Выбор альтернатора - Александр Трошин

— Помнишь, Уэлч показывал вывернутого наизнанку грабителя? — напомнил Перри нелицеприятное зрелище. — Бедняга попытался ограбить этот дом.

Как-то расхотелось туда идти, несмотря на любопытство, о чем я и уведомил Перри.

— Подождешь здесь? — хитро улыбнулся он.

— Зачем ты меня сюда вообще притащил? — вздохнул я, поняв безвыходность своего положения.

Перри подошел к газону и, не наступая на него, прокричал:

— Максуэлл Тейлор, мы просто хотим поговорить!

Секунду спустя дверь дома приоткрылась, от нее к нам пробежала узкая дорожка.

— На траву не наступай, в доме ничего не трогай и постарайся не хамить, — сделал последние наставления Перри и пошел вперед.

Едва мы ступили через порог, дверь резко захлопнулась и засиял яркий свет. Мой рот сам собой открылся. Удивило даже не обилие золота, статуй, картин и всяких драгоценностей, а то, что дом изнутри был гораздо больше, чем казался снаружи.

— Нам туда, — Перри указал на широкую лестницу.

Поднявшись, попали в длинный коридор, освещенный мерцающим белым газом. Чем дальше шли, тем сильнее становилось мерцание. Перед глазами вспыхивали и угасали неясные образы. Жуткий смех, детский плач, стоны совокуплений… Холодная радость и боль — много боли…

Шептали вокруг чьи-то голоса. Они взывали, настойчиво требовали чего-то, но слова их были непонятны… Такое действительно мог создать только повелитель самых темных глубин ада!

Шепот потихоньку сводил с ума. Я прибавил шагу и догнал Перри.

— Не обращай внимания, — глянув на меня, посоветовал он, хотя и сам был бледнее смерти.

Когда коридор закончился, мне явно грозил нервный срыв. Я с трудом представлял себе наш обратный путь.

Перри толкнул дверь. Я пулей пролетел мимо, закрыл ее поплотнее, облегченно вздохнул и осмотрелся.

В абсолютно пустой комнате спиной к нам сидел за клавесином стройный мужчина и мурлыкал себе под нос незнакомый мотив. Звука инструмента слышно не было, хотя я видел, что человек нажимает на клавиши.

— Максуэлл, может, ты отвлечешься от своего адского инструмента? — довольно грубо обратился к нему Перри.

— Господа, вы уже здесь? — обернулся к нам изящного вида молодой человек немногим старше меня. — Как вам моя игра?

— Отвратительно! — с ненавистью покосился на клавесин Перри.

«А мне говорил — не хамить!» — пронеслось в моей голове.

— Он всем это говорит, — заметил Максуэлл.

— Что? — встрепенулся я.

— Максуэлл, ты нарушаешь закон! — нахмурился Перри.

— Нет, — спокойно улыбнулся он. — Просто слышал, как ты говорил это на улице. А по глазам твоего друга увидел его реакцию. Мысли читать не так уж интересно, — сообщил он мне. — К тому же об этом сразу становится известно магам наместника, которые подобного не прощают… Вы тоже считаете, что моя музыка плоха?

— Простите, что-то не припоминаю… — Я не понял, о какой музыке он ведет речь.

— Как? — изумился он. — Вы прошли по коридору и ничего не слышали?

— Так этот… это была ваша музыка? — не поверил я,

— Да, — кивнул он. — Я назвал свою композицию «Обед в безумном дворце». Как на ваш вкус?

— Весьма подходяще, — согласился я.

— И все-таки что вы скажете о музыке? — потребовал он внести ясность.

— Видите ли, — осторожно промямлил я, — пиццикато на нижних басах, по-моему, немного запаздывает. Атак ничего… Вполне прилично.

Честно говоря, и сам не до конца понял, что за хрень сказал, но маг, похоже, вполне удовлетворился моим суждением.

— Присаживайтесь, господа, — радушно указал Максуэлл на невесть откуда взявшиеся кресла с высокими спинками. Впрочем, появились не только они: мебель, картины, камин словно из-под земли выросли! Клавесин исчез, и мы очутились в уютном кабинете.

Утонув в мягком кресле, я очумело рассматривал висевшие на стенах полотна, являвшие собой самый оголтелый абстрактный сюрреализм.

— О чем ты хотел поговорить, Перри? — спросил Максуэлл, разлив в бокалы золотистое вино.

— Сегодня на нас напали, Максуэлл. Люди, которые не чувствовали боли и не проронили ни звука даже в миг смерти.

— И что тут странного? — удивился Максуэлл. — Простые наркоманы захотели вас ограбить.

— Если ты знаешь наркотик, позволяющий драться с отрубленной рукой или вспоротым животом, то назови нам его, — покачал головой Перри. — О таком никто не слышал… Нет, я думаю, что тут работала магия. Это возможно?

— Вполне. Только мертвых оживлять довольно хлопотно.

— Мертвых?! Как я об этом не подумал? — хлопнул себя по лбу Перри.

— Видишь, как все просто, Перри! — довольно улыбнулся Максуэлл.

— Разве у трупов кровь не остывает? — поинтересовался я на всякий случай.

— Откуда ты знаешь, какая была кровь? — спросил Перри.

— Ну, когда я своему брюхо подрезал, его кровь мне на руки хлынула, — пояснил я. — И она определенно не была холодной.

Максуэлл вскочил с кресла и подошел ко мне.

— Покажи руки! — потребовал он.

— Вообще-то я их сразу вымыл, — предупредил я, вставая, протягивая конечности и вспоминая, когда это мы успели перейти на «ты».

Максуэлл внимательно осмотрел обе и удовлетворенно кивнул.

— Достаточно. — изрек он. — Сядь в кресло и протяни их ко мне… Кстати, можешь называть меня запросто по имени.

Я послушно исполнил его приказ.

Максуэлл уставился на мои руки и поманил их пальцами.

— Иди сюда, — едва слышно прошептал он ласково, — не прячься, выходи, тебе больше никто не причинит вреда…

Я со смесью страха и любопытства почувствовал легкое покалывание в суставах, нежное тепло разлилось от кончиков пальцев до плеч. Затем мои руки обволокло красное облако и потянулось к Максуэллу, который теперь манил его. Я старался не шевелиться, хотя это было не легко.

Туман полностью вытянулся из меня, оставив после себя ледяной холод, и замер перед Максуэллом, безмолвно смотревшим на него. Нависла полнейшая, давящая и бьющая по напряженным нервам тишина. Мы почти не дышали, чтобы не помешать магу… Минут через пять туман испарился.

Максуэлл вытер расшитым платком обильный пот со лба.

— Действительно, довольно странно, — вымолвил он, разливая вино.

— Странно что? — спросил я.

— Кровь молчала.

По-моему, было бы гораздо страннее, если бы кровь вдруг запела арию мистера Икса!.. Впрочем, у каждого свои заморочки.

— Ты что-нибудь узнал? — поинтересовался Перри.