Восход Черной звезды - Елена Звездная

– Тортик… медовый! А ты что подумала?

Что бублик сахарный, шут ходячий!

Кесарь резко остановился, ме-е-едленно повернулся и о-о-очень медленно сделал шаг ко мне…

Бывшая наследница Оитлона испуганно отступила.

Требовалось срочно спасать положение.

– Я не обязана отвечать за свои мысли, это первое, и второе – на мой взгляд, желание убить вас, по меньшей мере, оправданно, но я героически сдерживаюсь, что также должно служить оправданием моей раздражительности и нелестным эпитетам в ваш адрес!

Еще шаг ко мне… О, Великий Белый дух, я же боюсь его до дрожи в коленках и с трудом сдерживаемого крика… И ведь знает прекрасно!

– Знаю, – кесарь остановился, – это дорога, испуганная моя. Еще вопросы есть?

И много! Но…

– Потом задам.

– Правильное решение. – Император Эрадараса протянул мне руку, пришлось принять ее. – И снова правильно, нежная моя.

Теперь он шел медленнее, приноравливаясь к моим шагам, я же пыталась отдышаться и осмотреться одновременно. А дорога оказалась странной. Выложенная белым камнем, очень напоминающим мрамор, с бордюрами по краям и цветущими кустами роз в изящных каменных вазонах. Красиво, изысканно, волшебно, но… дорога внезапно появлялась в лесу и столь же внезапно обрывалась, насколько я могла судить, у странного сооружения из вертикально стоящих камней. Делаем выводы: сие дорожное полотно предназначено исключительно для прогулок, вероятно, этих самых элларов, но никак не для иных функций.

– Совершенно верный вывод, – решил снизойти до ответа кесарь, – сейчас, в связи с военным положением, защита снята, но испокон веков светлые пути предназначались лишь для светлых, и иной ступивший на них обрекал себя на смерть.

Осмыслив услышанное, прямо спросила:

– То есть в вашем государстве нет нормальных дорог, отвечающих требованиям развитой экономики?

Надменный взгляд, недовольное выражение на лице – и резкое:

– Этим ты и займешься.

– То есть я еще и дороги должна строить? – возмутилась я.

Мрачный устремленный в даль взгляд. Понятно, ответа можно не ждать. Как же с вами тяжело, Великий кесарь! И все же:

– У вас аристократическое правление, я правильно поняла? – Мне было важно знать, с чем придется столкнуться.

– Да.

– А кто монарх?

Почему-то мне казалось важным выяснить все до конца данной дороги, пока я могу идти нормально, а не пригибаться, спасаясь от веток, и перепрыгивать поваленные стволы… Как-то отвлекают подобные упражнения от рассуждений.

Кесарь зло ответил:

– Старший сын Великой Пресветлой Эллиситорес.

Ого!

– А потом?! И вообще – вы бывший правитель, если я снова правильно поняла, а кто нынешний? – Хороший, кстати, вопрос.

Великий Араэден хмуро посмотрел на меня и спокойно ответил:

– Труп.

Я снова споткнулась, несколько утратив нить его рассуждений, переспросила:

– Труп?! А разве труп может править?

Смех в ответ – и насмешливое:

– Ты тоже считаешь, что нет, нежная моя? Вот и я подумал… что нечего всяким трупам править в моей империи. Осталось лишь донести эту светлую мысль до брата…

И я не поняла:

– Это шутка?

– Нет.

– Вы брата убьете?! Родного?

Кесарь невозмутимо хмыкнул и, продолжая путь, ответил:

– Давно собирался, но повода не было.

Я ничего не сказала… А что можно сказать тому, для кого даже родственные узы не значат ничего? Лишь в очередной раз поразиться его беспримерной жестокости. Нет, я тоже добросердечием не отличаюсь и могу понять многое, но убить родного человека…

– Бесконечно поражаюсь твоей морали, – раздраженно произнес кесарь. – Не убью… раз ты так этого хочешь, добросердечная моя, но… урок преподам. Жестокий.

Мы почти подошли к краю дороги, здесь на камнях виднелся красивый рисунок в виде переплетенных символов.

– Это руны, – кесарь остановил меня и щелкнул пальцами, на концах которых мгновенно появилось серебристое свечение, – руны позволяют наложить и стабилизировать заклинание.

Император начал рисовать какой-то символ над моей головой.

А почему сразу над моей?

– Это руна защиты, подозрительная моя. – Кесарь невольно улыбнулся, потешаясь над моим возмущением. – Светлые пути переместят нас сразу в Элиргар, к моему дворцу. За триста двадцать семь лет пребывания в Рассветном мире я увеличил свой резерв силы, это позволит мне… быть достаточно откровенным в своих намерениях.

– То есть вам здесь не рады? – подметила я и тут же ядовито добавила: – И почему я не удивлена?

Заметив весьма злой взгляд, мгновенно сменила тему:

– А при чем тут этот красивый, – я скептически посмотрела на сверкающую руну, которая горела в воздухе, – но все же неясный мне символ?

Прикрыв глаза, кесарь что-то произнес, и руна рассыпалась мириадами искр, которые упали на меня и, не причинив вреда, истаяли на коже, одежде, волосах. Красивая магия, с этим не поспоришь. Непонятная, правда.

– Нежная моя, эта руна защитит тебя, пока я буду возвращать себе трон, – несколько раздраженно пояснил император. – Видишь ли, власть и деньги весьма быстро и основательно меняют владельцев, и мне придется сейчас напомнить всем, кто хозяин Эрадараса. А в процессе напоминания не хотелось бы лишиться столь умненького и исполнительного подарочка от Рассветного мира, как ты. Еще вопросы?

Вопросы?! Сначала требуется уложить в голове полученную информацию.

– Задумчивая моя, – кесарь тронул подбородок, заставив запрокинуть голову и посмотреть в свои глаза, – когда мы перенесемся в Радужный дворец, не вмешивайся ни во что. Ты должна лишь следовать за мной, как моя тень, и быть в поле моего зрения ПОСТОЯННО!

Пришлось кивнуть.

Он улыбнулся своей жуткой, угрожающе-ласковой улыбкой, и это было то единственное, что ознаменовало переход от предупреждения к прямой угрозе:

– Но если в силу каких-то несвойственных чувству самосохранения идей ты решишь покинуть меня в тот момент, пока я буду… несколько занят, я найду тебя, коварная моя, и буду весьма неторопливо и со вкусом убивать. Медленно, мучительно и бесконечно долго. Вопросы?

– Э-э, можно было начать сразу с угроз, и тогда не потребовалось бы терять время на предупреждения, – не сдержалась я. – И да, все поняла.

На мой язвительный выпад кесарь не ответил, видимо, морально готовился к чему-то эпическому.

– Именно эпическому, – подтвердил он.

Каменная дорога обрывалась, словно обрубленная огромным топором, но мы не дошли до ее края, свернув к бело-розовым камням.