Ученик Ведьмака - Джозеф Дилейни

Идя мне навстречу через двор, он даже украдкой улыбнулся.

– Теперь я возвращаюсь в Чипенден, – произнес он, – но, думаю, твоя мама хочет, чтобы ты задержался еще на день. В любом случае решай сам. Это же касается и Алисы. Можешь привести ее назад, и мы посадим ее в яму, а можешь отвести к тетке в Стаумин. Выбор за тобой. Интуиция подскажет, что лучше.

Потом он ушел, оставив меня в замешательстве. Я знал, чего хочу для Алисы, но надо было убедиться, что это правильное решение.

Итак, мне посчастливилось отведать еще один мамин ужин.

К тому времени отец тоже вернулся, но, хотя мама была очень рада его видеть, напряжение невидимым облаком висело над столом. Поэтому праздничного ужина не получилось и говорили мало.

Мама приготовила свое самое лучшее блюдо, поэтому мне было не до разговоров: я старался побыстрее набить желудок вкуснятиной и взял добавки, когда Джек только доедал первое.

К Джеку вернулся аппетит, но он чувствовал себя немного подавленным, как, впрочем, и все остальные. Ему многое пришлось пережить, и громадная шишка на лбу была тому наглядным подтверждением. Что же до Алисы, то я не сказал ей о разговоре с Ведьмаком, но мне все равно казалось, что она знает. Она ни слова не произнесла во время ужина. Но тише всех вела себя Элли. Она, конечно, радовалась, что ребенок уцелел и беда прошла стороной, однако случившееся потрясло ее, и вряд ли она быстро оправится.

Когда все ушли спать, мама попросила меня задержаться. Я сел у огня в кухне, совсем как в ту ночь, когда мама провожала меня на учебу. Только что-то в выражении ее лица сказало мне, что разговор будет иным. Раньше мама была уверена во мне и возлагала на меня большие надежды. Она знала, что все получится. Теперь же в ее глазах стояли грусть и сомнение.

– Почти двадцать пять лет я помогала женщинам Графства рожать, – начала мама, опустившись в кресло-качалку, – и некоторых детей потеряла. Для родителей это горе, но такое случается. Бывает и с животными на ферме, Том. Ты же сам видел.

Я кивнул. Каждый год несколько ягнят рождались мертвыми. Этого можно было ожидать.

– На этот раз оказалось хуже, – продолжила мама. – Умерли оба – и мать, и дитя. Со мной прежде такого не происходило. Я знаю как смешать нужные травы, чтобы остановить сильное кровотечение. Я знаю, что необходимо делать. Эта мать была молодой и сильной женщиной. Она не должна была умереть, а я не смогла ее спасти. Я сделала все, что в моих силах, но не спасла их. И от этого мне очень больно. Больно в душе и в сердце.

Мама тихо всхлипнула и схватилась за грудь. В какой-то ужасный момент я даже подумал, что она сейчас заплачет, но потом мама глубоко вздохнула, и к ней вернулись силы.

– Мам, овцы умирают во время родов, и коровы иногда тоже, – сказал я. – Этой роженице было суждено умереть. Чудо, что такого никогда прежде не случалось.

Я старался, как мог, ее утешить. Мама приняла все очень близко к сердцу. Ей пришлось столкнуться с горем.

– Тьма наступает, сынок, – проговорила она, – и скорее, чем я ожидала. Я надеялась, что ты успеешь повзрослеть и набраться опыта. Но времени мало. Поэтому внимательно слушай и запоминай все, что говорит тебе учитель. Любая мелочь имеет значение. Тебе нужно приготовиться как можно скорее. Учи латынь старательно.

Затем она помолчала и протянула руку.

– Покажи книгу.

Я отдал, и она быстро просмотрела страницы, вычитывая по строчке то там, то здесь.

– Она помогла?

– Не очень, – признался я.

– Ее написал твой учитель. Он говорил тебе об этом?

