Шоу не должно продолжаться - Алексей Макеев

Они, конечно, разошлют ориентировки всюду, куда только можно, и хвала Орлову, что он так оперативно позаботился отправить их в Новомосковск, но это — тактика «ответных мер», а чтобы поймать преступника, нужно играть на опережение. Гуров из опыта знал: если не мыслить хотя бы на шаг вперед, какие бы ни прилагались усилия, они, скорее всего, не дадут нужного результата.

Ему нужно было понять способ мышления Юсуфа, уяснить для себя особенности его восприятия, определиться с тем, какие угрозы он посчитает действительно существенными, а на что не обратит внимания. Только тогда был шанс найти его снова. И, возвращаясь из Новомосковска в столицу, полковник твердо решил для себя, что в третий раз не упустит ни за что.

Несмотря на то что обстоятельства, в которых приходилось действовать Юсуфу, были те же, что и раньше, процесс его «вычисления» в этот раз занял гораздо больше времени.

Как и раньше, ему необходимо было оставаться незаметным, в первую очередь для полиции, как и раньше, он должен был как-то обеспечивать себя пропитанием и жильем, но теперь определить способы, к которым он прибегнет, было гораздо сложнее. Самый естественный и перспективный ресурс — возможность обращения к знакомым и родственникам, — по-видимому, был исчерпан.

В целом картина складывалась довольно расплывчатая.

Коллеги из Новомосковска регулярно и добросовестно предоставляли информацию о кражах, но уловить в этой информации какую-то тенденцию и соответственно выделить признаки, по которым можно было бы предположить, что вот эту кражу совершил озверевший от голода «гость» из Узбекистана, было проблематично, ничто не указывало, что в какой-то из них мог участвовать Юсуф.

Гуров тщательно изучал протоколы осмотра мест преступления и показания очевидцев и свидетелей, но все описания были довольно однотипными, а если встречалось упоминание об уликах, то вещи эти были таковы, что вряд ли могли иметь отношение к Юсуфу.

Кроме того, мелкие кражи довольно часто совершались ближайшими соседями, и иногда уже в процессе дознания несложно было определить главного обвиняемого.

Что касается более серьезных преступлений, таких, где грабители не только забирали ценности, но и причиняли вред здоровью их хозяев или случайных очевидцев, то здесь тоже не было ничего, что могло бы указывать на Юсуфа. Описанные в протоколах травмы, как правило, были либо получены в драке, либо «от удара тупым предметом». Жертв с перерезанным горлом среди пострадавших не попадалось, и в глубине души Лев был этому даже рад.

Сводки, регулярно присылаемые миграционными службами, тоже давали немного. Юсуфов было достаточно много, попадалась и фамилия Анзуров, но всякий раз либо имя перед этой фамилией стояло неподходящее, либо очередной Юсуф оказывался не Анзуровым.

Отчаявшись, полковник даже решил задействовать малоперспективное «террористическое» направление и вновь встретился со своим знакомым из соответствующего департамента.

— Вероятность, конечно, мизерная, но мне уже выбирать не приходится, — с грустью говорил он. — Никаких конкретных наводок нет, так что приходится осуществлять, что называется, «ковровые бомбардировки». Тупо перелопачиваю статистику в слабой надежде найти хоть что-то.

— Но ты ведь говорил, что опыт сотрудничества с экстремистами у него скорее отрицательный.

— Да, но сейчас он в отчаянном положении. Денег нет, перспектив тоже. Он ведь понимает, что за ним охотятся. Может просто от озлобленности снова на эту стезю ступить. И тогда уж пощады не жди, всех «замочит». К тому же, даже если его не удастся вычислить как действующего участника группировки, может быть, он попадется где-нибудь среди ликвидированных. Такие вещи тоже не помешает отслеживать. Хорош я буду, если продолжу искать парня, который давно на том свете.

— Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Юсуф Анзуров?

— Да, именно.

— Конечно, такая мелкая сошка, как правило, действительно идентифицируется только тогда, когда оказывается среди «ликвидированных». Но посмотрим. Посмотрим, что можно сделать.

Однако время шло, а в нашумевшем деле об убийстве известного журналиста так и не появлялось ни следов, ни новых зацепок. Юсуф как в воду канул.

Разосланные повсюду фотографии «особо опасного преступника» лежали мертвым грузом, полицейские хроники полезной информации не давали, а имена и фамилии в сводках миграционных служб не вызывали никаких знакомых ассоциаций.

Просмотр этих списков для Гурова превратился уже в некое ежедневное обязательное упражнение, вроде вечерней гимнастики. Почти каждый вечер перед тем, как уйти с работы, он около получаса проводил за компьютером, изучая данные из Новомосковска, а также заходя в базы столичных миграционных служб, просматривать которые тоже считал небесполезным.

Что-то подсказывало ему, что Юсуф, хотя и скрылся из поля зрения, но не ушел далеко.

— Губайдуллаев Музафар Камильевич, Мирзоев Хамзат Умарович, Натфуллин Фарид Раифович, — как-то вечером зачитал он вслух очередную «порцию». — И была же охота у людей так язык коверкать. А, Стас? Что это за имена? Сдуреешь, пока выговоришь.

— Имена как имена, — равнодушно ответил Крячко, уже собиравшийся домой. — А когда у нас при «совке» девочек Революциями называли, а мальчиков Авангардами, это лучше, что ли, было? Читай себе, обогащай духовный опыт. Тебе все равно больше ничего не остается. Сколько времени прошло после того, как ты за ним в Новомосковске гонялся?

— Да уж больше двух недель.

— Вот то-то и оно. Он, скорее всего, давно уж в родном ауле барашков пасет, а ты его все по столичным закоулкам ищешь.

— Как бы он, интересно, в этот родной аул смог попасть? — не согласился Гуров. — На каждом перекрестке карточка с его физиономией имеется. Про вокзалы и границы я уже не говорю.

— Необязательно через вокзалы и границы. Можно и нелегально. Автостопом.

— На какие шиши?

— Ну тогда не знаю. Тогда ищи. Буду за тебя кулаки держать.

— Спасибо, Стас, ты настоящий друг. Бикметов Сабир Нурмуахметович, Губашев Заур Хайдуллаевич, Усманов Мансур… погоди-ка. Что это за Губашев? Заур Губашев? Губашев Заур Хайдуллаевич? Так это же… Это же он!

Не в силах сдержать эмоции, Гуров вскочил со стула и, не обращая внимания на вытаращенные в изумлении глаза Крячко, проделал несколько замысловатых танцевальных па.

— Слышь, Иваныч, с тобой все в порядке? — ошалело проговорил Стас.

— Стася! Коллега ты мой дорогой! Со мной теперь все так в порядке, что я даже выразить тебе этого не могу. Это ведь он. Он!

Заур Губашев, друг и соратник Юсуфа, зверски убитый в квартире в Ново-Переделкино, конечно же, не мог почти через месяц после своей смерти оформиться на работу. Очевидно, что его документами кто-то воспользовался. И сделать это мог только один человек.

— Тогда в Ново-Переделкино при обыске не нашли никаких документов, — возбужденно объяснял Гуров Стасу. — Вообще никаких, понимаешь? Даже если учесть, что те двое были в гостях и вряд ли пришли с паспортами, то паспорт Губашева мы все равно должны были обнаружить. Он-то никуда не уходил из квартиры в отличие от Юсуфа. А мы ничего не нашли. О чем это может говорить?