Наполеон - Пол Джонсон

Что касается сестер Бонапарта, то старшая, Элиза (1777–1820), вышла замуж за корсиканца князя Баччиоки, которому Наполеон жаловал титул князя Пьомбино; но вскоре она ушла от мужа и стала великой герцогиней Тосканы. Полина (1781–1825) – самая красивая из сестер Бонапарт, вышла замуж за Шарля Леклерка, командующего Вест-Индской экспедицией Бонапарта, потом за итальянского князя Камилло Боргезе. В фамильном дворце Боргезе до сих пор можно увидеть статую полулежащей обнаженной Полины работы скульптора Антонио Канова. Самая младшая из сестер, Каролина (1782–1839), которой Бонапарт доверял меньше всех, вышла замуж за Иоахима Мюрата, командующего кавалерией Бонапарта, а несколько позже пара стала королем и королевой Неаполя. Следует отметить, что Бонапарт всегда защищал интересы своих родственников, но при условии, что они повинуются ему беспрекословно. Он щедро одаривал их и их супругов княжествами и королевствами, но все это впоследствии было утрачено. Беды и несчастья сыпались на родственников Бонапарта, многие из них долгие годы провели в ссылке.

Однако в то время, когда шестнадцатилетний Бонапарт взял в свои руки управление финансами семьи, это было еще в далеком будущем – все были еще слишком юными. После смерти отец не оставил буквально ни гроша. Юноша получал девяносто три ливра в месяц. За жилье и стол он платил двадцать. Когда в 1791 году он получил чин лейтенанта, жалование немного увеличилось. Его задачей было обеспечить матери достойное вдовство, а братьям и сестрам безбедную, по крайней мере, неголодную жизнь. В артиллерийском парке в Валенсии он старался заниматься самообразованием, много читал, так же как Уинстон Черчилль в молодые годы во время службы в Индии. Бонапарт все еще писал письма на итальянском, хотя его французский стал гораздо лучше, правда, произношение по-прежнему было ужасным. Он прочитал «Республику» Платона, «Естественную историю» Бюффона, Руссо и Вольтера, работы Джеймса Макферсона Оссиана – эти библии раннего романтизма, различные биографии и исторические трактаты, и том английской истории на английском языке, эту книгу он читал особенно внимательно. Наполеон считал, что Англия весьма успешная страна, а посему стоит изучить ее секреты. Хотя, кажется, Бонапарту так никогда и не удалось постичь суть английской конституции, которая в то время считалась основным достижением Англии. Бонапарт делал подробные пометки, в основном со статистическими выкладками. Кроме того, он читал и художественную литературу, в основном исторические приключенческие романы. Он и сам пробовал писать, в одном из его рассказов действие разворачивалось в Лондоне в 1683 году. Виги организовали заговор против Чарльза II. В рассказе причудливым образом смешались жуткие убийства, политики-реформаторы и божья кара.

Бонапарт также начал писать историю Корсики, правда, так никогда ее и не закончил, не получилось, потому что никак не мог принять окончательное решение, каким должно быть будущее острова. Перед своей смертью Карло Бонапарт порвал с генералом Паоли и с движением за независимость. Паоли никогда не простил семью Бонапартов, считая их предателями и чужаками. В 1789 году новая французская Национальная ассамблея позволила Паоли, который находился в Англии в изгнании, вернуться на Корсику. И он тотчас приступил к организации на острове независимой республики. В период между 1786 и 1793 годом Бонапарт четыре раза возвращался на Корсику: в первый раз как сдержанный приверженец французской власти – из благодарности Марбефу. В следующий раз он открыто выступал с критикой ужесточающегося деспотизма французского режима, управляемого из Парижа. В свой следующий приезд он уже преданный сторонник Паоли и полковник корсиканской милиции. А в последний раз он ярый противник Паоли, который не только не выказал расположения, но действовал как диктатор и предлагал окончательно отделить Корсику от Франции. На этом этапе Бонапарт присоединится к корсиканским якобинцам. В апреле 1793 года на острове разгорелась гражданская война. Для Паоли, который со все большим подозрением относился к молодому, быстро набирающему влияние и вес военному, с французским образованием и хорошей военной подготовкой, это стало концом. Он публично приговорил все семейство Бонапартов к «вечному проклятию и позору». То есть всем им, включая мать, был вынесен приговор – и это на земле, где правили законы вендетты. Чтобы спасти свою жизнь, вся семья бежала во Францию и больше никогда не возвращалась на Корсику.

Вполне понятно, что у Бонапарта остались неприятные воспоминания о родном острове, которые он хотел бы стереть из своей памяти. Но он вынес урок из происшедшего: понял, какой именно власти он ищет. Хотя Паоли и стал кровным врагом Бонапарта, в каком-то смысле он оставался его героем, его наставником, потому что Паоли был не полководцем или, по крайней мере, не только полководцем, как все его предшественники в борьбе за независимость. Он был человеком Возрождения, который верил, как верили Джефферсон, Адамс и Вашингтон по ту сторону Атлантики, Берк и Фокс в Англии, Лафайет во Франции, что революция и вооруженная борьба – не более чем необходимая прелюдия к созданию гуманистической республики, снабженной идеальной конституцией. Он был человеком, которого искал Руссо, чтобы превратить Корсику в идеал государства с мудрыми законами – пример для всей Европы. В трудах Босуэлла, в других источниках того времени Паоли предстает перед нами благородным, бескорыстным, бесстрашным и здравомыслящим человеком. Будучи в ссылке в Англии, он впитал британский прагматизм и, как отцы-основатели Америки, соединил его с более абстрактным идеализмом Руссо, Дидро и других энциклопедистов[3]. Он обеими руками ухватился за возможность сделать Корсику «чистым листом», как представлял Руссо, на котором можно начертать проект правительства и свод законов, что превратят ее, маленькую и слабую, в образец для подражания для всего мира. Увы, его меч не смог в одиночку завоевать и защитить независимость Корсики. Британский союзник покинул его, а сам он конец жизни провел в изгнании.

Но в душе Бонапарта навеки запечатлелся образ Паоли – не только воина, но еще и верховного законодателя и просвещенного правителя. Наполеон уже искал власти, но судьба Корсики позволила придать этой власти высшую цель. Недостаточно выиграть сражение, кампанию, войну, это лишь возможность установить новый порядок на месте старых, коррумпированных, неэффективных систем. Он, Бонапарт, должен стать новым Паоли для всей Европы, только гораздо большего масштаба и действующим на континентальном или даже мировом уровне, для лучшего управления человечеством. Он так и не понял и, наверное, никогда не понимал, что существует фундаментальное противоречие в этой его концепции. Если Паоли, действовавший в интересах самих корсиканцев, был простым освободителем, который потом издавал законы с их согласия, Бонапарт, с его всеобъемлющими планами для Европы, был не столько освободителем, сколько захватчиком. Идеализм, который должен был стать основой последующего правления, не мог уравновесить жестокость его завоевания, оно превращалось в банальную насильственную оккупацию, несправедливую и бесчеловечную. Война из средства для достижения цели стала целью сама по себе. И Бонапарт, однажды обнажив меч, не смог вложить его обратно в ножны. В итоге ему не удалось ни приблизиться к цели, ни упрочить свое положение, своими действиями он только навлекал на себя неотвратимое возмездие. Теперь это кажется нам вполне понятным и ясным. Но тогда, в начале 1790-х, все было непонятно, неясно, кроме одного: мир можно переделать заново. Тогда вся Европа была «чистым листом», и смелый, самоуверенный воин был именно тем человеком, который должен был написать на этом листе свою судьбу.