Я отрицательно покачал головой:

– Алиса сказала, что эту книгу написал священник.

Мама улыбнулась:

– Когда-то твой учитель был священником. Так он начинал. Он обязательно все расскажет тебе когда-нибудь. Только не спрашивай сам. Всему свое время.

– Вы об этом говорили с мистером Грегори? – спросил я.

– И об этом тоже. Но в основном об Алисе. Он спрашивал меня, как с ней поступить. И я сказала, что он должен оставить выбор тебе. Ты уже решил?

Я пожал плечами:

– Я до сих пор не уверен, что делать, но мистер Грегори сказал, что интуиция мне поможет.

– Хороший совет, сынок.

– А как считаешь ты, мам? – спросил я. – Что ты сказала мистеру Грегори об Алисе? Она ведьма? Хотя бы это скажи.

– Нет, – медленно ответила мама, взвесив каждое слово. – Она не ведьма, но когда-нибудь ею станет. Алиса родилась с сердцем ведьмы, и у нее почти нет других путей в жизни.

– Значит, ее место – в яме, – печально произнес я, понурив голову.

– Вспомни об уроках, – строго сказала мама. – Помни, чему тебя учил хозяин. Ведьмы бывают разные.

– «Добронравные», – прошептал я. – Хочешь сказать, Алиса станет доброй ведьмой, которая будет помогать другим?

– Вполне вероятно. А может, и нет. Сказать тебе, что я думаю на самом деле? Возможно, тебе это не понравится.

– Все равно скажи, – настоял я.

– Алиса может получиться не доброй и не злой. Она станет кем-то посередине. Это сделает ее опасной. Девочка может отравить тебе жизнь, стать чумой, ядом для всего, что ты делаешь. Или превратится в твоего друга, лучше и ближе которого у тебя никого не будет. Алиса может перевернуть твою жизнь. Только я не знаю, по какому пути она пойдет. Не вижу, как бы ни старалась.

– А разве можно это увидеть? – спросил я. – Мистер Грегори говорил, что не верит в предсказания. Он сказал, что будущее нельзя предугадать.

Мама положила руку мне на плечо и сжала его.

– Перед нами открыты все дороги, – сказала она. – Но может быть, самым главным решением в твоей жизни станет это – об Алисе. Иди в постель и хорошенько выспись, если получится. Подумаешь об этом завтра на восходе солнца.

Я не спросил у мамы одного: как ей удалось успокоить мертвых на Холме Палача. Снова моя интуиция подсказала, что спрашивать не стоит. Я почему-то знал, что она не захочет об этом говорить. О некоторых семейных тайнах лучше не спрашивать. Придет время, и все узнаешь.

Мы отправились в путь вскоре после рассвета. На душе у меня было тревожно.

Элли проводила меня до ворот. Я остановился, но махнул Алисе, чтобы она меня не ждала. Девочка, ни разу не оглянувшись, поднялась на холм.

– Мне надо кое-что тебе сказать, Том, – произнесла Элли. – Это тяжело, но ты должен знать.

По ее голосу я понял, что ничего хорошего не услышу. Грустно кивнув, я заставил себя посмотреть ей в глаза. И меня поразило то, что из них лились слезы.

– Тебе здесь всегда будут рады, Том, – сказала Элли, смахнув со лба волосы и вымученно улыбнувшись. – Ничего не изменится. Но мы должны подумать о наших детях. Поэтому приходи, но только не после наступления темноты. Ты ведь знаешь, почему Джек так обозлился последнее время. Мне бы не хотелось говорить тебе об этом, но ему совсем не по душе твоя работа. Она его пугает. И он боится за ребенка. Мы оба напуганы. Вдруг, явившись ночью, ты навлечешь на нас беду? Ты можешь принести с собой зло, а мы не хотим, чтобы такое повторилось с нашей семьей. Приходи в гости, Том, но только днем. Приходи, когда светит солнце и поют птицы.