С М С - Николай Александрович Игнатов

замысел; намеренно даёт нам знать, куда следует переместиться, чтобы мы вновь осознали его неуловимость; чтобы мы, вновь увидев последствия его пребывания на планете, постигли превосходство его разума. Так случилось и в этот раз.

Здесь мне следует привлечь новые части моего рапорта, трансформированные в текст и адаптированные к твоему восприятию. Части могут не иметь видимой хронологии и представлять собой оторванные друг от друга по смыслу фрагменты текста, но это издержки адаптации. Весь колоссальный массив вычислений и аналитики, из которых наши рапорты и состоят на девять десятых, я к тексту, конечно, не приложил.

Мир П был объят хаосом. Остатки ещё недавно огромного населения разумных существ планеты гибли в бессмысленных стычках, умирали от голода и болезней, от погодных условий и капризов природы. Несмотря на то, что это был далеко не первый пример злодеяний Норага, нас поразил масштаб произошедшего коллапса. Просканировав уцелевшие информационные пространства погибшего Мира П, мы смогли составить его ясную картину накануне гибели.

Местная цивилизация достигла достаточно высокого уровня развития массовых коммуникаций и средств связи. Сами аборигены представляли из себя довольно примитивных, по большей части неагрессивных существ стадного образа жизни. Уровень стадности был настолько высок, что существа почти не могли жить самостоятельно. Мы сделали вывод, что весь высокий уровень развития средств коммуникации и был обусловлен одной лишь жизненной необходимостью укрепить квинтэссенцию их бытия.

Существа, к моменту прихода врага, сильно размножились и уровень истощения невозобновляемых ресурсов, используемых ими для осуществления процесса жизнедеятельности, был критическим. Примитивность их общества, их технологий, да и их самих была весьма очевидна. Впрочем, каждое разумное существо Мира П в отдельности определённо обладало неплохим психо-ментальным потенциалом. Мы сошлись во мнении, что почти любой индивид этой расы мог развиться до более высокого уровня, однако стадность выступала доминирующим ингибитором возможности данного процесса.

В этом месте следует вновь внести важное замечание. Повторюсь – Нораг атакует лишь миры, где разумная жизнь достигла определённого уровня развития, довольно высокого. Обычно это те миры, где их разумные обитатели уже приручили субатомные связи, где вполне изучена плазма, тёмная материя и энергия; а также – где изыскания пытливых умов уже вплотную приблизились к использованию полезных свойств гравитонных полей Вселенной… Здесь же мы увидели расу развитую много хуже. Видимо, Нораг становился менее разборчив.

Стоит заметить ещё вот что: Нораг никогда не стремится навредить низшим формам жизни атакуемых им миров. Более того, после его ухода, после краха цивилизации, низшие формы начинают расцветать. Они получают истинную свободу от гнёта старших соседей по планете. Этот факт некоторыми из нас рассматривался как возможность выстроить гипотезу о некоей позитивной миссии Норага, сколь бы кощунственно это ни звучало. Смысл миссии – освободить мир от расы, приведшей его к истощению и дать шанс другим существам взобраться на вершину эволюции. К счастью, большинство из нас считает эту гипотезу ошибочной и полагает, что Нораг просто не замечает низших существ, в силу того, что они не обладают технологией, способной призвать его из недр подпространства.

Такой технологией, к примеру, которой он был призван в Мир П – глобальными системами связи и коммуникаций. Выражаясь примитивно – Нораг просто "услышал" этот несчастный мир. До него "долетели" исторгаемые в космос сигналы, представлявшие собой некие эксцессы коммуникабельности аборигенов.

И он прибыл. Его стратегия вновь оказалась гениальной и коварной. Он, обратившись в некий квантовый сигнал, сумел проникнуть в информационную сеть, пронизывающую Мир П. Эта сеть связывает каждого индивида с остальными в целом и с некоторыми в отдельности с помощью индивидуальных нестационарных приборов. Эти приборы выступают в роли идентификаторов, средств приема-передачи информации и, по сути, представляют собой некие звенья той цепи, что намертво связала их всех воедино. Стоило Норагу внедриться в сеть, сообщество Мира П раскололось бесповоротно.

Ему удалось безошибочно распознать все генотипы и глубинные поведенческие детерминанты жителей. Определив, каким образом настроить представителей разных генотипов друг против друга, он начал, используя их же индивидуальные приборы, внушать им неисчерпаемую ненависть к сородичам; ненависть по любому поводу. Проникнув в глубины памяти несчастных, он внедрил туда фальшивую древнюю вражду между ними, якобы зиждущуюся на религиозных противоречиях. Одна часть аборигенов, по задумке Норага, верила в приход извне некоего высшего создания, спасителя, что отвернёт цивилизацию от пропасти. Другая, большая по численности, но слабейшая по генотипу часть, яростно воспротивилась всякому спасению. Нораг так глубоко внедрил эту ложь в память жителей Мира П, так укоренил её, что ненависть и противоречия тут же переросли в войну. Войну на полное уничтожение. Разумные существа этого мира забыли обо всех актуальных и прошлых разногласиях, теперь их конфронтация или сплоченность опирались лишь на фундамент внедрённой Норагом ложной парадигмы. И никогда ещё доныне, ни в одном из старых конфликтов, коих в этом мире было множество, жители Мира П не прибегали к столь безграничной жестокости и изощренности в уничтожении друг друга. Вслед за войной последовали голод, эпидемии и мор, окончательно добившие последнюю надежду на выживание цивилизации.

Нораг убыл. Прибыли мы, став свидетелями катастрофы. И почти сразу получили новые сигнатуры свободной Сингулярности из другого, отдаленного мира, тоже находящегося на крайнем витке спиралевидной Галактики.

Мир П спасать было поздно. И мы оставили его.

4/М

Прибай распустил помощников и охрану по юртам, дел на сегодня больше не предвиделось. Сонливость и скука вновь напали на Мелая. Домой ему не хотелось, и он медленно и лениво побрёл по лагерю, в надежде наткнуться на что-нибудь интересное. А интересно ему было почти всё, ведь в Общине он был всего пару месяцев. Да, впрочем, он и помнил-то себя столько же; шрам на затылке до сих пор изредка ноет, напоминая о полученной травме. Кто его ударил, или обо что он ударился сам – было неизвестно, но память ему отшибло начисто. Многие в Общине и сейчас в такое не верят – «как мол так, жил-жил, а тут тюк по голове и ничего не помнишь! Как и не жил вовсе. Брехня!».

Однако, это было правдой, Мелай ничего не мог вспомнить до того момента, как его нашли охотники под деревьями у обломков небольшой скалы. Они же и привезли его, обессиленного, в Общину, где после недолгих расспросов было установлено, что он никакой не Порватский лазутчик, и вообще, вроде парень хороший, знает язык человеческий, язв и проказ на теле не имеет. Стало быть, нужно собрать Курултай, да принять его в Общину, раз он сам не против. А кто он