Ратибор. Прах и пепел - Александр Фомичев

гыркнул правитель Мирграда сопровождавшему его Брониславу с десятью ватажниками, уверенно заходя в избу.

— Милый, к нам гость дорогой! — крикнула тем временем Марфа, суетливо влетая на кухню. — А у меня, окромя полбы, хлеба да оладушков, ничего и не готово!..

— Я с полчаса как позавтракал, так что не волнуйся, от голода не зачахну, — с улыбкой произнёс Святослав, степенно вплывая в трапезную. — Давненько я у вас не был! Ничего не изменилось, всё так же уютно… — одобрительно хмыкнул он, покосившись на лопающего с аппетитом оладьи Ратибора, приход нежданного именитого посетителя просто проигнорировавшего.

— Может, тогда кваску? Не такой, конечно, как у тебя в теремке, но всё же… Аль отвару из шиповничка? — светловолосая хозяйка никак не могла успокоиться, всё пытаясь хоть что-то подать к столу своему государю. — Он готов, прям сей миг могу накапать!..

— Отварчику можно… — князь замер на пороге, с хитроватым прищуром взирая на до сих пор вроде и не замечающего его Ратибора. — Здравствуй, друже!

— Здоровей видали!.. — неласково проворчал рыжебородый витязь в ответ, наконец, исподлобья зыркнув на высокопочтенного визитёра. — Чего надобно?

— Я присяду?

— Падай… — слегка помедлив, буркнул Ратибор, подвигая к центру стола плошку с оладьями. — Точно ничего не будешь? Попробуй, в твоём замке таких не варганят!..

— Благодарю!.. — князь присел напротив, отхлебнул из поставленной перед ним Марфой кружки с горячим варевом и, дабы не обижать хозяев, взял один из оладушков, впрочем, довольно живо его умяв. — Ого, пальчики оближешь! Я уж и запамятовал, как вкусно твоя ненаглядная готовит! Надо бы Радислава отправить к Марфушке на поруки; пущай учится! А то мой повар, кажись, совсем от лап отбился; какие-то пресные у него блинчики выходят!..

— Я к Власте пойду! Ежели чего, свистните!.. — польщённо зардевшаяся от княжьей похвалы Марфа быстро выскользнула из кухни, прекрасно понимая, что давним друзьям нужно поговорить. Наедине.

— Ну? — Ратибор дождался, когда жена покинет трапезную, после чего вперился в очи Святославу, в охотку уминавшему второй оладушек, только что им сцапанный с тарелки. Товарищи не общались между собой с тех самых пор, как разругались в тереме властителя.

— Кошка между нами пробежала… Драная да чёрная… — прожевав, молвил Святослав, не без труда выдержав пристальный взор старого приятеля. — Или скорее, кот! По кличке Тихоня, — князь криво ухмыльнулся. — Слышал, кстати, что ночных братушек практически везде уже задавили? Прям волна удивительная пошла из Змейграда по всей Руси после того, как ты разгромил тамошнюю головную ячейку этих лиходеев поганых!.. В кои-то веки честной люд в связке с государевыми ватажниками, действуя сообща, принялся выкидывать из своих селений этих душегубов вон…

— Ты припелёхал мне поведать о том, как тёмных разбойников по мостовой размазывают, аки икорку по горбушке? Об этом и без тебя на базаре да по кабакам за милую душу судачат! Ближе к делу! — рыжеволосый великан явно не был настроен ходить вокруг да около.

— За стенами стоит стотысячная орда, — князь также решил не юлить, прекрасно зная, как этого не любит его собеседник. — И ента моя вина. Жадность затмила мне разум. Ты выступал против, а я не послушал… Не нужно было трогать тот караван. Похоже, варяги нас специально втравили в эту пакостную историю. Непонятно только, зачем?.. Где-то перешли мы дорожку ярлу Олафу…

— И?.. — Ратибор хмуро уставился на государя. — Это и так ясно…

— Есть возможность не доводить до осады и решить наши с Ослямбией разногласия малой кровью, — прочавкал Святослав, споро уплетая третий оладушек.

— Излагай! — просопел в ответ нетерпеливо Ратибор.

— Поединок. Очень неравный… — князь издал драматичный вздох. — Одиннадцать лучших бойцов ихних против одного нашего… Это условие императора Эдиза. Насчитал соотношение своих аскеров к мирградским ратникам, собака! Единственное, что удалось выторговать: не все разом, а по очереди будут на нашего витязя бросаться… Рубка в полдень сегодня, у северных врат! — очередная оладушка исчезла во рту у правителя Мирграда. — Вкусные пампушки, персты себе чуть не отхрумкал… — Святослав с сожалением посмотрел на опустевшую тарелку, далее уже твёрдо воззрившись на сидящего напротив товарища. — На кону моя жизнь, головы всех моих родных и близких, а также будущее нашего княжества!.. Знаю, мы плохо погутарили крайний раз, и я не вправе просить тебя о чём-то после такого…

— Заткнись, а? — Ратибор сыто рыгнул, не спеша поднялся, сполоснул свои медвежьи лапы в рукомойнике, обтёр висевшим рядом на крючке полотенцем, а затем вышел в коридор. Натянув в прихожей поверх исподнего белья шаровары, сапоги и рубаху, одной рукой снял со стены старушку секиру, а другой сграбастал стоявший в углу увесистый куль с воинским снаряжением, после прорычав вышедшему вслед за ним Святославу: — Идём уже, хорош мух считать!

— Ты куда, рыжик?.. — в коридор из спальни вылетели Марфа с заспанной Властой и бросились к главе семьи.

— Да, батька, куда ты собрался и зачем тебе топор?.. — пропищала недовольно рыжеволосая кроха, с ходу кидаясь отцу на шею.

— Да я это, мои хорошие… За опятами весенними! — молодой богатырь отложил в сторону мешок и секиру, осторожно обнимая супругу и дочку. — Свят вон настрекотал, что урожай уродился такой, ух!.. Пеньков не видать из-под шляпок! Вот для этого топорик и нужен!..

— За опятами?.. — Марфа растерянно захлопала прекрасными очами, переведя взор на смущённо переминавшегося с ноги на ногу государя, молча стоявшего чуть в стороне, дабы не мешать другу обнять родных перед тяжёлым боем. — А не рано?.. Тоже мне, грибник выискался!..

— В самый раз, дорогая, в самый раз! А ну, иди сюда, моя лисичка! Ух, защекочу! — Ратибор нежно потискал радостно завизжавшую от этого Власту, после чмокнул её в румяную щёчку и передал жене на руки, поцеловав супругу в пухлые, чувственные губки. По новой подхватив секиру с походным баулом, могучий исполин обернулся на пороге, подмигнул своим близким и со словами: — Не прощаемся! К ужину буду! — пригнув буйную головушку, покинул родной дом.

Следом за дюжим бойцом торопливо посеменил Святослав. На крыльце он догнал Ратибора и, положив ему ладонь на сгиб локтя, вопросил: — Дружище, а тебя не интересует, какое вознаграждение ты получишь в случае победы?

— Да мне плевать! — негодующе фыркнул рыжебородый витязь, вполоборота обернувшись