Забытый сон - Чингиз Абдуллаев

— Какую записку написал ваш супруг перед смертью?

— Только три слова «Мне очень жаль». И поставил точку.Больше ничего. Только три проклятых слова. Я не могу понять, как он решился натакой невероятный поступок. И не верю в это до сих пор.

Некоторое время в комнате царила тишина.

— Вы знаете, а я начинаю понимать доводы следователей, —мягко заговорил наконец Дронго. — В доме, куда приехал ваш муж, находилсяконсьерж. Рядом стоял автомобиль с офицерами полиции. Квартира была заперта.Нашли записку вашего мужа. У него были некоторые финансовые проблемы, возможно,не очень существенные, но были. И еще экспертиза, проведеннаяпатологоанатомами…

— А эта запонка? — с надрывом напомнила она. — Я тоже всеэти годы пыталась поверить в то, во что нельзя было поверить. Но в душе былаубеждена, что моего мужа убили. Абсолютно убеждена, вопреки всем доводам. Утромон надел рубашку, пристегнул запонки. Затем поехал в дом своего отца. И вдругодна его запонка оказалась за подоконником. А окно — закрытым. Теперь я точнознаю, что в этой квартире был кто-то еще. Кто-то посторонний, кто закрыл тогдаокно.

Лилия посмотрела на пустой стакан, и Дронго, не дожидаясь еепросьбы, снова его наполнил. Но она не дотронулась до него, глядя на своегособеседника так, словно ожидала его приговора.

— Вы хотите, чтобы я все проверил? — понял Дронго. — Но выдолжны понимать, что прошло уже много лет. Это не так просто…

— Я все понимаю. — Она нервно сжала сумочку в руках. — Мненеудобно об этом говорить. Я продала квартиру отца моего мужа, и у меня естьденьги, которые мне абсолютно не нужны. Простите, что я говорю об этом. У нас сАрмандом не было детей. У него есть дочь от первого брака, и я перевела ейполовину денег. Оставшуюся сумму я готова выплатить вам в качестве вашегогонорара. У меня единственная просьба, чтобы вы нашли наконец, кто убил моегомужа. Кто совершил это чудовищное преступление, оставив меня одну в этом мире?Я хочу знать правду, какой бы страшной она ни была. И прошу вас мне помочь… Мнеосталось не так долго жить, и у меня нет времени, — добавила она через секунду.

В комнате опять наступило тягостное молчание. Эдгар старалсяне смотреть на Дронго. Похоже, он лучше Лилии понимал всю бесперспективностьпредстоящих поисков. Спустя одиннадцать лет после смерти Арманда Краулиняпредстоит найти его убийц. Это практически невозможно. Лилии в тактичной формеследовало отказать. Дронго смотрел на сидящую перед ним женщину и думал.Отказать ей означало окончательно добить несчастную своим ответом. Она пришласюда с последней надеждой. Он вспомнил другую женщину, тоже из Латвии, скоторой познакомился в Севилье. Молодую и красивую женщину, жизнь которойоказалась разделенной пополам: до Севильи и после. Если сегодня он откажетсвоей гостье, у нее больше не останется никаких шансов. И времени, чтобы найтидругого эксперта. Ей просто никто не поверит. Хотя, возможно, найдетсякакой-нибудь прохвост, который согласится взять деньги и будет тянуть допоследнего, понимая, что времени у нее остается совсем немного.

Дронго незаметно рассматривал свою гостью. Ухоженная, скрасиво уложенными волосами, аккуратно одетая, она явно не собираласьсдаваться. Такая женщина будет держаться до конца. Но согласиться напредлагаемую ею авантюру — значит поступить безнравственно. Если ее муждействительно совершил самоубийство, то все поиски ничего не дадут. А все фактыуказывают именно на самоубийство. Выходит, нужно отказать. Отказать ей впоследнем милосердии. Но неужели он способен на такой поступок? И как потомбудет вспоминать этот ее визит?

— Давайте сделаем так, — предложил Дронго, — я поеду с вамив Ригу и попытаюсь что-нибудь выяснить. Ни о каком гонораре не может быть иречи, пока я не найду других фактов, подтверждающих вашу версию. Вы оплатитемне дорогу и проживание. Все остальное только после того, когда я завершурасследование.

