Мелодия все звучит - Мэри Хиггинс Кларк

Лейн улыбнулась про себя, подумав, что Глэди согласилась разок съездить в особняк Беннетов, но не собиралась больше тратить свое драгоценное время на этот проект, особенно если его можно проработать дистанционно.

Лейн также понимала, что проработка деталей этого проекта будет для нее чрезвычайно интересной задачей. Как и многие, она просмотрела все материалы о Паркере Беннете, появлявшиеся в средствах массовой информации, – начиная со статьи, извещавшей о том, что пять миллиардов долларов исчезли со счетов хваленого Инвестиционного фонда Беннета. Помимо нескольких состоятельных клиентов, Паркер Беннет принимал вклады в основном от представителей среднего класса, владельцев «малого бизнеса», зарабатывавших деньги в поте лица своего. Это сделало его преступление еще более отвратительным. Многие пожилые клиенты были вынуждены продать свои дома или квартиры, где намеревались пожить на пенсии. Другим – для кого отчисления от фонда были единственным источником дохода – пришлось переехать жить к своим детям, и взаимные обиды при совместном проживании часто приводили к разрывам в некогда дружных семьях. За этой финансовой катастрофой последовали четыре самоубийства.

– Чего ты ждешь? – поинтересовалась Глэди. – Мне нужно, чтобы ты вернулась к двенадцати. Вчера вечером мне позвонила графиня Сильвия де ла Марко. Когда-то она была «Салли Чико из Статен-Айленда» – до того, как окрутила несчастного старого графа, женив его на себе. Он умер года три назад, и, полагаю, ее траур уже завершен – если она его вообще соблюдала. Теперь графиня хочет полностью отделать заново свои апартаменты. Мы должны прибыть туда в двенадцать тридцать. Это будет долгое совещание. Я попытаюсь как-нибудь убедить ее отказаться от того, что в ее понимании считается хорошим вкусом. Она напомнила мне, что обедает рано, дав таким образом понять, что кормить нас она не собирается. Так что на обратном пути купи гамбургер в «Мак-Авто» и съешь его в машине.

Глэди опустила взгляд на гору бумаг, лежащих на ее столе. Это был сигнал о том, что Лейн уже следует быть на пути в Нью-Джерси. «Не проходить поле “Старт”. Не брать двести долларов», – подумала Лейн, выходя из кабинета Глэди. Это была одна из карточек с указаниями из любимой игры ее детства, «Монополии». Быстрым шагом она прошла через все еще темную приемную и вышла в коридор. Кроме нее, в лифте, спускавшемся на первый этаж, никого не было, но когда Лейн вышла в вестибюль, там уже толпился народ, спешащий на работу. Первой в очереди к лифту стояла Вивиан Холл, секретарша из их офиса. Ей было шестьдесят два года, и она трудилась у Глэди уже десять лет – рекорд среди работников. У нее были пышные светло-каштановые волосы, она носила одежду четырнадцатого размера[3], но была хорошо сложена – однако постоянно намеревалась похудеть.

Увидев Лейн, выходящую из лифта, Вивиан отошла в сторону, чтобы поговорить с ней.

– Как наша леди-дракон? – спросила она.

– Как обычно. – Лейн улыбнулась. – Я направляюсь в Нью-Джерси, чтобы взглянуть на новую квартиру миссис Беннет, и должна вернуться вовремя, чтобы вместе с Глэди отправиться в апартаменты графини де ла Марко.

– Добрая старая Глэди… – Вивиан покачала головой. – За восемь часов она готова выжать из тебя работы на все десять. Но, судя по всему, ты вполне с этим справляешься. Кстати, твой наряд мне нравится. Этот оттенок синего тебе очень к лицу.

Лейн ощутила, как в душе поднимается волна горечи. Кен тоже говорил, что этот цвет ей идет. Завтра у него был бы день рождения – тридцать шесть лет. Прошло пять лет с тех пор, как пьяный водитель врезался в их машину на аллее Генри Гудзона. Машина вылетела с дороги и несколько раз перевернулась. Кен погиб на месте от перелома шеи. Они были женаты всего год, и Лейн была на третьем месяце беременности. Конечно, у водителя-пьяницы не было страховки.

Каждый раз, когда ее охватывала тоска, Лейн думала о своей четырехлетней дочери Кэти, которую она в тот ужасный день так легко могла потерять.

Обо всем этом она размышляла, быстрым шагом идя через парковку.

Через десять минут Лейн въехала в тоннель Линкольна, ведущий из Манхэттена в Нью-Джерси. Полчаса спустя уже оказалась в коттеджном районе Монклера, где находился будущий дом Энн Беннет. «Симпатичный район», – подумала она, петляя по извилистым улочкам. Свернув на Сидар-драйв, Лейн поехала медленнее, высматривая номера домов, и в конце концов остановилась у дома номер двадцать один – точно такого же, как все соседние, стоявшие в едином тесном ряду. Фасад был сложен из серого камня, но большое окно, смотрящее в сторону улицы, несколько смягчало унылое впечатление. Вчера Глэди взяла у Беннетов один из ключей от таунхауса, и сейчас Лейн нашаривала его в кармане.

Не успела она открыть дверь, как из соседнего дома неожиданно вышел мужчина.

– Здравствуйте, – крикнул он, быстро проходя мимо общей подъездной дорожки, на которой стояла Лейн. – Вы новая владелица? Если так, то мы будем соседями. Я тоже только что купил тут домик. – Он протянул руку. – Энтони Руссо, но все зовут меня Тони.

– Лейн Хармон. – Отвечая на приветствие, Лейн окинула взглядом соседа Энн. Рост примерно шесть футов два дюйма, сине-зеленые глаза, светло-русые волосы, теплая улыбка. Хотя на дворе был ноябрь, его кожа сохраняла отменный загар – как у человека, который много времени проводит на открытом воздухе. На взгляд Лейн, ему было около тридцати пяти лет.

– Я не новая владелица, – ответила она. – Я работаю у дизайнера интерьеров, которая занимается этим домом.

Энтони улыбнулся.

– Я, наверное, мог бы воспользоваться ее услугами.

«Только не с ценами Глэди – разве что у тебя водятся большие деньги», – подумала Лейн.

– Я вас не задержу, – продолжил он. – Кто собирается въехать сюда?

– Наша клиентка по фамилии Беннет, – сказала Лейн. Она уже повернула ключ в замке. – Мне пора приступать к работе. Рада была познакомиться с вами.

Не ожидая его ответа, она открыла дверь и решительно закрыла ее за собой. Потом заперла, сама не зная почему.

Лейн уже видела компьютерную модель этого жилища, но сейчас, действительно оказавшись здесь, она была рада увидеть, что прихожая ярко освещена солнцем, вливающимся в окно. Дальше располагалась лестница, ведущая на второй этаж. Войдя на кухню, Лейн отметила, что может заглянуть прямо в кухонное окно Тони Руссо – его дом располагался сразу за подъездной дорожкой. Сам Тони стоял у стола, распаковывая громоздящиеся на нем коробки.

Боясь, что он оглянется и увидит ее, Лейн быстро отвернулась. «Первым делом мы купим жалюзи на это окно», – решила она.

Рейнджер Коул сидел у постели своей жены Джуди, держа ее за руку. Женщина лежала неподвижно, глаза ее были закрыты, в ноздри вставлены кислородные трубки. Он знал, что второй инсульт скоро отнимет ее жизнь. Слишком скоро. Джуди было всего шестьдесят два года. Разница в возрасте между ними составляла шесть месяцев, и Джуди была старше. Рейнджер всегда шутил, что женился на старухе ради ее денег.