Каникулы бога Рандома 2 - Дмитрий Дубов

Лотов было несколько, но, конечно, все ждали иномирный драгоценный камень. Странные люди, по своим химическим параметрам он ничем не отличался от местных. Разве что был заряжен чуть-чуть другой магией.

Торги, которые до появления на специальном стенде означенного выше драгоценного камня, шли довольно вяло, вдруг обрели невиданную силу.

Местные богачи торговались так, словно это был вопрос жизни и смерти. При средней стоимости подобного камня в миллион-полтора давали за него уже пять-шесть.

И тут со своего места поднялась Жозефина Павловна.

— Вы знаете, — сказала она со всей старушечьей невинностью, на которую только была способна. — Я давно себе хотела какой-нибудь эксклюзивный камешек или нечто подобное на брелок к автомобилю. Десять миллионов.

Я усмехнулся, понимая, что передо мной уже третий после Силиконы и Строганова герой сегодняшней выставки.

И тут я почувствовал, как чья-то рука буквально вцепилась в моё плечо. Я обернулся и увидел побледневшую Дарью, которая оглядывалась по сторонам.

— Что-то случилось? — спросил я у неё, накрывая её ладонь своею.

И тут же вспомнил, что нечто похожее с ней уже было на улице. Когда мы только познакомились. Вот же…

Следующие несколько мгновений я воспринимал сразу множество событий, происходящих параллельно друг с другом, но в разных частях холла.

Первый, на кого упал мой взгляд, был сам Строганов. Как ни странно, он практически повторял движения Дарьи, тоже внимательно осматриваясь по сторонам. Но в его исполнении это всё выглядело достаточно грациозно. Видимо, он уже научился скрывать, что чувствует опасность.

— Двадцать пять миллионов раз, двадцать пять миллионов два… — стучал тем временем молотком распорядитель аукциона, отсчитывая нереальную сумму за камень, будь он даже с самого Олимпа.

— Тридцать миллионов, — с улыбкой сказала Жозефина Павловна, и её последний оппонент буквально побагровел от злости, потому что понимал, что упускает диковинку.

Сказать ей что ли, что у меня таких ещё полная сумка? Хотя нет, не буду, она же сейчас ощущает, как жизнь бьёт в каждом её сосуде. Пусть радуется этому чувству. Пусть наслаждается, не буду мешать.

Мы стояли с Дарьей почти позади всех.

Она приблизила свои губы к моему уху и шёпотом произнесла:

— Сейчас случится что-то плохое, — голос её дрожал, и сомнений в том, что она говорит, не было абсолютно никаких. — У меня предчувствие.

Чуть раньше этого момента я обратил внимание на младшего Строганова, вышедшего из-за угла. Видимо, он шёл из туалета. Возле его носа угадывался специфический белый налёт. Ага, набрался храбрости.

Но что Строганов, что Дарья смотрели не на него. Они оба взирали на конструкцию, подвешенную к потолку. К ней крепились десятки прожекторов, направленных в разные стороны и подсвечивающие картины, инсталляции и прочие экспонаты.

Приглядевшись, я увидел там какое-то движение. По счастью, прямо под этой конструкцией людей не было. Там стояло то самое слияние полусфер, которые мы уже успели обсудить с Жозефиной Павловной.

Тем временем Даниил Петрович, не замечая ничего другого на своём пути, прямой наводкой шёл к Дарье. Девушка же отпрянула, понимая, что не может избавиться от плохого предчувствия.

— Великий Рандом, помоги! — взмолилась она так, что я прекрасно расслышал каждое слово.

Конечно, помогу, о чём разговор. Ты же знаешь.

— Тридцать миллионов раз… — проговорил распорядитель.

— Великий Рандом, помоги, — про себя проговорила старая графиня, едва шевеля губами.

Не вопрос, дорогая, и тебе помогу тоже. Можешь быть уверена.

— Тридцать миллионов два… — сказал распорядитель и стукнул аукционным молотком по специальной подставке.

Строганов понял, откуда идёт угроза и укрылся за ближайшим экспонатом, одновременно осознавая, что, возможно, это не ему надо прятаться. И тут его взгляд увидел бледную, как мел, и смотрящую наверх Дарью.

Бурю чувств, внезапно начавшую бушевать на его лице, описать сложно. Но, расталкивая охрану, он вдруг ринулся к нам, уже понимая, что не успевает.

Строганов младший в этот момент вытянул руки, надеясь заключить Дарью в свои объятия.

— Тридцать миллионов три. Продано! — сказал распорядитель и ударил молотком.

В этот же момент раздался выстрел. Точнее, не так. Использовался бы при покушении на меня пистолет, то обязательно раздался бы. А тут слабое шипение, которое полностью заглушило рёвом глоток сотен человек.

Шипение, слабый звук, похожий на щелчок, с которым дротик вылетел из трубки. А затем…

— Ой, чего это⁈ — вскрикнул Даниил Петрович, уставившись на дротик, торчащий из его плеча. Да-да, тот самый, что предназначался мне. Кто же виноват, что он подошёл так близко? — Да ё…

И с этими словами он упал.

Примерно с такими же словами, но с более громким звуком на инсталляцию, названную графиней «задницей», упал человек в рабочей спецовке техника-осветителя, который даже трубку, из которой запускал дротик, убрать не успел.

В его организме что-то хрустнуло, когда он упал на «Слияние полусфер», поэтому помещение огласилось истошными криками.

Впрочем, это заметили далеко не все, так как основное внимание публики было направлено на Жозефину Павловну, которая в этот момент праздновала свою безоговорочную победу в аукционе.

Словно по мановению волшебной палочки появился представленный мне за день до того Пожарский с несколькими незапоминающимися людьми. Они незаметно скрутили техника-осветителя, а следом за ним лежащего под нашими ногами Строганова-младшего. И так, словно ничего не происходило, растворились с ними в толпе.

Когда Пётр Ильич протолкался к нам, его сына уже и след простыл. Но, казалось, что его интересует не он.

— Дарья, — проговорил он серьёзно, с едва заметным дрожанием в голосе. — Нам с вами надо очень серьёзно поговорить.

— А сейчас, — громко во всеуслышание проговорил ведущий. — Мы начинаем бесплатную беспроигрышную лотерею, в которой смогут принять участие все нуждающиеся граждане нашего города!

Я огляделся. Что произошло нечто из ряда вон выходящее, поняли десятки. То, что это сорвалось покушение, — вообще единицы. Что ж, могу признать, на этот раз организация моего убийства была на высоте. Правда, снова сорвалась.

И да, мне пора было пополнять шкалу божественной благодати.

Глава 13

Строганова-младшего и неудавшегося киллера притащили в специально оборудованную каморку в самом дальнем конце здания, арендованного под выставку. Даниила Петровича положили в самый угол, и Пожарский стремительно достал из внутреннего кармана шприц с зеленоватой жидкостью.

— Как ты умудрился в него-то попасть? — зло спросил он, скидывая со шприца колпачок.

Но, когда он замахнулся, Строганов под его рукой вдруг захрапел.

— Да я вообще не знаю,