Тайная жена моего мужа - Амелия Борн

в квартиру, огляделась в прихожей с самоуверенным, почти хозяйским видом…

Сделала было шаг вперед, явно желая продолжить осмотр квартиры, но я, возмущенная подобным поведением, встала у нее на пути и уже без особой тактичности поинтересовалась:

- А вы, собственно, кто?

Она растянула пухлые губы в улыбке - и в этом жесте читалось нескрываемое превосходство…

Из моих легких словно весь воздух выбили, когда она вдруг произнесла - как ударила:

- Я - Инга. Его жена. Законная.

Она с особым удовольствием подчеркнула последнее слово…

Глава 4

- Это что… шутка какая-то?..

Я неуверенно, но демонстративно хихикнула. Театрально огляделась по сторонам, делая вид, что ожидаю, будто из-за спины этой Инги кто-то выскочит и, рассмеявшись, скажет, что все это - просто розыгрыш…

- Это не смешно, - наконец отрезала я сухо.

- А я даже не улыбаюсь, - последовал спокойный ответ.

Больше всего меня пугала уверенность, с которой она говорила и держалась. А еще… это имя…

Инга, Инга, Инга, - выбивал невидимый колокол у меня в голове по кругу, грозя свести с ума.

Показалось, что я слышала это имя раньше. Еще до того, как его упомянул на днях сын. Гораздо, гораздо раньше… но откуда?..

Инга, между тем, внимательно осматривала доступную ее взгляду часть квартиры - так, словно была придирчивой покупательницей…

- Довольно уютно, - наконец заключила она. - Но эти обои в цветочек - жуткая пошлость, прошлый век… Их стоит сменить…

- Что вы себе позволяете? - мигом вспыхнула я. - Заявляетесь сюда, как к себе домой, несете какую-то ерунду и еще смеете критиковать МОИ обои в МОЕМ же доме?!

И снова эта улыбка: покровительственная, снисходительная…

- Но это не ваш дом, Карина. А мой.

Эти слова окончательно переполнили чашу моего терпения. Двинувшись к ней, я отчеканила:

- Вы сумасшедшая. Это точно. Так что, будьте любезны, выйдите вон, пока я вас силой не вытолкала…

Эта угроза ничуть ее не обеспокоила. Окинув меня критическим взглядом, она заключила:

- Ну да, вы помощнее меня будете…

Это завуалированное оскорбление, призванное подчеркнуть, что я вешу явно большее нее, заставило меня на миг задохнуться. Этим она и воспользовалась, чтобы сочувствующе сказать:

- Значит, Яков вам про меня ничего не рассказывал…

Я вспомнила то, что она недавно сказала: будто она - его законная жена. Какой бред! Этого просто быть никак не могло!

- А почему должен был?

Она покачала головой, будто сетуя на мою глупость или невнимательность.

- Потому что я - его жена.

Собрав последние силы, я рассмеялась ей прямо в лицо:

- Жена Яши - я.

Она фыркнула:

- Вы - не более, чем сожительница, Карина. А я - единственная законная.

Она произносила все это твердо и спокойно, полностью убежденная в своей правоте. Голова у меня закружилась от мысли, что она знала и такие интимные детали, как то, что мы с Яковом были официально не расписаны…

- Впрочем, я полагала, что вы мне не поверите, - добавила она размеренно и распахнула сумочку, выискивая там что-то…

Наконец в ее руках оказался паспорт и меня замутило от предчувствия того, что я сейчас могу увидеть…

Раскрыв документ на нужной странице, она поднесла его к самому моему носу и прокомментировала:

- Вот, пожалуйста. Можете убедиться.

Перед глазами у меня все заплясало, сознание помутилось… но я все равно рассмотрела печать и вписанное в нее имя…

«Зарегистрирован брак с гражданином Отрадным Я.В… 26 июня 2007 года…»

Я нервно сглотнула, попыталась возразить:

- Это может быть просто однофамилец…

И сама почувствовала, как жалко, как глупо это прозвучало…

- Вы же сами в это не верите, Карина, - заметила Инга с сочувствием - искренним ли? Фальшивым ли?.. Мне, в общем-то, было абсолютно все равно…

- Чего вы хотите? - спросила голосом настолько мертвым, что сама себя не узнала.

- О, всего лишь оценить состояние квартиры. Видите ли, я решила, что нам с Яковом все же пора официально развестись и, как понимаете, в этом случае…

Кровь бросилась мне в лицо. Накинувшись на женщину, я стала с силой выталкивать ее прочь. Изо рта нечеловеческим ревом вырывалось:

- Вон отсюда! Вон! Прочь!

Она больше не сопротивлялась. Я захлопнула за ней дверь, закрыла ее на все замки, словно та могла как-то проникнуть обратно и ощущая, как меня трясет, кинулась было на кухню, но споткнулась о забытый чемодан и упала…

Не в силах подняться, уткнувшись носом в холодный пол, я даже не зарыдала - заревела раненым зверем…

Внутри стояла такая адская боль, что невозможно было дышать. Перемежая дикие звуки жадным захватом ртом воздуха, я пыталась сделать сейчас только одно…

Выжить.

В этом моменте здесь и сейчас - просто выжить. Хотя зачем, для чего?..

Все, что означала открывшаяся мне правда, все последствия того, что сказала эта Инга, еще не дошли полностью до сознания, еще не обрушились на мою голову пониманием всех грядущих проблем и лишений…

Но уже сейчас я ощущала со всей ясностью: моя жизнь разрушена. Все, во что я верила и для чего жила - рухнуло в одночасье…

А перед глазами, словно выжженная теперь навечно на радужке, так и стояла надпись:

«Заключен брак…»

Меня накрыло новым приступом рыдания. Чудовищным чувством потери…

Сколь же многое объясняла эта одна-единственная надпись…

Глава 5

Несколько лет назад

Я тоненько взвыла и выругалась про себя, в очередной раз споткнувшись о коробку в прихожей и следом ударившись бедром о тумбочку, и только чудом не повалив на пол детскую коляску…

С этим решительно пора было что-то делать. Моя однокомнатная квартира уже катастрофически не вмешала всех вещей, что появились здесь с того момента, как мы с Яковом стали жить вместе, а уж после появления сына дом и вовсе стал напоминать какой-то склад…

Уже негде было поместить всю имевшуюся одежду. А новый шкаф, который можно было в теории приобрести, было попросту некуда поставить…

И как я ни изворачивалась, стараясь разместить вещи в доме как можно компактнее, тщетность всех этих попыток стала окончательно ясна с появлением у нас сына. Детские вещи, коляска, игрушки - все это занимало кучу места, которого и без того не хватало. И жить дальше в условиях, когда не всегда удавалось найти в доме нужную вещь, было уже попросту невыносимо.

- Яш, поговорить надо, - выдохнула