Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений - Дэвид Е. Шарфф

Одна из участниц группы, семнадцатилетняя Мэри-Элис, решила установить себе внутриматочное противозачаточное средство и заставила своих друзей поклясться хранить это в тайне, уверяя их, что мать убьет ее, если узнает. В конце года группа провела день встречи с родителями и ролевую игру, в которой родители оказались гораздо более понимающими, чем изображали их дети.

Вероятно, менее понимающие родители решили не посещать мероприятие, но присутствовало почти две трети родителей. Они проявили весьма гибкие установки, некоторые были даже либеральнее своих детей.

Кто-то из родителей поинтересовался у матери Мэри-Элис, что она думает о контроле над рождаемостью, и она ответила, что, по ее мнению, спираль является хорошим выходом для девушки. Мэри-Элис спроецировала на мать собственное чувство вины и вообразила отрицательную реакцию, на которую не было даже намека.

Мы часто не замечаем, что поляризация мнений по поводу сексуальных вопросов отчасти объясняется действиями ребенка, направленными на то, чтобы представить родителя более строгим и менее сочувствующим. Это искажение возникает в результате работы механизма расщепления, оставляющего ребенку хорошего интернализованного родителя и проецирующего вовне плохого. (Это можно рассматривать как нормальный регресс к параноидному/шизоидному расщеплению, направленному на сохранение подростком чувства привязанности к родителю.)

С другой стороны, родитель может относиться к подростку как к стереотипному сексуальному объекту и делать его реципиентом проекции собственных сексуальных чувств и фрустраций, снова вызываемых к жизни расцветающей сексуальностью подростка[129]. Вариантов взаимодействия родителя и ребенка существует бесконечное количество, поэтому сексуальное поведение подростка часто можно понимать как действия, соответствующие невысказанным и отрицаемым желаниям родителей или направленные на защиту себя от их подавляющих аспектов[130]. В то же время сексуальное развитие подростка оказывает провоцирующее воздействие на уязвимого родителя. (Эта тема будет основным предметом обсуждения в главе 15.)

Секс как связь с доэдипальной матерью

Пятнадцатилетняя девушка, которая могла служить образцом хорошего поведения, отлично училась в школе и никогда не занималась мастурбацией, впала в депрессию, решив, что родители отвергают ее, и завязала очень близкие отношения со своим парнем. Сексуальная близость между ними началась с петтинга и быстро дошла до половых отношений. Она отчаянно стремилась к ним, и в ее семье было позитивное отношение к «проявлениям сексуальности». Однако она никогда не снимала бюстгальтер, чтобы не показывать свои маленькие груди. Оргазма достичь ей не удавалось.

В 16 лет, чтобы освободиться от семьи, она вышла замуж за своего 19-летнего друга. После замужества она продолжала прятать свою грудь, а вскоре начала болезненно воспринимать половой акт. Ее негативное отношение к сексу в целом усиливалась.

Эта девушка не смогла подкрепить здоровое нарциссическое отношение к своему телу. Она не только привнесла дефицит такого отношения в преждевременно начатые интенсивные сексуальные отношения, но и попыталась заставить своего друга вести себя, как мать на доэдипальной стадии, – отзеркаливать существование ее тела, заботиться о ней, обеспечивать ей хорошее самочувствие, однако ее попытка не увенчалась успехом. В результате усилилось не только чувство вины и неполноценности, но и ее зависимость от мужа. Плохую мать, изначально получившую телесную представленность в образе ее собственных грудей, теперь можно было удержать на расстоянии только путем усиливающегося избегания секса и, одновременно, цепляния за молодого мужа.

Переживание раннего эдипального влечения посредством псевдогетеросексуальности

До 15 лет у Ирвина не наблюдалось признаков полового созревания. До первого курса в колледже (19 лет) он жил с родителями. Опыта отношений с противоположным полом у него практически не было, целовался он всего с двумя девушками. Вскоре после переезда в общежитие он познакомился с девушкой из своей группы и тем же вечером пригласил ее выпить. Проводив ее домой и застенчиво поцеловав на прощание, он пережил настоящий шок, увидев случайно сквозь открытую дверь комнаты молодого человека, ждавшего ее в постели. Он поклялся больше никогда не видеться с ней, однако на следующий день она позвонила ему, чтобы «попросить прощения». Он сам себе не мог объяснить – с учетом обстоятельств, – почему он так очарован ею и в то же время столь сильно возмущен. Его неудержимо влекло к ней, и вскоре они начали встречаться и регулярно заниматься сексом.

Психоаналитическое объяснение этой ситуации, полученное Ирвином спустя годы, заключалось в том, что влекло его к ненавистному сопернику, трансферентной репрезентации его отца. К этому было две предпосылки: то, что он видел половой акт родителей, когда спал в их комнате до двух лет, и то, что отец не дал ему смотреть, как мать кормит грудью его маленькую сестру. Тогда Ирвин почувствовал себя не только изолированным от матери, но в первую очередь отвергнутым отцом. В этом любовном треугольнике большое значение имело инвертированное эдипальное влечение к другому мужчине. Навязчивая ревность к тому молодому человеку еще долго преследовала Ирвина, тем самым поддерживая его связь с ним.

Ранняя ménage á trois (жизнь втроем)

Джейн обратилась ко мне в возрасте 19 лет. Она была католичкой и жила с 23-летним евреем, Джошуа. Ее родители отличались религиозностью, и этот союз так огорчил их, что они почти не разговаривали с ней. Она, однако, была уверена, что они смогут принять Джошуа. Ко мне она пришла из-за чувства, что он не любит ее и хочет порвать отношения. Когда на терапию явился Джошуа, он сообщил, что завел роман с другой женщиной – их соседкой. Он хотел вести жизнь втроем, потому что любил и жалел Джейн, однако считал ее слишком юной. Другой женщине был 21 год, она была более взрослой, и он думал, что они вдвоем смогут позаботиться о Джейн.

Джейн поначалу отрицала существование его сексуальных отношений с другой. Даже когда она узнала правду, мысль о том, чтобы лишиться Джошуа, была для нее невыносимой. Вопреки здравому смыслу, она надеялась, что сможет заполучить его обратно, и была готова – я бы даже сказал, стремилась – поддерживать тройственный союз, чтобы воссоздать любящую, принимающую ее родительскую пару, которая одобряла бы ее независимость и сексуальность.

Последние два случая иллюстрируют сложности, которые, по-видимому, проистекают из дефицита в ранних отношениях. Эдипальные проблемы, в которых участвует родитель противоположного пола, свидетельствуют также и о скрытой связи с родителем своего пола. Жажда материнской любви и одобрения Джейн выражаются в связи с «другой женщиной» через Джошуа. Чтобы замаскировать инцестуозную связь, создается карикатура на семью, требующая постоянного жертвоприношения эдипальной сопернице. Это еще один вариант обычного для более раннего этапа подросткового возраста паттерна близости, который предполагает вовлечение в отношения третьего лица, чтобы с ним эти отношения обсуждать.