Я вас не убивала, герцог! - Ксения Игоревна Руднева

на этой фразе я чуть было не рассмеялась, так как была абсолютно уверена: голове моей уже ничего не сможет помочь. Санни же, не замечая моей реакции, невозмутимо продолжила: – Свою работу я выполню на совесть, хоть и считаю, что самое место вам не в покоях на хозяйской половине, а в подвалах тайной канцелярии.

– Санни, – сквозь зубы повторила я. – Плевала я с высокой колокольни на всякие там прически и уж тем более подвалы, – после нашей психушки меня уже ничем не запугать, так-то. – У меня очень болит голова, вот-вот лопнет, треснет, расколется на две половины! Мне нужно лекарство, чтобы ее унять. Ну или на крайний случай – топор, – мрачно пошутила в конце, но Санни не оценила.

– С топором не получится, леди! Его Светлость запретил вас казнить. Теперь вы полностью зависите от его воли, вот так вам повезло. Хотя все поместье недоумевает, с чего бы такая щедрость…

– Обязательно твою светлость сердечно отблагодарю. Как голова пройдет, так сразу и начну. Так что там с лекарством? – повысила я голос, помня о том, что у девчонки явные проблемы со слухом, а еще с субординацией. Если она действительно горничная, должна бы повежливее вести себя с леди.

– Я позову целителя, – нехотя уступила она и неторопливой походкой покинула комнату, а я откинулась обратно на подушки и принялась ждать, попутно задаваясь вопросом: «Почему эту нахалку до сих пор еще не уволили? С таким-то гонором…»

Забористый у меня бред получается, ничего не скажешь. Тут тебе и целители, и герцоги, и даже казни. Интересно, что дальше-то будет? Что-нибудь в духе бессмертной Анжелики? Не хотелось бы, если честно.

Глава 3

Вернулась Санни, как ни странно, в рекордно короткие сроки, однако, никто кроме нее в комнату не вошел.

– Простите, леди, все целители заняты раненным герцогом, и прямо сейчас помочь никто не может. Его Светлость повелели сделать вам массаж головы, – лицо Санни скуксилось, словно она штук пять лимонов за раз проглотила. И подозреваю, не по той причине, что девчонка сильно огорчилась из-за занятости здешних эскулапов.

– Может быть, лучше ты сама поищешь лекарство в аптечке? – если честно, доверять этой девчонке делать массаж не хотелось от слова совсем. Мало ли в какую секретную точку она надавит, а мне мучайся потом, или придушит еще, что-то не верится в ее благожелательность.

– Ближайшая аптека находится в городе, я обязательно попрошу отправить туда посыльного. Перевернитесь на живот, пожалуйста, чтобы я могла помассировать вам шею и плечи, леди, – добавила она в конце, как выплюнула. И чего ее так от меня разбирает? Я у нее парня увела? Так вроде мне не по статусу…

– Если меня стошнит, – угрюмо предупредила, – вытирать полы тебе придется, – и легла на живот. Не без опаски, конечно же.

Однако, боялась я зря: ловкие руки начали вполне аккуратно давить на чувствительные точки моего тела, разминая мышцы, запуская кровь и лимфу, а вместе с ними – и мурашки по моему затылку. Надо признать, дело свое Санни знала великолепно. Я млела под ее пальцами, и даже головная боль начала понемногу отступать.

– Леди, вы что, всю ночь мешки ворочали, – недовольно пробурчала девчонка. – У леди не должно быть таких напряженных мышц.

«А то я не знаю» – так и хотелось ответить. – «Но ты в психушке с мое полежи, еще не так напряжешься…»

После массажа, который, будь моя на то воля, не прекращался бы никогда, меня ждала ванная. Дверь в соседнее помещение Санни открыла при помощи ключа, а после с довольным видом убрала его в карман передника.

– А если я в туалет захочу? – поинтересовалась я недовольно. Даже в бреду не могу себе свободу позволить!

– Вон там, в углу, ночной горшок стоит, – горничная просияла так, будто миллион в лотерею выиграла.

– Пятизвездочные покои прямо-таки.

– Простите, я вас не понимаю.

Санни пустила воду в раковину, вполне себе современную на вид, правда приделанную к деревянной тумбе. И это не могло меня не порадовать, ибо раз уж в комнате для меня был предусмотрен горшок, логично было ожидать от так называемой ванной комнаты деревянной лохани и рукомойника. Но нет, ничего подобного. Горничная крутанула бронзовый вентиль, вделанный прямо в стену, и из крана полилась вода.

– Цивилизация, канализация, – вполголоса прокомментировала я свою радость.

Санни усадила меня на пуфик, помогла умыться и почистить зубы неизвестным мне порошком, потом не очень-то любезно подала полотенце, но я уже ничему не удивлялась. То, что у горничной имелся на меня зуб, было ясно и без слов. Оставалось только узнать, чем же я так не угодила прислуге и за что сижу запертая в покоях. После всех процедур мы вернулись обратно в комнату, где на диванчике с мягкой бархатистой обивкой меня ждало платье. Такое же пышное и старомодное, в какое была облачена моя ночная копия.

– А что-то попроще имеется? Фасончик там полегче, объемчик поменьше…

– Это самое скромное ваше утреннее платье, леди Ингрид, уж поверьте, я выбирала. Ничего проще вы не привезли. Разве что ночную сорочку с халатом, но в этом не стоит показываться людям. Хотя, если вы настаиваете, я принесу. Или могу, так и быть, вам свое какое-нибудь платье подать. Серый будет отлично на вас смотреться.

– Лучше принеси такое же, только с перламутровыми пуговицами, – осклабилась я, но горничная не поняла юмора. Что ж, не ее вина, что у них тут нет телевизора, но я почувствовала себя отмщенной.

– В вашем гардеробе такого не было, но могу спросить у вашей матушки, пока она не уехала. Она как раз очень просила о свидании, – явно на что-то намекнула Санни, но тут уже я не поняла, ибо моей мамы давно не было в живых. Один-один, горничная сравняла счет.

– Оставь, Санни, будем мерить это платье, – устало согласилась я, не желая продолжать бессмысленную пикировку.

Санни помогла раздеться и, поморщившись, забрала мою больничную рубашку не первой свежести, плотно сомкнутые губы горничной сказали все за неё. Да я и сама была рада избавиться от казенной тряпки сомнительного дизайна. Зато мои трусики, приобретённые в ЦУМе, чёрные, с кружевными вставками, произвели на бедняжку неизгладимое впечатление. Пунцовые щёки и округлившиеся до формы рыбьих глаза стали мне