Серый страж - Алексей Мегедь

Щаззз… я вам устрою веселую жизнь. За мой испуг ответите по всей строгости советских законов! Подвинув ближе заблаговременно отложенный факел, поджег его.

Что у нас с противником… Упс, пора менять штаны. Два богомола под прикрытием жуков и чехуров. Недолго музыка играла… Хана поросенку… и хана – это не девушка…

Так, успокаиваюсь, что-то меня прибило на ха-ха – истерика, наверное. Фиг с ней, главное, чтоб в бою не мешала.

Проводил взглядом струю огня, выпущенную местным биологическим танком. Мазила! Со ста метров промахнуться – это какой «талант» надо иметь! Размахнувшись, отправил в полет три связки шашек. После взрывов выглянул из-за трубы и осмотрел поле боя: мазила с экипажем – готовченко, и еще полдесятка разнокалиберных тварей отдыхают с ним за компанию. Надо было побольше связок сделать, уж очень хорошие результаты дают. Быстренько взял еще три шашки и повторил предыдущие действия.

Близкий взрыв больно ударил по ушам! Бросил взгляд на самодельную мину направленного действия – слава богам, не телега взорвалась! Но если бы шарахнула телега, меня бы убило в первую очередь. Посмотрел вперед, что за… На крыше буквально в семи метрах от меня – здоровая дыра, над ней вьется дымок. Не понял, – мои шашки точно улетели в сторону противника, не мог я их не добросить! Зуб даю! Чей-нибудь…

Ну-с, господа, примите еще три «подарка». Теперь уже наблюдаю за полетом зарядов. Пока второй богомол выйдет на позицию для точной стрельбы, особо бояться нечего. Нет, они действительно разумны! К только что упавшей взрывчатке молнией метнулся чехур и метнул ее обратно. Вот, значит, как, изумился я, прячась от своего же «гостинца». Тогда попробуйте это – обрезал огнешнур и повторил номер: догадливого чехура разорвало на части. Тут бы мне поменять точку, ан нет, и выстрел богомола приходится впритирочку, аж волосы от жара затрещали. Огляделся – отступать рано, а не отступать нельзя, если не хочу в шашлык превратиться. Где же подмога! Спят, что ли???

Рядом с домом растет одинокое дерево, его ветки практически упираются в соседний дом. Но есть проблемка: до дерева метра четыре, если промахнусь – без вариантов погибну. А богомол вышел на линию уверенного поражения. Эх, была не была, закинув в рюкзак оставшиеся шашки, я начал разбег. Прыжок! Есть контакт! Но боже, как больно, кажется, ребра треснули. С трудом, через боль, сделал вдох и перебежал по довольно крепкой ветке на соседний дом. Мимо проносятся ядовитые дротики.

Срываю с плеча винтовку и, особо не целясь, расстреливаю вырвавшихся вперед тварей. Жаль, на этой позиции богомола плохо видно, но, с другой стороны, и меня ему труднее достать.

Вторая часть Марлезонского балета – я и те же. Минут десять боя, а устал, как вагон с углем разгружал. Осталось две шашки и по обойме патронов на ствол. Не уверен, но вроде бы со стороны стены выстрелы зазвучали громче? Или у меня от контузии глюки? Наверное, второе – голова зверски болит. Видимо, недолго ей страдать осталось. Не ошибся я, действительно твари готовили тут прорыв, ошибся лишь в оценке численности. Их тут под сотню!..

«И никто не узнает, где могилка моя…» – вспомнилась строчка из песни.

Измененные уже рядом с повозкой, пора вводить план «Б» – бежать. Но сначала нужно все взорвать. Успокаиваю дыхалку. Факел, лежащий рядом с телегой, должен упасть так, чтобы огонь попал на огнешнур. Раз! Мимо! Сооружаю второй. Попадос! В дамки!

Взрыв был феерический. Меня, подняв, хлопнуло о крышу. Тряся головой, попытался обозреть поле боя. Фу! Фарш! Теперь не понять, где богомол, а где чехур, – сплошной винегрет. Ну так и не звал их никто сюда! Сидели бы у себя на юге! Пошатываясь, побрел к противоположному краю крыши. Три метра до земли – не бог весть какая высота, но это когда у вас нет контузии и ребра в порядке. После падения, а по-другому такой прыжок и не назовешь, чуток отлежался и двинулся к центру города. Я свою задачу выполнил! Кто может сделать больше – пусть делает больше, а мне и этого хватит!

Внезапный удар был такой силы, что, подлетев, я впечатался в стену. Если выживу и доберусь до Земли, больше не буду смеяться над мультяшными героями, которые, по воле автора врезаясь в препятствие, медленно оплывают вниз! Только что эту процедуру проделал самолично. Вывод – эта операция неприятная и очень болезненная.

Из глаз постепенно исчезла темнота. Картина Репина – «Приплыли»! Надо мной, словно приговор, стоит баньш – самый здоровенный из виденных мною. Метра три ростом! Сволочь стоит и ухмыляется, а в глазах ад. Мне надо исповедаться! Где тут священники? Срочная надобность! Нетути… обидно!

Кажется, за последний час количество встреч с тварями зашкаливает за все разумные пределы. А из оружия кроме иронии ничего не осталось.

«Тигр» лежит рядом, но не дотянуться. «Вепрь» за спиной: вытащить не успею. Эх! Помирать, так с музыкой! Как мы в детстве говорили, когда играли в войнушку?! «А я из последних сил!» Через дикую боль тяну руку к шашке, тварь с мерзкой улыбкой, не торопясь, ногой бьет по ней. Глазами провожаю вылетевшую взрывчатку, довольный баньш тоже повернул голову, проводив взглядом полет динамита. Зря! У меня две руки! Выхватив взведенный пистолет, я, не целясь, нашпиговываю тварь свинцом.

– В компании и помирать веселее! – сообщаю лежащему рядом со мной существу, поймав его удивленно-обиженный взгляд. – И так вот бывает.

Видимо, несколько тварей проходили этой улицей, и мне не повезло с ними встретиться.

Осмотрев человекообразное тело баньша, заметил набедренную повязку с мешочком. Протянул руку и сорвал его.

– Трофей! – пояснил возмущенно замычавшей твари. Нащупал что-то кругленькое, как шарики, и засунул находку под броник. – Экспроприация!

Жизнь из глаз твари уходила, мгновение, другое – и глаза покрываются дымкой. Баньш мертв! Рядом раздалось гневное рычание, в поле зрения возник чехур. Он, наверное, телохранитель баньша. Его взбешенный взгляд метался по моему телу.

Место повкуснее выбираешь? Чтоб ты зубы о броник сломал! – с каким-то мазохистским удовольствием пробомотал я, чувствуя, что в глазах темнеет.

Как гром среди ясного неба – в чехура врезается файербол. Дождался, наши! Успели! Только поздновато… для меня. Ну, сознание, давай теряйся!

Шум, суета – все доносится как будто издали. С трудом открываю глаза – опаньки! Я опять в той же комнате, что и несколько месяцев назад, – в графских покоях. Как говаривал какой-то философ – круговорот событий в природе… Или веществ? Да не суть важно. Сплошное дежавю.

К чему бы это?!

В комнате пусто, опустил глаза на себя…

Кажется, мне здорово досталось: левая нога перевязана – не помню, чтоб с ней что-то приключилось, грудь в жестком каркасе бинтов, вот это помню, баньш, сволочь, заехал; да и голова побаливает.

– Очнулись! И слава богам!

Как-то незаметно в комнату вошла Лерена.

– Здравствуйте! Рад вас видеть в добром здравии!