— Спасибо, — взволнованно произнесла она, — я согласна налюбые условия.

— Тогда договорились. Завтра поедем в Ригу вместе. Илиполетим?

— Как вам удобно. Мне все равно.

Потом она пожала ему руку и вышла из квартиры. Эдгарпонимающе кивнул и мягко дотронулся до плеча Дронго.

— Я ее провожу, — сказал он.

Через полчаса Вейдеманис позвонил Дронго.

— Не знал, что все так безнадежно, — признался он. — Тыдумаешь, тебе нужно ехать в Ригу? Может, мне попытаться объяснить ей, что тызанят?

— Я поеду, — твердо заявил Дронго. — Насчет запонки онаправа. Если есть хоть один факт, не укладывающийся в систему других фактов, тоего нужно проверить.

— Ты делаешь это из жалости к ней, — предположил Вейдеманис.— Я же тебя знаю. Тебе ее просто жалко.

— Да, — подтвердил Дронго, — мне ее очень жалко. Онадержится из последних сил, понимая, что ничего хорошего впереди нет. Ужасно,ведь она сравнительно молодой человек. Ты видел, как она одета, как ведет себя,как разговаривает? Если бы каждый из нас с таким мужеством и достоинствомпринимал смерть, то жизнь была бы намного лучше. Я поеду в Ригу, Эдгар, иподозреваю, что ты знал об этом еще вчера, когда звонил мне.

Вейдеманис в очередной раз промолчал. Его молчание, каквсегда, было красноречивее всяких слов.

В рижском аэропорту их встречал племянник Лилии Краулинь —молодой двадцатипятилетний парень, приехавший за ними на своей старенькой«Ауди». Было очевидно, что это его первая машина, купленная на собственныеденьги, и он чрезвычайно гордился таким обстоятельством, весело рассказываяДронго о ее достоинствах. Но при взгляде на тетку глаза молодого человекакаждый раз становились озабоченными. Они переехали на другой берег Даугавы, гдев отеле «Радиссон» для Дронго был заказан одноместный номер. Ночной рейс изМосквы прибыл в Ригу очень поздно, и Дронго договорился встретиться со своейспутницей на следующее утро. После чего поднялся в свой номер, выходившийокнами на другую сторону от реки. Положив сумку, он услышал какой-то гул, будтобы доносившийся снизу. Дронго открыл окно и высунулся наружу. Похоже, под нимработала система кондиционирования воздуха, издавая этот громкий, надоедливыйшум. Он поморщился, закрыл окно, затем спустился вниз, к портье.

— Извините меня, — сказал Дронго по-русски, — но мнекажется, что в моем номере слишком шумно. Вы не могли бы поменять мне номер? Уменя пятьсот сорок шестой номер.

— Сейчас посмотрю, — ответил портье. Набрав код накомпьютере, он взглянул на экран и утвердительно кивнул головой. — Пожалуйста,девятьсот двадцать третий. Ваши вещи перенесут.

Через несколько минут Дронго был уже в другом номере, окнакоторого выходили на реку. На другой ее стороне ярко светились огни старойРиги. Дронго сел на кровать. Как давно он здесь не был! В молодости он оченьлюбил приезжать сюда вместе с родителями. Юрмала и Сигулда, какие давниевоспоминания! Прибалтика всегда казалась немного заграницей, здесь был некийевропейский шарм, который не мог исчезнуть даже за несколько десятилетий общейстраны. Обычно они останавливались в центральной гостинице «Латвия», люксыкоторой начинались у лестницы. Дронго закрыл глаза. Как давно это было! С техпор прошло уже двадцать пять лет. Господи, неужели так много? Впервые онприехал сюда с матерью в семьдесят девятом году. Тогда ему было около двадцати.И он упросил ее оставить его в Риге. Мать уехала, оставив его на три дняодного. Одного в чужом городе. Он казался себе таким взрослым! Почувствовав,как от ностальгии разрывается сердце, Дронго достал телефон и набрал номер.Пришлось долго ждать ответа.