Имидж напрокат - Дарья Донцова

– Только проблем со щитовидкой нам здесь не хватает. Почему вы стоите?

Я поняла, что вопрос адресован мне.

– А надо сидеть?

– Лежать, – отрезал врач, – молча и тихо. Понимаете, в каком вы состоянии?

– Ну, я пошла, – пробормотала Катя и стала бочком двигаться к выходу из палаты, придерживая рукой живот.

– Вам, наверное, трудно работать на таком сроке, – проявила женскую солидарность кардиолог, – похоже, вы вот-вот родите. На мой взгляд, прямо сегодня ночью.

– М-м-м, – пробормотала Катюша, – всякое может случится.

– Нет уж, останьтесь! – рявкнул мужчина. – Раз пришли, нечего удирать.

– Павел Семенович… – робко начала Наталья Федоровна.

– Ну? – голосом, не предвещающим ничего хорошего, протянул дядька.

– Павел Семенович, – испуганно повторила кардиолог.

– Я уже пятьдесят лет Павел Семенович. Что вы хотите?

Наталья Федоровна испуганно замолчала, я села на кровать. Доктор снял с шеи фонендоскоп и стал прикладывать его к моей груди.

– Не слышу проблем, – сказал он через пару минут.

– Хрипы, клокотание, – перечислила Наталья Федоровна.

– Ничего похожего, – отрезал врач.

– Но только что… – залепетала кардиолог, – прямо в уши било.

– Не знаю, кто вас по ушам колошматил, но эта женщина здоровее бегемота, – заявил эскулап.

И тут Фира, согревшаяся под пуловером Кати, громко пукнула. По палате пополз соответственный запашок.

– Э… э… э… – забормотала моя подруга, – это совсем не то, что вы подумали… вообще не оно…

– Беременная женщина часто выпускает газы, это естественно, – изрек Павел Семенович и живо ушел из палаты.

Лицо Кати стало свекольного цвета.

– Нет! Я… не…

Фира пукнула еще раз.

– Не смущайтесь, дорогая, – приободрила Катюшу Наталья Федоровна, – мы с вами медики, не такое порой слышим-видим-нюхаем.

Я изо всех сил старалась сохранить серьезный вид. А Фира в самый неподходящий момент решила проснуться – пуловер на подруге заходил ходуном. Катя схватилась за живот.

– Ой, у вас роды начинаются, – занервничала кардиолог, – надо срочно перевезти вас в специализированное отделение.

– Ерунда, это просто усиленная перистальтика, – объяснила Катя и, легкомысленно убрав одну ладонь с «брюшка», начала чесать нос.

Фира с оглушительным пуканьем упала на пол и осталась лежать – наша черная мопсиха не любит лишних телодвижений. Она великолепно знает, что в случае планирования с высоты нельзя нервничать, вскакивать, вертеть хвостом. Хозяева сами наклонятся и поднимут собаку, чье жизненное кредо можно определить двумя словами: «Не суетись».

– Мама! Негритенок! – заорала Наталья Федоровна и молнией метнулась в коридор.

– Интересно, где и когда она училась, – засмеялась Катя. – Базовый курс акушерства и гинекологии обязателен для всех студентов медфака независимо от дальнейшей специализации. Наталья Федоровна не знает о том, что процесс родов долгий, за одну секунду младенец не появится? Она не заметила, что «новорожденный» покрыт черной шерстью, не обратила внимания на наличие у него хвоста. Очень странная женщина. Цеховая солидарность не позволяет мне осуждать коллегу, но, согласись, кардиолог… э… как бы это помягче выразиться… Ну, даже не знаю, как реагировать на ее поведение. Я впервые такую специалистку вижу. Может, она просто глупо пошутила?

В палату вошел Кирюша.

– Ты как раз вовремя, – обрадовалась Катя, запихивая сопящую Фиру в сумку. – Лампа, поздравь меня со счастливым разрешением от бремени. Ну, мы помчались. Надеюсь, Валера знает, какой у него странный кардиолог. Владелец этой клиники профессор Милов, мой бывший однокурсник…

– Можешь не повторять, – остановила я Катюшу, – отлично помню, что ты недавно говорила. Валерию принадлежит этот медцентр.

– Я это уже сообщила? – изумилась подруга.

– И кто из нас головой о пол треснулся? – захихикала я. – Чудесно знаю Милова, он всегда на твоих днях рождения поет и пляшет.

– Действительно, – пробормотала Катя. – Все, смываемся. Приду завтра вечером. Хотя нет, не смогу. Лиза притащит еду.

– Не надо, – засопротивлялась я, – того, что сегодня принесли, хватит на неделю для роты молодых голодных десантников.

– В ВДВ старые не служат, – резонно заметил Кирюша.

– Ой, чуть не забыла! – спохватилась подруга. – С Максом связаться не удалось. У него мобильный не отвечает.

– Оно и понятно, – кивнула я. – Наш клиент занимается овцеводством, его ферма расположена в глухом районе, где ни Интернета, ни мобильной связи нет. Макс предполагает провести там около недели, потом вернется к очагам цивилизации. Вообще-то до Австралии лететь сутки, Макс еще в самолете. Очень хорошо, что ему о моем падении неизвестно, а то он бы сразу назад отправился. Я же прекрасно себя чувствую, так что не надо ко мне таскаться. Дайте отдохнуть от вас.

– Ладно, – согласилась Катя. – Буду на связи с Миловым, все новости узнаю от него. Расслабься, не волнуйся, малышка Киса и мопсы у нас. Твоя квартира поставлена на охрану…

– И не сомневалась, что ты не бросишь ни девочку, ни собак, – улыбнулась я.

– Вещи в шкафу, – договорила подруга, – я прихватила все необходимое. Ой, чуть не забыла, я же записала тебя на экскурсию!

– Куда? – удивилась я.

– У клиники интересная история, – затараторила Катя, – при ней разбит огромный парк. Чтобы больные не скучали, для них организуют походы по саду, рассказывают об архитектуре здания. Стоит прогулка недорого, рассчитана на два часа. После полудня за тобой зайдут.

Мне совсем не хотелось бродить с группой незнакомцев, слушая всякую ерунду, поэтому я соврала:

– Голова болит, слабость сильная, подташнивает.

– Да? Сейчас же позову врача. Надо перевести тебя в реанимацию, поставить капельницу! – воскликнула Катя.

– Ой, нет, уже все прошло, – дала я задний ход. – Слушай, разве можно человеку с сотрясением мозга много ходить?

– Ты же себя вполне прилично чувствуешь, – вздохнула Катюша. – А насчет ходить… Нынче инфарктников на вторые сутки поднимают и на прогулку отправляют. Движение – жизнь. Тот, кто долго лежит в постели, рискует своим здоровьем. Не ленись, экскурсия тебе понравится.

Поцеловав меня, Катя и Кирюша ушли.

Потом на секунду в палату со словами «До свидания, люблю тебя!» заглянула Лиза.

Наконец-то я осталась одна. Полежав минут пять, я встала, открыла гардероб, порылась в саквояже, вытащила айпад и снова залезла в кровать. Конечно, не очень приятно свалиться с лестницы, тюкнуться маковкой о паркет и заработать сотрясение мозга. Но у всякой неприятности есть бонус: я сейчас могу спокойно поиграть в бродилку.