Не пара - Nata Zzika

Перед первым днем мама посадила дочь напротив себя и сказала:

— Посмотри на меня — нет образования, нет профессии и я сутра до ночи мою полы за чужими людьми. Хочешь так же?

— Нет, — Ася замотала головой.

— Тебя взяли в лучший колледж в городе, это твой единственный шанс получить такое образование, которое станет первой ступенькой в достойную жизнь. Не упусти его, дочка! Помни, что все зависит только от тебя — никто не будет за тебя учиться, никто не будет тебя тянуть и помогать и если у тебя будут любые другие оценки, кроме пятерок — тебя отчислят. Еще — в классе тебя могут обижать или не замечать, терпи, никому не перечь. Твои одноклассники — дети богатых и влиятельных людей, в любом конфликте учителя всегда будут на их стороне, даже если они кругом виноваты. Держи себя ровно со всеми, в подружки никому не набивайся, на обиды не отвечай. И учись, учись, моя девочка, изо всех сил!

— А ты же там работаешь уборщицей, и все дети будут знать, что ты — моя мама?

— Да, Настя. Любой труд почетен и я не стыжусь своей работы, но ты ни в коем случае не должна вступаться за меня, если кто-то из детей будет смеяться или говорить гадко. Один конфликт и тебя отчислят. Ты же умная девочка, ты справишься!

— Я постараюсь, пообещала Настя.

Ох, как же нелегко ей пришлось! Мама как-то выкрутилась и купила дочери обязательную в колледже форму и хороший портфель и на первый взгляд ее светловолосая красавица не отличалась от одноклассников. Но тех привозили в школу длинные роскошные автомобили, на каникулы они ездили в Париж, Санк-Антон или Тенерифе, а она приходила пешком, и все каникулы проводила в городе.

Одноклассники меняли смартфоны и айфоны чуть ли не каждый месяц, выбирая все более престижные и дорогие модели, а у Насти сотовый появился только в последнем классе и тот — старенькая бэушная Нокия.

Поначалу ее пытались задевать, высмеивали, толкали, прятали сумку или учебники, но Настя стоически терпела и на провокации не велась. В конце концов, ее оставили в покое, ведь если жертва не убегает и не сопротивляется, то доставать ее пропадает и интерес и смысл.

К восьмому классу установился нейтралитет — одноклассники не трогали Настю, а она давала всем списывать.

Нагрузка в колледже была адова, учителя честно отрабатывали немалые зарплаты и учили добросовестно. Ко многим ребятам ходили еще и репетиторы, ей же приходилось полагаться только на себя. Оказалось, что у Рядновой отличные способности к языкам и к двум обязательным — английскому и итальянскому — она добавила факультатив — немецкий. Сложнее давались точные науки, но Настя, помня наставления матери, ни в чем поблажки себе не давала, сидела за учебниками допоздна и никаких других оценок, кроме пятерок, в ее дневнике не встречалось.

Ряднова не ходила на праздники и вечеринки, не ездила на экскурсии, все время она проводила за учебой.

А еще в колледже к ней пришла любовь — единственный ребенок цементного магната, наследник миллиардного состояния, Владик Морозов, по которому вздыхала половина девчонок колледжа.

Именно с его легкой руки Настю стали звать Асей.

— Анастасия звучит красиво и тебе идет, — как-то сказал Влад, разглядывая девочку. — Но Настя так примитивно, так по-деревенски! Я буду тебя звать Ася.

Настино сердечко сладко замерло и быстро-быстро застучало. Он с ней разговаривал! Она ему нравится! Ася! Да, тысячу раз ДА!

Только совсем наивная дурочка могла поверить, что может заинтересовать такого, как Влад. Даже не так — заинтересовать-то она могла, бог внешностью не обидел, но рассчитывать на что-то большее, чем просто временный и сугубо горизонтальный интерес парня в период пубертата, было с ее стороны большой глупостью.

Но она поверила и была так счастлива. Ровно до того страшного для нее дня, перечеркнувшего все.

Дааа, расслабилась она сегодня, ничего не скажешь! Как бы то ни было — все давно в прошлом. У нее мама, дочка и грандиозные планы по переезду в столицу и завтра она будет весь день гулять с Катей.

Бывают дни, которые не задаются с самого утра.

Влад встал в препротивнейшем настроении, умудрился уронить на ногу столик в ванной, надел белье наизнанку и, в довершение всего, облился кофе, и вынужден был переодеться.

Серега, четко уловив, что Морозов не в духе, мухой летал, предугадывая пожелания бывшего одноклассника, а теперь своего босса и старался слишком не отсвечивать.

— Да, это не Рио-де-Жанейро, — недовольно констатировал Влад после осмотра цехов. — У вас треть цемента в воздух уходит и на ногах растаскивается. Клинкер вообще хранится чуть ли не под открытым небом.

— Так, как его удержишь, пыль-то такую? А склад чиним, да сколько латать можно? Надо новые помещения строить и место есть, но Александр Викторович пока разрешение не давал. Ты бы поспособствовал, а?

— Фильтры менять надо, как минимум. Ладно, пошли документацию и договоры смотреть.

Оценив фронт работы, Влад присвистнул:

— Это и за год не разгрести! Где зам твой? Найди мне его быстро!

Проводив взглядом Сергея, Владислав достал мобильник и набрал номер.

— Привет. Да, на месте. Тут черт ногу сломит, я вообще не понимаю, как тут еще хоть что-то работает. Пап, что ты от меня хочешь, я же не Хоттабыч, за месяц это поднять нереально. Нет, еще не смотрел. Да, я уверен. Не буду и не проси! — и в сердцах бросил трубку об пол. — Тьфу, теперь еще телефон новый покупать.

***

— Владик звонил? — поинтересовалась жена. — Как он долетел и устроился?

— Долетел. Устроился, — буркнул Морозов-старший. — Если бы не твоя блажь, и лететь никуда не надо было бы.

— Значит, это я виновата? Это не ты ребенка к стенке припер, а я?

— Кто его куда припер? Думай, что говоришь! Любой на его месте рад и счастлив был бы — такая красавица, умница, а этот нос воротит. Потакаешь ему, вот он и думает, что из меня тоже можно веревки вить.

— Саш, ты себя-то вспомни, много ты отца слушал?

— Не слушал, но женился на кого он указал! И не жалел ни разу!

— Так мы с тобой сколько лет знакомы были и нравились друг другу, а тут, видишь, не лежит у него душа к Марине. Не хочешь же ты сделать сына несчастливым?

— Ничего, побесится, посидит в Энске, пыль цементную поглотает и прибежит, как миленький. О нем же, дураке, забочусь, потом еще спасибо скажет — такая партия! Анатолий для дочери ничего не жалеет и зять в шоколаде будет.

— Да мы, Саша, вроде и сами не бедствуем. Может быть, пусть сам себе жену найдет, а?

— Этот найдет! Забыла ту прошмандовку, хочешь еще одну такую в невестки?

— Кстати, ты его в Энск заслал, а если он там ее встретит и опять закрутит?