Реньери Андретти - Паркер С. Хантингтон

розово-черный комплект из лифчика и трусиков.

— Что с этим не так?

— Ты в нем выглядишь на двадцать баксов. — Типичный Фред. Он никогда не умел говорить лишнего или, не знаю, вести себя как цивилизованный человек.

Она скрестила руки на груди, возмущаясь по праву.

— Я действительно вешу пятьдесят четыре килограмма.

— Ну, я не хочу, чтобы ты выглядела так, как выглядишь. Только не в моем клубе. — Он повернулся ко мне. — Что ты здесь делаешь? Вон! Вон!

Я схватила свой поднос, закатила глаза и направилась в свою секцию. Фред владел «Down & Dirty», но он был уже в расцвете сил и, скорее всего, скоро уйдет на пенсию. В стрип-клубе ходили слухи, что он ведет переговоры о продаже заведения, и в настоящее время между двумя крупными шишками идет война за право покупки. В городе, где в избытке элитные эскортницы и дефицит стриптизерш, он, вероятно, выручит немалые деньги.

Пола, известная в The Down & Dirty как Сладкая Кокер, прошла мимо меня. Она была официанткой, как и я. Но, в отличие от меня, работа здесь не была для нее последней надеждой. Она жила ради "Down & Dirty". Каждый день приходила на работу с искренней улыбкой.

Я схватила ее за руку.

— Фред не в духе. Тебе лучше держаться подальше.

Она сморщила нос.

— Боже, неужели он уже не может уйти на пенсию?

Я пожала плечами. Был ли Фред ужасным начальником? Да. Но, зная мою удачу, его замена будет только хуже. Пола потянулась и поправила мой прозрачный пеньюар цвета пастельной голубизны. Он подходил по цвету к моим глазам, туфлям и парику, скрывающему мои грязные светлые волосы.

— О, Боже! — Пола повернула мое тело так, чтобы я оказалась лицом к лицу с VIP-залом. — Он — совершенство. А я никогда не ошибаюсь.

Моя кровь похолодела.

Конечно, у меня были галлюцинации.

Прошло семь лет, но его волосы остались прежними — чистая джентльменская стрижка. При росте на пять сантиметров выше метра ста восьмидесяти четырех он выделялся теми же острыми скулами и четкой линией челюсти. И хотя с такого расстояния я не могла разглядеть его глаза, я знала, что они зеленые, как четырехлистный клевер.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала я.

Он, конечно, не мог меня услышать, но инстинкт подсказывал, что я хочу с ним поговорить. Семь лет, прошедших с тех пор, как мы виделись в последний раз, не изменили этого. Как и те четыре года чистого школьного ада.

— Что? — Пола на долю секунды окинула меня взглядом, а затем вернула свой взгляд к нему.

— Ничего.

Но это было не просто «ничего». Реньери Андретти был здесь. Моя первая любовь. Мой школьный мучитель. Мое самое большое предательство. Я затаила дыхание и попятилась назад, заставляя себя сохранять спокойствие, пока направлялась в комнату отдыха, чтобы найти Фреда.

На заднем плане я услышала, как Пола зовет меня за собой, но я проигнорировала ее.

— Что ты здесь делаешь? — Фред схватил меня за локоть и направил в пустой угол комнаты отдыха.

Я отпихнула его руку от себя.

— Мне нужно идти.

— Что?

— Желудочный грипп.

— Мне все равно. Ты знаешь, как важна для меня эта ночь? — Он потер затылок и выругался. — Я собираюсь заключить сделку всей жизни, и мне нужно, чтобы ты подавала напитки в VIP.

— Что? — Я отпрянула от него. — Я… Но это не моя секция.

— Ты моя лучшая официантка.

— Нет, не лучшая.

— У тебя есть высшее образование.

— Я отчислилась.

— А потом ты пошла в муниципальный колледж.

— Я и там отчислилась после семестра. — Я скрестила руки. Этот разговор был похож на фильм о моих неудачах.

— Он попросил тебя.

— Кто попросил меня?

— Один из моих покупателей.

О, Боже. Есть ли хоть малейший шанс, что это не Ренье?

Я прикусила нижнюю губу.

— Я тебе не верю.

Фред поднял телефон, на экране высветилось сообщение, отправленное две минуты назад.

Отправь синеволосую на обслуживание.

Ренье не мог знать, что это я. Даже если бы мы не виделись семь лет, парик и много слоев эффектного макияжа сделали меня почти неузнаваемой, а ведь я была так далеко.

На этот раз у меня даже заболел живот.

— Мне действительно нехорошо.

— Это ненадолго.

Тошнота затуманила мой мозг.

— Серьезно, меня сейчас вырвет.

— Сдерживайся.

Желчь поднялась к горлу. Я сглотнула, изо всех сил стараясь загнать ее обратно.

— Я не могу, Фред!

— Сделай это, а потом можешь идти.

— Нет…

Он вытолкнул меня из комнаты отдыха, прежде чем я успела запротестовать.

Я размышляла над выбором. Мне очень нужна была эта работа. Папин магазин терял деньги с каждой секундой, но сколько бы времени ни прошло, сколько бы долгов ни накопилось, он не мог с ним расстаться.

Он был как Лео в "Титанике" — мог бы ухватиться за край обломков корабля Роуз и остаться на плаву, но предпочел утонуть вместе с кораблем. Наверное, он также считал это благородным. Я была убеждена, что часть отца думала о том, что, если он продаст магазин, мама не сможет найти его, если вдруг решит вернуться.

Прошло уже пятнадцать лет с тех пор, как она покинула нас, и я не надеялась, что она вернется, но папа все еще надеялся. У меня не хватало духу противостоять ему. Даже если это означало, что мне придется бросить колледж, чтобы работать и помогать платить за квартиру себе, папе и магазину, который я ненавидела всеми фибрами своего существа.

Правда заключалась в том, что у меня не было другого выхода, кроме как игнорировать свои нервы, усмирить желчь, поднимающуюся по телу, и смириться с реальностью. Я поставила поднос за барную стойку и направилась к VIP-столику, не торопясь, надеясь, что прически и макияжа будет достаточно, чтобы подавить мою личность.

Вблизи Ренье оказался еще более разрушительным, чем я помнила. Густые темные волосы, чернее самой тусклой ночи. Полные губы красного оттенка, соблазнительные настолько, что вызывают зависть. Яркие зеленые глаза, настолько яркие, что казалось, будто в его радужке застрял целый лес вечнозеленых деревьев. Как мог человек, которого я ненавидела, которого больше не понимала и не требовала, вызывать у меня такую реакцию?

Я отвела глаза от Ренье, который все еще не повернулся ко мне лицом, и обратилась к остальным членам его компании из пяти человек.

— Джентльмены, не желаете ли чего-нибудь выпить?

— Привет, дорогая. — Тот, что сидел справа, говорил тихо, так что мне пришлось подойти ближе, чтобы расслышать. Классический прием. Работая в «The Down & Dirty», я видела все