись на второй этаж и быстрым шагом дойдя до двери в свою спальню, я уже схватилась за ручку, как услышала громкие голоса у соседа. С кем это Александр так разговаривает? Он не нападал и не высмеивал, что более на него похоже, он как будто оправдывался, да еще и с испугом, если судить по интонации. А впрочем, я, как всегда, фантазирую… Кивнув своим мыслям, я уже увереннее распахнула свою дверь, как услышала просительное «Стойте!» всего в паре метров от меня…

«Опасность!» — закричало во мне чувство самосохранения, но я