Нибиру. Книга 1. Пробуждение - Игорь Михалков

«Дались мне эти НЛО с пришельцами?» — про себя ругался Валентин.

Понимая, что по самые уши нырнул в дерьмо, он решился на глупейший в своей жизни шаг.

Парень развернулся и изо всех сил двинул оперативника в пах.

— Н-на тебе!

Боец, даром что тренированный, никак не ожидал от хлипкого очкарика такой прыти — блокировать не успел. Сдавленно застонал и, уронив автомат, схватился за причинное место. Валентин оттолкнул его и бросился к лоджии. Краем глаза заметил, что полковник вытаскивает из-под кителя громадный пистолет.

— Стоять, тварь!

Пинком отбросил пустую алюминиевую бочку из-под пива. Схватил маленькую сумочку с лэптопом, занес над головой. Бросить компьютер с высоты. Пусть разобьется на мелкие осколки, ударившись об асфальт! Чтобы никаких доказательств…

Выстрел показался Валентину взрывом атомной бомбы. Что-то горячее ударило в плечо. Удар развернул молодого человека лицом к полковнику. Валентин успел заметить дымящийся ствол и напряженное лицо, с прищуренными от яркого дневного света глазами.

Вторая пуля чиркнула по шее. Третья вонзилась в левую сторону груди. Валентин отшатнулся, размахивая руками. Пальцы судорожно вцепились в ручку сумки с лэптопом, уже не в силах разжаться.

Оглушительный звон. Маленькое тело выскользнуло из разбившегося окна. Этажи со свистом устремились к небу.

На улице кто-то изумленно заматерился.

Санкт-Петербург, Ленинградская область, Россия

12 июля 2012

«Пробки» — третье проклятье любой страны, и Россия не является исключением. К извечным дуракам и дорогам, современники добавили еще одну беду — затор.

Каждый день мосты Санкт-Петербурга показывают гонор. Величественные сооружения из металла и камня, тяжело парящие над водой, способны вместить не одну сотню машин. Но утром, от восьми до десяти, и особенно вечером — в шесть, широкие полотна мостов отчего-то превращаются в узкие дорожки, не способные пропустить даже маленький автомобильчик. Заунывно гудят клаксоны. В некоторых ощущается гнев, остальные демонстрируют усталость и желание отдохнуть после трудового дня. Большинство водителей сигналит не ради конкретной цели, а просто так — по привычке. Старенькие «Жигули», неповоротливые тяжеловесы-грузовики и дорогие иномарки теснятся, со скоростью усталого верблюда едва продвигаются вперед. В густое облако смога, окрашенное разноцветными огнями вечернего города, вливаются тысячи кубометров сожженного топлива.

Четверг — один из самых активных трудовых дней. Люди чувствуют приближение выходных и стараются завершить свои дела поскорее. Машины носятся по проспектам города, везут документы, разгружают товары в подвалах супермаркетов и магазинов. Когда летнее солнце клонится к закату, кипящая жизнь понемногу затихает. Автомобили перекочевывают в уютные гаражи или на зябкие открытые стоянки. Однако большинство застревает в «пробках» на мостах и улочках в центре.

Пасмурное небо моросило капельками дождя. Над шпилем Адмиралтейства поблескивали далекие зарницы. Издалека доносились почти не слышимые раскаты грома — на востоке бушевала гроза.

Благовещенский мост, величайший из бетонно-металлических исполинов Санкт-Петербурга, напоминал обмелевшую речку. Внизу, под громадными опорами, неспешно катили волны Невы. На устилавшем мост дорожном полотне еще медленней двигались машины. Визг автомобильных сигналов стоял немыслимый. Водители то и дело высовывались из окон и, яростно жестикулируя, выкрикивали угрозы и ругательства. Мост молчаливо внимал, только стальные крепления слегка позванивали на сильном ветру.

— Почему две полосы закрыли?! — бесновался кто-то, ударяя в такт словам по клаксону. — Откройте полосы, нелюди!

— Я тебе открою! — ответил унылого вида толстый регулировщик, многозначительно поигрывая полосатым жезлом. И тут же пояснил одним, но отсекающим любые претензии словом: — Правительство.

— И долго там? — полюбопытствовали из миниатюрного красного «Фольксвагена».

Милиционер, как их называли встарь, или полицейский — по новым законам, скорчил озадаченную мину.

— Насколько надо, настолько и перекроем. Ждите, барышня.

— Совесть надо иметь! — перекрикивая рев потрепанного «КамАЗа», вопил его шофер. — Почему своих папаш перевозите вечером, а не утром?! Нюх потеряли!

— Люди домой едут, а тут… — Голос очередного «оратора» утонул посреди дребезжащего рева мощных двигателей.

Клаксоны приумолкли. Водители, не сговариваясь, дружно повернули головы в сторону источника звука.

Набережная Лейтенанта Шмидта исторгала темно-зеленую ленту бронетранспортеров. Боевые машины слаженно катились, мелькая полосами автоподкачки колес. Над башенками трепетали антенны, темно-бурые номера военной части на кузовах едва виднелись под серым пологом небес. Под камуфляжным брезентом прятались, нахохлившись, стволы станковых пулеметов. Люки в лобовых листах открыты по-походному — техника была явно не новой, оставшейся еще с прошлых времен.

— Ого, — присвистнул кто-то. — На учения едут, не иначе.

Полицейский не ответил. Отступил в сторону, чтобы получше рассмотреть угловатые туши БТРов.

Транспортеры выехали на мост. Бетон и асфальт задрожали, но с достоинством выдержали испытание. По мосту потянулась змея цвета хаки — автоколонна передвигалась очень плотно. Притихшие горожане наблюдали за рокочущей массой, все больше напоминавшей толстого дракона с плоской головой в виде переднего БТРа. Больше никто не сигналил.

— Это же сколько их едет? Много-то как! — подсчитал шофер грузовика. И добавил с нескрываемой гордостью: — Вот она — мощь России!

Кто-то из водителей хмыкнул.

— Подуставшая мощь. Техника дряхлая, что бабки твоей валенки…

— Ты роток свой закрой! — погрозил кулаком шофер грузовика. — Нашу армию никому обижать не позволю!..

Следом за десятком бронетранспортеров потянулись крытые тентами грузовики. Вопреки традициям, из кузова не выглянул краснощекий солдат и не сделал горожанам ручкой. Щиты бортов были подняты, тенты наглухо закреплены — ни щелки, ни просвета.

Замыкали шествие еще десятка два БТРов. Когда колонна свернула на Английскую набережную, на мосту опять закипела жизнь. Несколько машин тут же вывернули из затора и понеслись по свободным полосам. Остальные принялись надрываться клаксонами.

— Куда полез?! А ну вернись?!

— Ну, дайте же проехать!

— Сдай назад немного! Не то сброшу тебя в канал!

— Ездить сперва научись, буква «У» на лбу!

Полицейский не стал ничего предпринимать.

Отошел на пару шагов и взобрался на тротуар. Вызвал по рации напарника, приободрился — скоро его заберут.

Практика показывает, что стихийные «пробки» наиболее эффективно «рассасываются» тоже стихийно. Попытка их регулировать — гиблое дело. Водители сами находят наиболее выгодный путь разрешения проблемы. При условии, что не возникнет новых неприятностей.