Это было в царстве Чу в 3 веке до н.э. Книга 1. Наложница генерала, приносящего мир. Часть 3 - Хатка Бобра

нарочно прижав колено к полу, чтобы под него ничего нельзя было подсунуть.

— Все, все, все, я молчу, — торопливо забормотала Бай Юй.

Она была очень рада, что Сян Юй ее не выгнал.

К тому же, Сян Юй рядом — это даже лучше, чем Сян Чжуан! Если он своими глазами увидит, как сволочь Фэн Цзы меняет крыс, все дело сразу решится в пользу Бай Юй, и Ми-фужэнь, наконец, переселят в другие покои.

И потом, сидеть ночью в темном сарае, полном издыхающих крыс, вдвоем с Сян Юем было намного приятнее, чем одной, хотя он и испускал желание убить ее на месте.

Страшный сарай сразу стал нестрашным.

Но все равно в нем было очень холодно.

Бай Юй пробирала дрожь.

Правый бок у нее окончательно заморозился, левый бок был не такой замерзший, потому что с той стороны был Сян Юй.

Почему она до сих пор не замечала, какая у Сян Юя привлекательная температура тела?

Бай Юй немного подвинулась влево.

Сян Юй молча отодвинулся.

Ты что делаешь?!

Ты вон какой большой и теплый, а я сейчас окочурюсь от холода!

Ты господин или ты не господин?!

Что ты, как неродной?!

Прошло минут пятнадцать — и Бай Юй готова была признать Сян Юя настоящим господином и служить ему до гроба, лишь бы разрешил погреться об него!

Еще через пятнадцать минут она готова была признать его царем небесным, Властелином Востока, Матерью Запада и кем угодно!

— Господин, я замерзла, — прошептала она.

Один раз на маршруте в Тянь-Шане их группа была отрезана от лагеря, потому что на тропу обрушилась снежная лавина. Никто не пострадал, но за три часа, пока завал расчищали, они все изрядно замерзли в своих легких свитерах и флисах, рассчитанных на короткую активную прогулку. У нее до сих пор теплело на душе, когда она вспоминала, как по белому снегу к ним бегут люди с одеялами и термосами.

Чужие люди торопились их согреть!

Неужели ты, мой господин, не сойдешь ко мне с облаков?!

И бросишь меня умирать от холода?!

— Так тебе и надо! — злым шепотом ответил Сян Юй.

Бай Юй его злость была сейчас до лампочки, потому что мозги у нее замерзли и отключились. Она была, как подснежник, распустившийся раньше срока на весенней проталине, который всем естеством ищет тепла и света.

Она поползла налево.

Сян Юй презрительно фыркнул и отполз подальше.

Петух кричит перед рассветом.

Вороны просыпаются и начинают каркать.

Они зовут новый день.

Сян Юй сердито ухватил Бай Юй под мышки и потряс ее в воздухе, чтобы проснулась. Наглая девчонка всю ночь продрыхла, навалившись на него, и во сне даже залезла к нему под локоть! Эта дочка Бай никогда не умеет вести себя! В засаде сидеть точно не умеет.

— А? — спросила Бай Юй, открывая глаза.

— Бай-цзи, иди домой. И больше сюда не приходи, — велел Сян Юй.

Бай Юй сонно похлопала глазами, потом нахмурилась и сказала:

— Но как же Ми-фужэнь…

— Иди. Я разберусь, — сказал Сян Юй.

Бай Юй медленно пошла к выходу из двора, но через несколько шагов остановилась. Она посмотрела, как Сян Юй, не обращавший больше на нее внимания, завернул за угол здания и скрылся из вида.

Она проснулась.

Она медленно сузила глаза и нахмурилась.

–

*[118] 饕餮 (букв. "прожорливый, всепожирающий") Таоте, один из четырех китайских апокалипсических зверей

–

Благодетели, ставьте лайки, это полезно для кармы!

ГЛАВА 46. При участии генерала Сяна научные споры приобретают нелицеприятный характер

Ты кому сказал больше не приходить?!

Это твоя теория была про отравление ртутью?! Это была моя теория!

Может быть, это ты проверил химический состав лакового покрытия, использовавшегося в покоях Ми-фужэнь? Нет! Это моя группа усердно работала и получила убедительные данные: научный руководитель, два штатива и газоанализатор.

А кто потом наорал на руководителя эксперимента и уничтожил все результаты?! Ты, Сян Юй! Только это ты и можешь!

Заведующая Бай Юй была вне себя.

"Я должна довести это дело до конца, — подумала она. — Неизвестно, что собирается делать Сян Юй. Может быть, он вообще уже забыл про все. Подлюга Фэн Цзы сегодня ночью точно должен прийти. Ничто не мешает мне покараулить его на улице."

На этот раз она оделась еще теплее, с большим старанием, и взяла с собой две овечьих шкуры, чтобы подстелить на землю. В длинном дворе обнаружились несколько десятков бамбуковых шестов, прислоненных к стене, которых она раньше не видела. Видимо, слуги собирались чинить какие-то постройки после зимы. Это было идеальное место, чтобы спрятаться.

Ближе в полуночи Бай Юй прокралась к хозяйственному зданию и, как ниндзя, нырнула в темное пространство под шестами.

Уя!

Она врезалась во что-то твердое, как камень!

Бай Юй одной рукой потерла лоб, а другой пошарила у стены.

— Бай Юй.

Бай Юй тяжело вздохнула.

Куда ни сунешься — везде господин.

— Иди домой. Я с тобой потом поговорю, — сказал Сян Юй. — И накажу тебя, — пообещал он.

— Я готова принять наказание, потому что жизнь Ми-фужэнь важнее, — зашептала Бай Юй. — На первом месте у женщины — семья, а на последнем — она сама!

С этими словами, она попыталась пролезть в укрытие, но была немедленно вытолкнута наружу.

— Господин, мои знания могут в таком деле пригодиться… Я знаю про яды!

Из темноты презрительно фыркнули.

— Я не буду вам мешать!

Сян Юй понял, что она не отвяжется, и погрузился в угрюмое молчание.

Бай Юй решила, что это хороший знак.

Она быстро забралась под бамбуковые палки с другой стороны, подальше от Сян Юя. Он неподвижно сидел, опираясь на одно колено, еле различимый в тусклом свете звезд. Даже головы к ней не повернул.

— Господин, а как вы узнали про это дело с крысами?..

— Сиди и молчи, — сказал Сян Юй сквозь зубы.

— Сян Чжуан сказал, — потом добавил он.

Ну, конечно! Чжуан-диди, трепло дырявое!

Как можно было надеяться, что он будет скрывать что-то от старшего брата?!

— Господин…

— Р-р-р!..

— … а почему мы сидим на улице, а не в комнате?

Сян Юй что-то пробурчал себе под нос и не собирался ей отвечать.

Потом он повернул к ней лицо, и глаза его злобно блеснули в луче луны.

— Потому что! — гневным шепотом сказал он. — Потому что ты, Бай Юй, берешься, а сама не знаешь, как надо делать!.. Кто так караулит?! Надо караулить, чтобы отрезать врагу путь к отступлению и не спугнуть