Лето волонтёра - Сергей Лукьяненко

Я прошёл в прихожую. Помедлил и открыл дверь.

На пороге стоял Лихачёв. В штатском, в светлом льняном костюме, будто какой-то немолодой отпускник. Костюм выглядел так, будто ему лет двадцать, а надевали его от силы десяток раз.

Мы кивнули друг другу. Я молчал, и Лихачёв ничего не говорил.

— Пройдёшь или мне собираться? — спросил я настороженно.

— Пройду, — сказал Лихачёв с удивлением. — Есть разговор… А ты будто меня ждал?

Я покачал головой.

— Не ждал, но… в общем, кое-что случилось.

Лихачёв — правильный чел. Мы познакомились, когда уничтожитель Прежних разгромил Гнездо в бывшем Минкульте. Спаслись только Дарина и Наська, и то лишь потому, что их не было в здании.

В общем, дальше всё закрутилось. Дарина в панике призвала меня на защиту Гнезда, возглавлявший отдел «Экс» в московской полиции Лихачёв попытался меня завербовать… сам не пойму, получилось у него или нет. Мы как-то дальше не касались этой темы, хотя я получил право на ношение оружия и удостоверение консультанта (и недавно, после одной пустяковой истории в метро убедился, что оно работает до сих пор).

Слишком много всего случилось, чтобы вспоминать такие мелочи.

Дарина появлению Лихачёва обрадовалась. От еды полковник отказался, выпить чая согласился.

— Совсем перебралась к Максу? — спросил он Дарину.

— Как будет себя вести, — ответила Дарина с достоинством.

Лихачёв рассмеялся. Вот этим он мне и нравится. Никаких дурацких нравоучений.

— Я хотел посоветоваться с Максимом, но если ты послушаешь, будет ещё лучше.

Дарина кивнула.

— Экраны в Гнёздах работают? — спросил Лихачёв тоном человека, знающего ответ.

Я нервно рассмеялся, даже Дарина улыбнулась. Потом пояснила:

— Макс то же самое сегодня спрашивал… Работают. На Земле — да, на Саельм давно никто не уходил.

— А на Селену?

— Это плохая идея, — ответил я резко.

— Но ведь Инсек ушёл?

— Да. Нет. Не знаю, — я пожал плечами. — Высший велел, Инсек исчез. Может, на свой корабль, может, перенёсся в свои миры.

— Скорее всего, ушёл, — рассуждал вслух Лихачёв. — Значит, его корабль стоит на Селене. Пустой.

У меня даже голова заболела от нехороших предчувствий.

— Игорь Григорьевич, — сказала Дарина. Она единственная звала полковника по имени-отчеству, да и то нечасто. — Не надо этого делать! Высший защитил Землю. Но мы не знаем, как на самом деле всё это было и на каких условиях. Мы слышали только то, что говорилось вслух!

— А они общаются иначе, — добавил я, вспоминая полусон-полуявь про разговор Прежнего, Инсека и Высшего, вложенный в мою память Фортом. — Совсем иначе! Это поток информации, очень сложный, мы его воспринимаем лишь поверхностно, какую-то внешнюю форму! Но внутри — целые договора с пунктами и подпунктами, условиями, соглашениями, исключениями…

Лихачёв нахмурился, неохотно кивнул.

— Лучше сидим ровно, позволяем Высшему развиваться, — добавил я, ободрившись. — Занимаемся своей родной планетой. Ко мне вот сегодня Продавец приходил…

— Что?

Я коротко рассказал о визите Продавца.

— Он перенёсся сюда? Без всяких экранов, без синтезаторов материи? — недоверчиво спросил Лихачёв.

— Угу. — Я подвинул к полковнику рыжую шерстинку, лежащую в центре стола. — Вот, с его одежды упало. Или с морды. У него была лисья голова. Пусть аналитики проверят, убежден, что там неземная ДНК.

— А Максим никуда не собирается отправляться и ничего не станет выяснять! — твёрдо сказала Дарина. — И вам не надо лезть, ни на Саельм, ни на Селену!

— Американцы и китайцы возобновили программы пилотируемой космонавтики, — неохотно сказал Лихачёв. — Наши, наверное, тоже. Только у меня нет такого допуска, чтобы знать про наших.

— Пока они ещё построят ракеты, — сказал я. — Технологии потеряны, а многие теперь не работают.

Лихачёв шумно вздохнул и выложил:

— Есть информация, что через одно из американских Гнёзд был совершён переход на Селену.

Я посмотрел на Дарину. Та молчала, смотрела на Лихачёва.

— И ещё неподтверждённая информация о переходе китайской и бельгийской групп.

Почему-то я нервно хихикнул.

— Да, меня тоже удивило про бельгийцев, — согласился Лихачёв. Покрутил в руках чашку, допил чай. — Меня попросили предоставить заключение о целесообразности нашего проникновения на Селену, я не рекомендовал. Попросили спросить у тебя, Макс.

— А что у меня-то…

Лихачёв хмыкнул, достал из кармана полиэтиленовый пакетик с застёжкой, аккуратно стряхнул в него рыжий волосок чайной ложечкой. Он что, всегда ходит с пакетом для улик?

— Хороший ты парень, Воронцов… У кого же ещё спрашивать?

— Не надо, — твёрдо сказал я. — Моё мнение — не стоит.

Полковник кивнул, будто и не сомневался в ответе.

Я проводил Лихачёва до дверей, там он наклонился к моему уху и спросил:

— Не ссоритесь?

Я замотал головой.

Лихачёв удовлетворённо кивнул, будто Дарина приходилась ему дочерью или племянницей. Похлопал меня по плечу. И вышел.

А я вернулся на кухню, где Дарина убирала со стола. Взял пару чашек, стал мыть. Спросил:

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— Я не знала про американцев, — произнесла Дарина. — Была уверена, что никто из наших не пропустит людей через экраны.

— Спросишь? — поинтересовался я.

— Конечно.

Мы навели порядок на кухне. Потом пошли и включили серию «Дочери Шелдона Купера», которую так мечтал досмотреть знакомый Продавец.

Довольно смешной сериал, но у меня голова была забита совсем другими вещами.

Потом я лежал в темноте, слушал, как дышит Дарина. Она стала больше спать — не как человек, конечно, но всё-таки ложилась вместе со мной и несколько часов спала обычным крепким сном.

Меня это неожиданно потрясло. В Дарине становится больше человеческого. Теперь ещё, оказывается, она может родить…

Вот те раз!

А я к такой неожиданности готов? Оно мне надо?

Я, между прочим, лишился своего основного заработка! Сёрчеры стали не нужны, лут никто не покупает.

Хотя ходили слухи, что государство вот-вот начнёт скупать кристаллы. Вряд ли секрет их употребления остался секретом, Лихачёв всё наблюдал, отчёты писал… Смыслы государству пригодятся.