Комэск-13. Книга 2. Лейтенант - Дмитрий Рус

Одна беда – БК к ней – мышь насцала. Только то, что удалось выцарапать из конвейера боепитания, чудом сохранившегося в куске внешней брони. Какая сила вдавила его на сотню метров в глубь внутренних палуб – оставалось только догадываться.

– Шок и трепет! – довольно жмурясь, прошептала стоящая рядом Лина.

Я согласно кивнул.

Сконцентрировав усилия и сняв ограничение на расход боеприпасов, мы способны просверлить внутри крейсера новые коридоры и пройти его насквозь. Причем туда и обратно. Назад – с ништяками и лутом. Мои парни и девчата уже знатно обросли барахлом и приобрели характерный оценивающий прищур мародеров.

Что поделать – бедность, тяжелое детство…

Ведь совсем недавно у нас были только заточки из сколов брони и одна рубаха на троих. Вот и хомячат бойцы, дотягиваясь до всего, чего можно, нельзя, а то и вовсе – не реально дотянуться.

Амазонки поначалу морщились, а затем и сами вошли во вкус. Теперь, выдвигаясь на новое место дислокации, колонна соединения больше походит на торговый караван. Мощное охранение, дозоры, системы подавления, а также тюки, контейнеры и роботележки, в самом широком и пугающем ассортименте…

Крейсер огромен и непредсказуем, а задача по его полной зачистке – высокоприоритетна и жестко лимитирована по срокам. Вот и приходится все свое носить с собой.

Кстати – текущий бой один из последних. Периферийные секторы корабля уже очищены, и мы все туже сжимаем спираль движения, выдавливая противников к центральной оси «Марата».

Да, загонять крыс в угол – не лучшая идея. Но и дать им разбежаться по щелям, зализать раны и позволить партизанить на коммуникациях – мы не можем.

Дремлющие системы защиты виспов активировались в самый неудобный момент – когда отходящая волна тяжей на секунду смешалась с рядами выдвигающихся на позиции «артиллеристов».

Реальность облегченно застонала, разглаживая закапсулированные складки и наполняя коридор густой сетью плазменных дуг. Вспыхнули и погасли фланговые щиты, генераторы полей мгновенно раскалились и густо задымили батарейными блоками. Личная защита продержалась не дольше – ну не рассчитана она на температуру солнечной короны!

И все-таки основной удар пришелся не по людям. Виспы научились нас различать и смогли понять главное – теплокровные условно бессмертны. Убей его здесь и сейчас – получишь лишь локальное преимущество. Минут на пять, ага. Ну ладно, если повезет – то на час-другой.

А вот техника – невосполнима.

Исчеркавшие пространство плазменные жгуты хлестали по системам вооружений, выжигая тонкую электронику, срезая хрупкие щупы стволов и переполняя запас прочности БКС.

– Чешуя! – проорал я по аларм-каналу, дублируя подсказку тактического модуля.

В предплечье впилась игла инъектора – имплант посчитал нужным подхлестнуть тело стимуляторами. Планка сознания мгновенно просела, рокочущая в ушах «песня боя» взвинтила темп.

Счастье схватки рвет оковы рефлексии. Под коктейлем «Берсерк-12» даже заяц способен плюнуть волку в морду.

Следует признать – что некрупному волку. Инстинкт самосохранения не заблокирован, лишь немного приглушен. Для миссий-камикадзе существуют другие, более действенные смеси. И не желаю я вам ощутить их бурленье у себя в венах! Блаженство и полное осознание смысла бытия настолько велики, что уже после второй дозы бойца направляют на годовую реабилитацию, где его осторожно проводят по всей линейке наркоты – от самой тяжелой до условно-легкой. А затем выписывают, с пожизненным льготным рецептом в бронированные армейские аптекоматы, имеющие яркую голубую наклейку: «Пси» и алую: «Опасность! Автомат наделен правом на превентивную оборону!»

Трясу головой, избавляясь от лишних мыслей. Рвусь по кратчайшему вектору согласно указке импланта. Занимаю подсвеченную интерфейсом позицию, даю «добро» на внешнее управление силовым полем БКС.

Со всех сторон сбегаются бойцы, формируя плотный многоугольник защитного построения. Теперь скафандру нет нужды оберегать оператора монолитной сферой силового щита. Достаточно лишь развернуть узкий лепесток и прикрыть свой сектор ответственности. Прочность купола возрастает на порядок.

ИИ-тактик работает безупречно. Мощность щита вариативна, с уплотнениями в потенциально уязвимых точках. Второй слой резервных лепестков мечется под куполом, готовясь прикрыть пробитые сегменты.

Время от времени переливающаяся полусфера выбрасывает радужные протуберанцы, прикрывая всех, до кого только может дотянуться. Отставших или раненых бойцов, наиболее ценные экземпляры вооружений и стального жука мобильного пункта боепитания.

Однако спасти удается далеко не все. Мы фактически оказались внутри разъяренной шаровой молнии! Разряды статики трещат на всех каналах. Голубые искры то и дело прыгают от стен к хаосу разбросанной экипировки, а оттуда – к скорчившимся на палубе фигурам. Плазма обманчиво-ласково трется раскаленными щеками о плоть и металл, оставляя за собой лишь чистое пламя и смерчи из пепла.

По ушам бьет чей-то истеричный всхлип:

– Августа!

Ломая строй, в сторону позиций виспов бросается один из бойцов-тяжей.

Муром взрывается яростным матом, а я мгновенно превращаюсь в обезумевшего пианиста – работать в вирт-консоли у меня получается быстрее, чем отдавать команды голосом.

Попытка перехвата несущей частоты БКС: «Активные помехи – невозможно выделить несущий канал!»

Приказ на самоликвидацию импланту Августы – любимой пси-снайперши Кольки-Пересмешника. В ответ лишь длинный лог ошибок: «повреждение системы, нарушение целостности модуля «Нахтигаль»… отсутствие тела оператора…».

Я зло выдохнул сквозь зубы – по виртуальной консоли даже кулаком не ударить, гася острой болью раздражение и беспомощность. Оставалось лишь смотреть и списывать со счетов очередную боевую единицу. Виспы всегда и по-своему честны – меняют пленников по справедливому курсу: один к одному. Девушек на парней – и никак иначе. Благородные, твари…

У вражеских баррикад переливался всеми оттенками фиолетового плотный шар силового поля. Проковырять такой ручным оружием – задача непростая, скорее ствол ИМПа поведет от перегрева. Да и спина бредущего-спотыкающегося Кольки перекрывает директрису ведения огня. Виспы это понимают – научены горьким опытом. На первых порах мы просто дарили пленникам легкую смерть. Сейчас же шар-тюрьма едва заметно маневрирует, укрываясь от нас броней спятившего бойца.

Внутри полупрозрачной камеры кричит и бьется Августа – холодная плазма медленно пожирает ее плоть. Ступни и кисти уже сгорели, и девушка упирается в стены обуглившимися культяпками рук. Выбора у нее нет. Если не хочешь упасть лицом на раскаленную плиту силового поля – жертвуй малым…

В десятке шагов от шара Пересмешник останавливается. БКС неприлично изгибается, переламываясь пополам, и выталкивает наружу тело оператора. Сработал протокол аварийного покидания скафандра.