Лермонтов и Москва. Над Москвой великой, златоглавою - Георгий Блюмин

Акафист – хвалебное церковное песнопение. Я приведу здесь слова акафиста Трем Святителям, которые произносит священник в храме и которые удивительным образом прямо отражают судьбу русского поэтического златоуста Михаила Юрьевича Лермонтова: «Боли, ярости и гнева воздвигоша, о Златоусте, безумнии людие, клевещущее на тя изгнати от царствующего града повелевающе. Ты же, Златослове, на камени веры Христовы непоколебимо пребывая и благодатию Святаго Духа укрепляем, бурю гонений и мучений мужественно претерпел еси и страданьми венец нетленный на небесех себе уготовал еси, научая всех в терпении нести крест Христов и взывати Богу: Аллилуиа». Всё заключено в этих мудрых словах акафиста: и клевета на великого поэта, и его изгнание из царствующего града Петербурга, и буря гонений и мучений, которые он мужественно перенес, и, наконец, венец нетленный, что он себе уготовал на небесах.

Так уж выходит, что многие поэты родились осенью. Возьмем, например, день 3 октября – день замечательный и знаменитый. Мы говорим не о политике. Мы говорим о дне Поэзии в ее высшем значении, ибо именно в этот день в разные годы родились сразу четыре русских поэта. Их наследие прекрасно, их земная человеческая жизнь была до обидного краткой.

3 октября (по юлианскому календарю) 2014 года – 200 лет со дня рождения Михаила Юрьевича Лермонтова: «Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит…» Его жизнь (и это вместе с младенчеством) составила лишь 26 лет.

3 октября (по григорианскому календарю), ровно 190 лет назад, родился поэт Иван Саввич Никитин: «Здравствуй, гостья-зима! Просим милости к нам песни севера петь по лесам и степям…» Он прожил на земле, подобно Пушкину, всего лишь 37 лет.

3 октября (по юлианскому календарю), 205 лет назад, родился поэт Алексей Васильевич Кольцов. Он прожил 42 года. Это его чудесное поэтическое слово:

Красным полымем

Заря вспыхнула;

По лицу земли

Туман стелется…

И наконец, 3 октября (по григорианскому календарю) родился ровно 119 лет назад поэт Сергей Александрович Есенин: «Родился я с песнями в травном одеяле…» Его земная жизнь составила только 30 лет.

Памятная плита в честь М.Ю. Лермонтова

Вернемся, однако, в Москву, на площадь у Красных ворот. Одноименное метро имеет два входа. Один вход – в высотном здании, с памятной доской, рассказывающей о том, что на этом месте стоял когда-то дом, где родился Лермонтов. Другой вход выполнен в виде полукруглой каменной ракушки. И снова приходится говорить, что здесь когда-то стояли те самые Красные ворота, и если обратиться лицом к Садовому кольцу, то правее находился храм Трех Святителей, где крещен Лермонтов. Теперь на месте храма лишь небольшой сквер, ограниченный с одной стороны высокой глухой стеной здания, принадлежащего НИИ электромеханики.

В 70-х годах XX века на этой высокой глухой стене расположили огромный портрет тогдашнего генсека Брежнева, так что его можно было увидеть от самой Сухаревской площади. На груди генсека было множество наград, к которым он испытывал, как известно, большую симпатию. Как раз в это время Брежнева наградили пятой Золотой Звездой. Весь состав НИИ, как мне рассказывали сотрудники, был поднят по тревоге. Предстояло дорисовать пятую звезду, ибо на портрете их было только четыре. Но звезда никак не умещалась на груди. По заданию райкома партии в течение одной только ночи портрет переписали заново вместе со злополучной звездой, укрепили на стене, так что поутру непросохший еще портрет был всем хорошо виден. Ранние прохожие по тогда еще Лермонтовской площади шутили вполголоса: «И звезда с звездою говорит».

Лермонтовской площадь Красные Ворота наименовали в 1941 году, к 100-летию памяти поэта. Ныне площадь поделили на две части. Собственно Лермонтовской теперь именуется та часть площади, которая примыкает к высотному зданию и к Ново-Басманной улице и в центре которой стоит памятник поэту. Площадь Красные Ворота потеснилась теперь ближе ко второму входу в метро, и от нее Хоромный тупик ведет к проходной того самого НИИ электромеханики. Тупик назван Хоромным не случайно: здесь действительно располагались хоромы богатых и знатных москвичей.

Достаточно сказать, что тут же, совсем рядом, находится московский Юсуповский дворец, возведенный в XVIII веке на месте Охотничьего дома царя Ивана Грозного. А если пройти через проходную на территорию НИИ электромеханики, то взору предстает пышный дворец железнодорожных магнатов фон-Дервизов и нефтяных – Зубаловых. Дворец, по обилию собранных там драгоценных раритетов, москвичи в свое время называли пещерой Али-Бабы. Владельцы даже отгородили дом со стороны Садового кольца высокой оградой из массивных гранитных блоков, сооруженной по проекту известного московского архитектора Чернецова.

Но еще больший интерес представляет тоже сохранившийся и находящийся на территории того же НИИ дом Авдотьи Петровны Елагиной (Хоромный тупик, 4). В доме располагался известный всей Москве литературный салон. По свидетельству современника, салон «был средоточием и сборным местом всей русской интеллигенции, всего, что было… самого просвещенного, литературно и научно образованного». А.П. Елагина (1789–1877) – это мать известных славянофилов и литераторов братьев Киреевских, племянница поэта В.А. Жуковского. Частым посетителем здесь бывал А.С. Пушкин.

Портрет Авдотьи Петровны Елагиной.

Художник Н.В. Неверов

В салоне Елагиных-Киреевских у Красных ворот в 30—40-х годах XIX века собирались Н.В. Гоголь, П.Я. Чаадаев, А.С. Хомяков, Н.М. Языков, Аксаковы, Ю.Ф. Самарин, А.И. Герцен и другие известные деятели русской культуры. Документально установлено, что здесь был в мае 1840 года и Михаил Юрьевич Лермонтов. Сама А.П. Елагина рассказывала в воспоминаниях о встречах с Лермонтовым в Москве в 1841 году. Поэт всегда сберегал в душе память о своих младенческих днях вблизи родового гнезда в Москве, и потому посещение дома у Красных ворот было ему особенно приятно.

Мария Михайловна Лермонтова

От самой колыбели он носил в душе светлый образ матери – Марии Михайловны Лермонтовой, урожденной Арсеньевой (1795–1817) . «(1830). Когда я был трех лет, то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие. Ее певала мне покойная мать».Юная мать Лермонтова была натурой в высшей степени музыкально одаренной. Стройная и хрупкая, почти девочка, с правильными чертами одухотворенного лица, она прекрасно пела и часто аккомпанировала себе на фортепьяно, держа маленького сына на коленях.