Zвезды на батарейках - Наталья Иванчукова

— Я в курсе, как это работает, — оскорбленно ответила я. Но Лин как будто не слышал и продолжал:

— Затем человек шел во-он туда, — он указал рукой на вход в придорожное кафе, — оплачивал бензин и, конечно же, покупал хот-дог и кофе в бумажном стаканчике, — Лин изобразил покупателя с едой в руках и гордо улыбнулся, довольный своими актерскими способностями. Мне показалось или он шутит, пытается меня развлечь? Это было неожиданно и я не знала как отреагировать. Хотелось засмеяться и продолжить его воображаемую сценку, но вдруг это будет выглядеть глупо? Возможно, они уже считают меня легкомысленной дурочкой, раз я так быстро сдалась и выдала всю правду, а теперь пытаются развеселить примитивным рассказами и смеются надо мной.

Увидев, что я не поддержала его настроение, Лин поубавил свой энтузиазм, но все же не сдавался:

— Ты пробовала когда-нибудь кофе, Нола?

— Да, — деловито ответила я, чтобы скрыть свое замешательство, — и мне он не понравился, — добавила я, чтобы подчеркнуть, что у меня есть точка зрения, отличная от самой распространенной.

— Почему?

— Кофе — это по сути горячий компот из жареных ягод, — я не упустила возможность сострить, — и как только люди до этого додумались?

— А что на счет вкуса, Нола? Если не брать во внимание процесс приготовления?

— Кислятина! — Ответила я и скривилась. — Отвратительный напиток.

Лин окончательно осекся и стал серьезным. Я сразу же пожалела, что так себя повела, возможно, его беззаботные шутки были настоящими? В воздухе повисло тяжелое молчание.

Кай так и не проронил ни слова, он просто шел рядом с Лином и постоянно оглядывался вокруг. Приблизившись вплотную к месту назначения, он обогнал нас, затем замедлил шаг, повернулся на каблуках и сказал:

— Ха, Лин пытается быть забавным, неужели сейчас время для этого? Мы нашли ее в поле меньше часа назад и не знаем о ней практически ничего. Гостеприимство это благородно, но это не более, чем наш долг. Помни об этом, Лин.

Мы остановились у входа в кафе у заправки, за дверью слышались голоса. Здесь они и живут, подумала я.

Кай облокотился о ручку двери и выжидающе смотрел на Лина, что бы тот ответил ему. Я чувствовала себя лишней, незваным гостем, от которого хотят избавиться, но ведут к себе домой из вежливости или скорее из жалости.

— Ты прав, сейчас не время — ответил Лин, — он посмотрел на меня ледяным взглядом, затем оттолкнул Кая от двери и открыл ее, предлагая войти.

Жилое помещение состояло из двух этажей, на первом раньше была касса и небольшой магазин, а на втором когда-то располагалось кафе. Сейчас прямо у входа на полу сидел человек, он следил за костром, который разожгли по центру помещения — длинной палкой он переворачивал горящие поленья. По кругу, вблизи огня сидели и стояли другие члены общины. Как только мы вошли, разговоры резко прекратились и все взгляды были прикованы к нам, а точнее, ко мне. Лин и Кай рассказали, кто я и где они меня нашли, я скромно поздоровалась, героически удерживая на лице натянутую улыбку, которая маскировала страх. Затем Лин представил всех присутствующих мне:

— Нола, знакомься, это Зак, он у нас за главного, все важные решения мы обсуждаем сообща, но последнее слово за ним. — Зак коротко кивнул. Это был мужчина, лет сорока пяти, плотно сложенный, все тело его было в напряжении, как будто в любую минуту он был готов к схватке с диким зверем. Но глаза были добрыми и немного грустными. Он напомнил мне моего отца в те минуты, когда он не знал, что я тайком наблюдаю за ним.

— Это Кристина и Дора, — продолжал Лин, — наши добытчицы, смелые и незаменимые. Они сестры, хотя вообще не похожи друг на друга. — Девушки посмотрели на меня оценивающе и по их взгляду было понятно, что я определенно не дотягиваю до их уровня.

— Марта — самая старшая из нас, она ведет учет припасов и следит за тем, чтобы мы не поубивали друг друга. Марта улыбнулась и одобрительно кивнула, давая понять, что пока она рядом, никто меня не обидит.

— Это наш шаман, по вечерам мы все вместе обращаемся к духам и просим, чтобы они вернули солнечный свет и спасли нас.

Лин не останавливался: — Вот те четверо парней, как и мы с Каем — охранники, каждые сутки мы по очереди обходим периметр нашего поселения и следим, чтобы рядом не было чужаков. Каждого из них Лин представил по имени, но мне было трудно все их запомнить, поэтому я кивала и произносила «Привет» или «Приятно познакомится». Всего в поселении жило пятнадцать человек, иногда их становилось больше, иногда меньше. Некоторые присоединялись, другие, со временем покидали это место и двигались дальше. Но в целом, это была одна семья, у каждого были свои обязанности и каждый был индивидуальностью, человеком прожившим жизнь, даже несмотря на то, что многие были не на много старше меня. Это бывалые ребята с уверенностью в глазах, с закаленными телами и сильным духом. По крайней мере, такое они производили впечатление. Избранным можно было назвать любого их них, но не меня. На их фоне я казалась серой и неуклюжей.

Зак предложил расположиться у костра. Когда нам освободили место и все расселись, Марта принесла миски с едой. Она тихо подошла сзади, коснулась моего плеча и вручила мою порцию. На мгновение я коснулась ее рук, ладони были грубые и теплые. Когда я была совсем маленькой, Теа — женщина, что вырастила меня, накладывала мой обед в деревянную миску, которую мы вместе расписывали красками. «Рисуй то, что любишь. То, что видишь каждый день и не перестаешь получать от этого удовольствие», — говорила Теа, — «Если будешь благодарна за то, что имеешь, духи позволят тебе иметь большее». Я нарисовала отца, играющего со мной, на рисунке мы лепили замок из песка. В реальности, он практически не говорил со мной и вообще, редко был рядом. Ослушавшись, я все же нарисовала мечту, а не то, за что могла быть благодарной. Но Теа, посмотрев на мою работу ничего не сказала, а только грустно улыбнулась, вокруг губ собрались морщины, светлые, почти прозрачные глаза с нежностью смотрели на меня. Она прикоснулась к моей руке своей ладонью, и я почувствовала ее тепло и присутствие.

Лин сел рядом, и я вернулась из воспоминаний.

— Она немая, — выпалил он, наклонившись к моему уху.

— Кто?

— Марта. Разве ты не заметила, что она все