Яд в моём сердце - Рита Трофимова

полных, подрагивающих во сне губ, усыпанных металлическими колечками, голый торс покрывала сеть вычурных татуировок.

Лина поёжилась, так неуютно ей стало при виде спящего, явно нетрезвого парня. Она подошла к музыкальному центру, из колонок которого грохотал тяжеляк, и выключила звук. Парень тут же очнулся, сдул с лица чёлку, однако позы не сменил и не поднялся, так и блуждал рассеянным взглядом по Лёхе и Лине.

— Вы кто? — морщась, просипел он.

— Так я на прослушку пришёл, как и договаривались, — растерялся Лёха.

Парень пошарил рукой по дивану, отыскал пачку с сигаретами, выудил одну-единственную помятую и прикурил.

— Так чё надо-то? — зыркнул он в сторону Лёхи, выпуская струю дыма.

— Леший сказал, что вам нужен басист, ну вот я готов играть.

Тот скептически оглядел Лёху с головы до ног и зло усмехнулся:

— Слышь, ты это, в зеркале-то видел себя? С таким центнером веса под сцену провалишься, не то что скакать и хаером крутить. Кстати, хаер где?

Лёша провёл дрожащей рукой по волосам, явно не ожидая такого приёма.

— А при чём тут хаер? — вмешалась Лина, чувствуя, что закипает. — Разве это так важно?

— Ещё бы, это же неизменный атрибут металла!

— Бред… — возмутилась Лина. — Ты хоть до пола космы отрасти, а если тут, — она приложила ладонь к груди, — ничего нет, так и грош цена твоим атрибутам!

— Ну ладно, ладно, это шутка была, — усмехнулся хозяин квартиры, усаживаясь ровнее. — Давай, показывай, что умеешь, — бросил он Лёхе.

Тот сразу воспрянул духом и принялся расчехлять гитару.

— Ну, так я много чего могу, вот этими фалангами любую тему раскачаю.

— Слэп можешь?

— Слэп — легко, только бы к месту было. Куда подключиться можно? — с азартом спросил он.

Дымящейся сигаретой в руке паренёк указал на место, рядом со спинкой дивана:

— Сюда втыкай.

Лёха всё сделал как было велено. Выпрямился и взялся за гриф, и тут случилось непредвиденное. Прикоснувшись к струнам, Лёха громко вскрикнул и рухнул на пол. Всё произошло настолько быстро, что Лина и понять-то ничего не успела, услышала только подозрительный хруст дерева. Лёха быстро поднялся, учащённо дыша, руки судорожно сжимали корпус азиатского Ибанеза, отломанный гриф гитары болтался на струнах. На секунду Лина потеряла дар речи, и на глаза её навернулись слёзы.

— А… — встрепенулся парень, — забыл предупредить, комбик неисправен, работает, но коротит, пробивает. Это нам с Гудвином всё нипочём, трезвеешь на раз! — заржал он.

И тут Лину словно волной окатило, а в груди заклокотал гнев.

— Да в-вы… его же убить могло! Ч-что это было, это розыгрыш такой? Лёша, с-собирайся, мы уходим, — потрясла она друга за плечо. Лёха вышел из ступора, скорбно оглядел свою басуху и быстро отсоединился от комбика.

— Вес ему, видите ли, н-не подходит, да ты как гитарист в подмётки ему не годишься!

На Линины крики из соседней комнаты выползла полусонная девица в футболке, едва прикрывающей трусы.

— Хм, анимешница? — прокомментировала она, оглядывая Лину с головы до ног. — Ну и парочка.

— Лёша, я ухожу. — Лина шагнула к двери и, нервно выдохнув, остановилась в ожидании. Почему-то хотелось поскорее выбраться отсюда и хорошенько умыться. Взгляд её упал на малоизвестный постер группы «Раммштайн», прикреплённый к стене и с цитатой на немецком.

— «Нагнись! Твоё лицо мне безразлично!» — свободно перевела она.

Лёха всё ещё возился с чехлом, а виновник Лёхиных бед удивлённо уставился на Лину:

— Типа фанатка «Раммов»? — усмехнулся он.

— А если даже и так, то что? — не уступала ему она.

— Все девочки тащатся от Линдеманна. Я этих позёров не слушаю.

— Однако слова из песни знаете.

— Детка, кто ж не знает слов из скандальных хитов?

— Допустим. Но они не позёры и идей им не занимать, сами всего добились. И, если уж на то пошло, мне больше нравится Флаке Лоренц, не Тиль Линдеманн. А вам бы поучиться у них и…

— Всё, всё, не ори. Убедила, — примирительно вскинул он руки, — признаю, я тоже когда-то с них начинал.

— Рада за вас, — огрызнулась Лина. — Лёша, ты скоро?

Парень выпрямился и протянул Лёхе руку для рукопожатия.

— Ну, «Танцор диско», будем знакомы! Я Тимур. Классная у тебя девчонка. Взбодрила. Может, жахнем за знакомство?

Лёшка пожал ему руку, украдкой покосившись на Лину, будто спрашивая разрешения.

— Давай, не робей. — Парень перегнулся через спинку дивана и достал оттуда две бутылки пива.

— Лёша, уходим, — строго сказала Лина.

— Ух, огонь! — Не сводил с неё взгляд хозяин квартиры.

— Но, Лин, нормально же всё, — пролепетал Лёха.

— Ты можешь жахать тут сколько угодно, а я ухожу. С меня хватит!

Лина стремительно вышла из зала, и Лёхе ничего не оставалось, как безропотно последовать за ней.

Глава 2. Элеонора. Декабрь 2011 г. Калининград

— Терпеть не могу капитанов дальнего плавания. Теперь абсолютно точно. Была б моя воля, отправила бы всех в бесконечную кругосветку, — с надрывом засмеялась Эла и тут же сморгнула слезу. — И вообще, сколько можно перемалывать одно и то же, надоело! Я всё решила, всё!

Трубка телефона, зажатая между плечом и ухом Элы, казалось, вот-вот задымится от долгого разговора с подругой.

— Ну, ты не кипятись, Славику твоему и не такое простить можно. Молодой, горячий. Наверное, телефон оборвал, пороги обивает, умоляет простить.

— Он два дня уже как в чёрном списке, а дома я не живу. Понятия не имею, что там творится.

— Ты это серьёзно решила? Окончательно порвать с ним? С ума сошла? Я бы на твоём месте гульнула хорошенько ему в отместку … да и дело с концом.

— Ты же знаешь, я верная, преданная клуша, — возразила Эла, — вместо того чтобы использовать свободное время на полную катушку, все вечера просидела у окошка с платочком и ждала. Вот тебе и благодарность!

В трубке послышался едкий смех подруги.

— Давно ли? Помню, как мы с тобой зажигали в ночных клубах. Счастливое было время.

— Ну да, счастье через край, — грустно ухмыльнулась Эла.

— А… ты точно со Славиком всё решила? — замялась подруга после недолгой паузы, во время которой у Элы всколыхнулись воспоминания о первой встрече с теперь уже бывшим гражданским мужем. Помнится, случилось это на вечеринке в ресторане, где Славик тусил с какой-то смазливой девицей.

— Да. Совершенно так. Я не смогу забыть. Простить не смогу. Так что…

— А… ты не против будешь, если я с твоим Славиком ну, того… попытаюсь замутить?

— Что?.. — растерялась Эла, не ожидая такого поворота. Отчего-то слова подруги больно кольнули самолюбие, и она не смогла сдержать эмоций. — Да пошла ты! — выкрикнула Эла в трубку и тут