Теория военного искусства - Уильям Кейрнс

Вивер замечает, что «частичка его литературного гения передалась нам, потому что его незаконная дочь была бабушкой Жорж Санд (Амантины Л.А. Дюдеван, французской романистки, 1804—1876).

«Размышления о военном искусстве» были изданы посмертно в 1757 году и в этом же году переведены на английский язык. Оценили их по-разному. Карлайл отмечает, что Фридрих II Великий подарил экземпляр книги императору Иосифу Австрийскому, у которого она пролежала на ночном столике 21 год, вплоть до самой его смерти. Ни одна страница не была перевернута, все листы плотно прилегали друг к другу. Карлайл называет «Размышления…» «странной чепухой на военную тему, продиктованной, наверное, действием опиума». (Вероятно, не менее странной, чем некоторые панегирики, расточаемые шотландцем в адрес Фридриха.)

Рассуждения Морица Саксонского показывают более глубокое понимание тактики и руководства, чем любая другая работа, известная в Европе с эпохи римлян по его время. Он далеко опередил свое время не только в тактических концепциях и влиянии на ход битвы человеческого фактора, но и с технической точки зрения. Мориц мечтал о пушках и ружьях, заряжающихся с казенной части, изобрел amusette[17], карабин для пехоты. Мориц Саксонский предлагал изменить армейские мундиры, сделав их практичными, а не только пригодными для парада.

Он предлагал кормить солдат целыми ротами, а не маленькими группами, планировал пресекать неприятельские наступления с помощью специально подготовленных опытных стрелков-снайперов, которые должны дезорганизовать противника, сделав его легкой добычей для контратаки, а потом уйти с поля боя. Представления Морица Саксонского по этим вопросам определялись его приверженностью к набору войск посредством воинской повинности. Он заново открыл ритмичный марш, забытый со времен римлян, который должен был превратить европейские армии из разболтанной толпы в дисциплинированных солдат. Он первым возражал против практики залпового огня, мотивируя это тем, что точно попасть в цель невозможно, если люди, ожидая команды стрелять, вынуждены неопределенно долго держать свои мушкеты на весу.

В области тактики Мориц Саксонский пренебрежительно отзывался о траншеях, говоря, что они всегда бывали взяты. Вместо них он предлагал строить редуты, в XVIII веке служившие эквивалентом современного опорного пункта (редуты использовались Петром I в Полтавской битве в 1709 г., где способствовали победе над шведами, и Мориц Саксонский заимствовал эту практику. – Ред.). Солдатам Первой мировой войны пришлось пройти ту же эволюцию, начиная с линий траншей и кончая взаимно поддерживающими друг друга опорными пунктами. Мориц предлагал современный боевой порядок войск, высмеивая атаки всей массой войск, которые часто оказывались бесполезным топтанием сгрудившихся солдат, мешающих друг другу. Мориц Саксонский был также первым военным деятелем современности, выступавшим за обязательное преследование поверженного противника (тот же Петр I, организовав (с некоторым запозданием) преследование разбитого шведского войска после битвы при Полтаве, почти полностью его пленил. Ушли на турецкую территорию (в крепость Очаков) только Карл XII, Мазепа и несколько сот шведов. – Ред.).

Приверженец строгой дисциплины, Мориц Саксонский не переоценивал важность муштры. «Муштра необходима для того, чтобы сделать солдата крепким и умелым, но она не заслуживает исключительного внимания. Из всех элементов войны она даже наименее важна». Но марш совсем иное дело. «Успех обучения определяется не знанием оружия, а тренировкой ног. Вся тайна маневров и боев заключается в ногах, и именно на ноги должно быть обращено наше внимание. Тот, кто утверждает иначе, глупец, напрочь лишенный профессионализма».

Мориц Саксонский также был новатором в области организации. Он хотел видеть армию реорганизованной по римскому образцу, с легионами и более мелкими частями. В его время армии, независимо от размеров, были разделены на три или четыре части. Его схема стала предшественницей нашей современной организации. Он также предложил обозначать воинские части номерами, а не именем командира, как было тогда принято. В поддержку своей точки зрения он привел довод, что это выведет военную историю на новый виток развития и в результате поднимет боевой дух корпуса. Мориц Саксонский предложил также присвоить каждому солдату знаки различия его полка.

Достоинства Морица Саксонского наиболее ярко проявились в его оценке моральных факторов на войне и концепции руководства. Говоря о шевалье Фолларе, он утверждает, что тот ошибается, считая, будто «все люди всегда должны быть храбрыми, не понимая, что мужество в войсках нужно поддерживать ежедневно. Нет ничего более непостоянного, и истинное искусство полководца заключается в умении гарантировать его расположением войск, позициями и теми чертами гения, которые отличают настоящего полководца… Из всех элементов войны именно это больше всего необходимо изучать. Без знания человеческой натуры всегда зависишь от благоволения фортуны, которая бывает очень непостоянна».

Почему поднимается паника? «Потому что солдаты сталкиваются с неожиданным и боятся за свои фланги и тылы. По всей вероятности, они бросятся наутек, толком не зная почему».

К генералу Мориц Саксонский предъявлял высокие требования. Тот должен обладать талантом импровизации. Его планы должны быть полными и тщательно составленными, приказы короткими и простыми, и в день битвы он должен быть занят только боевыми действиями. «Я бы хотел, чтобы в день битвы полководец ничего не делал. Многие генералы в день битвы заставляют свои войска бесцельно маршировать, следя, чтобы они соблюдали правильную дистанцию, и сами беспрестанно суетятся. Короче, пытаются сделать все, а в результате не делают ничего. Мне они кажутся людьми с повернутыми головами, которые ничего не видят, а делают только то, что делали всю жизнь, то есть методично водят войска под неусыпным оком командира».

Какова же причина этого? «Дело в том, что лишь немногие занимаются высшими проблемами войны. Остальные проводят жизнь, муштруя свои войска, считая это самой главной составляющей военного искусства. Когда они становятся командующими армиями, то оказываются совершенно невежественными и, не зная, что надо делать, делают то, что умеют».

В книге Морица Саксонского, кроме военных идей, приведены и другие многочисленные мысли, далеко опережающие свое время. Любопытная глава, посвященная рассуждениям о воспроизводстве человеческого рода, по мнению одного современного автора, была бы неполной без «предисловия, написанного Августом Сильным[18], который, как никто другой, подходит для того, чтобы высказать авторитетное мнение по этому вопросу». Главы, посвященные морали и человеческой природе на войне, сохраняют свою ценность даже сейчас, потому что в них высказываются соображения военного человека, которые современные командиры должны осмыслить с пользой для себя. Идеи Морица Саксонского выражены в следующей цитате: