Симфония апокалипсиса - Михаил Вершовский

— Николь, — полушепотом произнесла Эли.

Артур недоуменно пожал плечами. Николь была женой кузена Эли, Анри Леблана. Чета Лебланов вместе с двумя детьми, останавливаясь в Лондоне по пути в США, пару дней гостила в особняке МакГрегора на Ланселот Плейс. И муж, и жена — милая, обходительная, не по-французски застенчивая — очень понравились Артуру. И представить, что Николь могла, пусть и во сне, напугать или встревожить Эли, Артур не мог. Анри для Эли был кузеном лишь формально, по сути же их отношения были скорее такими, какие существуют между родными братом и сестрой. Что было недалеко от истины: ведь они росли и воспитывались вместе на юге Франции, после того как родители Анри погибли в автомобильной катастрофе. Можно было бы предположить, что Эли ревновала Анри к Николь, которая потеснила ее в сердце брата, но Артур знал, что Эли и Николь связывала и глубокая симпатия, и искренняя дружба.

II

— Ты сказала «Николь»… — негромко напомнил баронет. — И отчего это тебя так встревожило?

— Она… Она была словно незрячая… Просто-напросто слепая. Глаза — сплошные белки. И еще она водила перед собой руками, знаешь, как это делают слепые, когда ищут что-то или опасаются на что-то наткнуться. Она поворачивалась и влево, и вправо, но не находила того, что искала… А сама была даже не бледной, а белой, с кожей цвета и текстуры рыхлой бумаги… В белой ночной сорочке… — Эли передернуло. — И эти руки, с растопыренными пальцами, ищущие, ощупывающие воздух…

Артур вынужден был признать, что картина, описанная Эли, действительно могла показаться пугающей и тревожной. Но, в конце концов, это был всего лишь сон.

— Милая, — мягко сказал он, положив ладонь на ее миниатюрную ручку. — Начнем с того, что все это ты видела во сне. Сон. Игры бессознательного. Это во-первых. Во-вторых: не припомню, чтобы тебя посещали вещие сны, а ведь нам это могло бы пригодиться не раз и не два, когда мы оказывались на краю гибели во всей истории с Отто Рашером и его дьявольскими играми. И в-третьих, чисто теоретически: положим, что сон этот вещий. И что же он возвещает?

— Ничего хорошего, — мрачно отозвалась Эли. — В этом я почти уверена.

В этот момент зазвонил радиотелефон, заряжавшийся на полке буфета за спиной Артура. Он развернулся и взял трубку.

— МакГрегор, — отчеканил баронет.

Пауза. Эли слышала журчание голоса в трубке, но слов разобрать не могла.

— Да, мсье Моро, — несколько удивленно произнес Артур. — Да. Она живет здесь. Конечно, мсье. Сейчас передам ей трубку. — И с этими словами он протянул радиотелефон Эли, которая взяла его дрожащей рукой.

— Oui, — почти прошептала она. — Oui. — Далее она общалась с невидимым собеседником по-французски. — Да, это мой кузен. Но… почему не по телефону? Нет, конечно, я могу приехать в посольство. Жискар Моро? Консул? Не вполне консул? Я не очень понимаю. Да, знаю. Бывала не раз. Найтсбридж, недалеко от Гайд-парка. Найтсбридж, пятьдесят восемь. Спасибо. Через час, час с небольшим. До встречи, мсье Моро.

Она протянула трубку Артуру, который озадаченно смотрел на нее. Взяв трубку, он поставил ее на базу и снова повернулся к Эли.

— Что это было, дорогая?

— Звонок из посольства Франции.

— Это я понял. Но откуда у них номер моего домашнего телефона?

— Ты же знаешь, что Анри с семьей отправился работать в Штаты.

— И?..

— Заполняя анкету на паспорт, он указал меня в качестве лица, с которым надо связаться в случае каких-то неприятностей: болезнь, несчастный случай или… Или. В общем, он вписал меня. А местом моего проживания указал Ланселот Плейс. И контактный номер — телефон на Ланселот Плейс. То же самое сделала и Николь. Я дала им все эти данные. Я сделала что-то не так?

— Вовсе нет, Эли. Банальная, обычная процедура.

— За исключением того, что звонок такой не делается в обычных обстоятельствах.

— И что же случилось с Анри?

— Консул Моро, который «не вполне консул», явно чувствовал себя не в своей тарелке. Во всяком случае, он предпочел бы говорить со мной лично. Не по телефону.

МакГрегор нахмурился. Мсье Моро вряд ли опасался того, что их могут прослушивать. Значит, дела еще серьезнее. Когда с твоими близкими происходит несчастье, власти не сообщают об этом по телефону. Вместо этого у твоих дверей появляется пара людей в форме или в штатском и с жетонами, которые с понурыми лицами произносят обязательное: «Нам очень жаль, поверьте, но ваш… отец, брат, муж и так далее…» Либо же тебя просят проехать в соответствующее учреждение, где поставят в известность о происшедшем и зададут пару-тройку вопросов.

— Джеймс! — позвал Артур.

Дворецкий мгновенно материализовался в дверном проеме.

— Машину к парадному входу. Кстати, дружище, сколько нам нужно, чтобы добраться до Найтсбриджа?

— Зависит от трафика, сэр, но, думаю, минут за сорок пять управимся.

— Тогда вперед, старина.

Артур встал и направился в коридор, затем прошел до спальни, в которой они с Эли обитали, и негромко постучал в дверь.

— Входи, Арти.

Открыв дверь, он шагнул внутрь. Эли сидела в кресле у окна.

— Милая, сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?

— А я готова, — безжизненным голосом отозвалась она, поднимаясь с кресла и разворачиваясь к Артуру.

На лице ее не было ни следа макияжа. Простое неброское платье, туфли на невысоком каблуке, в руках — сумочка. МакГрегор ничего не сказал по поводу ее подчеркнуто бесцветного вида, заметив лишь:

— Паспорт не забыла?

— Он в сумочке. Не беспокойся, Арти, я соображаю вполне адекватно. Так мы можем ехать?

— Да. Джеймс уже подогнал «Роллс» к парадному входу.

— Ты поедешь со мной? — спросила Эли.

Артур обнял ее, прижав на мгновение к себе. Она выглядела спокойной, почти бесстрастной, но даже через ткань ее платья и своего костюма он чувствовал, как сильно и часто бьется ее сердце. Она высвободилась из объятий МакГрегора и, сжав его руку выше локтя, негромко сказала:

— А сон-то был вещий.

III

Парковать автомобили у посольства запрещалось, поэтому Джеймс, высадив пассажиров у кованой решетки в стиле ар-нуво, сообщил Артуру, что поставит «Роллс-Ройс» на Уильям-стрит, в сотне ярдов от Найтсбриджа, после чего сразу же отъехал.

МакГрегор и Эли, показав паспорта охраннику в форме французского десантника, вошли в довольно просторный холл посольства, где к ним тут же подошел дежурный чиновник лет тридцати.

— Мы хотели бы говорить с мсье Жискаром Моро, — пояснила цель визита Эли.

— О, мсье Моро… Но, мадам…

— Мадемуазель, — поправила его Эли.

— Мадемуазель… — чиновник бросил взгляд на ее раскрытый паспорт, — Бернажу, вы договорились о встрече заранее?