Проклятие рукописи - Сергей Пономаренко

«Явный еретик, — подумал возмущенный Томмазо. — Церковь отвергает магию, колдовство, а он хочет смешать святую веру с демоническими, колдовскими обрядами. Жаль, что епископ не слышит богохульных речей этого еретика, а то бы немедленно применил свою власть и отправил его на суд инквизиции в Рим или вызвал бы инквизитора для борьбы с зарождающейся здесь ересью».

— Магия Арбателя, — вслух прочитал Томмазо название манускрипта, который не выпускал из рук Арджиенто. — Магия, колдовство… Как я и говорил, колдовская рукопись. Выходит — зло! Арбатель — это явно злой дух или демон.

— Духи не бывают злыми или добрыми. Их сущность определяет тот, кто их вызвал. В этой книге изображены символы семи планетарных духов, но знание символа духа само по себе еще не дает власти над ним — духа можно призвать только с помощью молитвы, обращенной к Богу, прося Его о том, чтобы Он послал этого духа нам на помощь. А для этого мы должны питать к Богу искреннюю любовь.

— Если я вас правильно понял, чтобы вызвать Сатану, мы должны обратиться к Богу?! — Томмазо еле сдерживал себя, чтобы не разразиться гневными тирадами в адрес нечестивца и чернокнижника.

Убедившись в том, что его путешествие сюда было оправданным, он воспрял духом и решил передать этого колдуна трибуналу инквизиции Рима. Даже если придется применить силу, он это обязательно сделает. Его, правда, смущало и настораживало одно: почему Папа уделяет особое внимание этому чернокнижнику и действует против него тайно? Почему не мог прислать сюда инквизитора в сопровождении кондотьера и солдат? Ведь в этом случае никто не стал бы противиться аресту чернокнижника, как в том случае, если бы это попытался сделать он, тайный эмиссар Папы, с помощью местного епископа.

— В этих девяти книгах будет описана христианская магия — ибо она основывается на христианских молитвах, обращенных к Господу Богу и Деве Марии. Первая книга — Изагог, в ней изложены законы магии. Она содержит сорок девять афоризмов, заключающих в себе главные правила всего магического искусства… — разглагольствовал расслабившийся Арджиенто, ошибочно приняв гостя за любопытствующего путешественника. — Вот послушайте. «Итак, вначале все вышло из тьмы к свету, вопреки всем злобным магам и тем, кто пренебрегает дарами Бога; для пользы и удовольствия всех тех, кто живет искренне и благочестиво, дорожит творениями Бога и использует их с благодарностью для прославления Бога и с пользой для себя и своих ближних».

— Сколько времени вам понадобилось, чтобы сочинить эту… рукопись? — Томмазо едва сдерживая себя от бурлящего внутри него гнева, особенно трудно ему было выговорить последнее слово — рукопись, не заменив его бранным словом, вертевшимся у него на языке.

— Я был бы счастлив, если бы мне удалось самому это написать. — Арджиенто растерялся и даже немного поник головой. — Но это значительно превосходит мои знания и силы. Я только выполняю свою миссию — дать рукописи свет.

— Кто же сочинил… ЭТО?! — Томмазо был весь внимание. — Он проживает здесь?

— Нет. Автор трактата о магии… — Арджиенто постучал по книге, лежащей на столе, и сделал паузу, усиливая эффект от своих последующих слов: — …Папа Римский!

Томмазо был так ошеломлен, что не сразу услышал громкий стук в дверь. В комнату вошла хозяйка дома, гордо неся поднос с тарелками, прикрытый белым полотном. Комната мгновенно наполнилась чудесными запахами, но даже они не смогли увести мысли Томмазо от услышанного, несмотря на то что последний раз он ел много часов тому назад. Томмазо, не задумываясь, что-то сказал женщине, и ему удалось очень быстро выпроводить ее из комнаты.

— Повтори — кто напасал эту магическую чушь?! — Томмазо уже не мог собой владеть, он встал, пронзая негодующим взглядом Арджиенто.

— Кто вы? — Арджиенто побледнел и непроизвольно попятился к стене, мысленно ругая себя за то что был так наивно доверчив с этим незнакомцем, который теперь внушал страх даже без оружия.

Томмазо молча вытащил висящий на шее серебряный медальон, скрывавшийся под табаром. Изображение собаки с горящим факелом в пасти[4]было хорошо знакомо Арджиенто, от него повеяло смертельной опасностью.

— Псы Господни… Вы — за мной? — произнес он с трудом выговаривая слова, чувствуя, что язык одеревенел.

— Да, я приехал за тобой, — подтвердил Томмазо и потребовал: — Повтори, что перед этим сказал!

— В двух словах этого не передать, — вздохнул Арджиенто и начал быстро говорить, стараясь убедить страшкого незнакомца в своей невиновности. — Я начну с давних времен. Более пятисот лет тому назад в Орильяке, в монастыре Святого Жерома, принял монашеский постриг юный Герберт. Он отличался огромной тягой к знаниям и умел задавать каверзные вопросы, порой ставившие настоятеля в тупик. Он много читал, как губка впитывал знания и был неудобен, даже раздражал невежественную монастырскую братию. Когда представился случай, он без раздумий покинул монастырь и отправился вместе с графом Борелем II в Испанию, где вскоре стал любимым учеником епископа Ато, известного своей ученостью. А еще ему довелось длительное время провести в Кордове — тогдашнем столице Кордовского халифата — и ознакомиться там со старинными трактатами многих ученых, в том числе и по магии. Существует даже легенда, что он похитил у одного мага колдовскую книгу, с помощью которой можно было управлять духами ночи.

— Этому монаху повезло, что в те времена не существовала святая инквизиция! — зловеще улыбнулся Томмазо.

— Тем не менее своей ученостью он вскоре привлек внимание Папы Иоанна XIII, который даже рекомендовал его императору Священной Римской империи Оттону I Великому, сделавшему того воспитателем своего сына, в дальнейшем императора Оттона II. Но должность воспитателя, пусть даже и будущего императора, была для него слишком незначительна, и через два года Герберт возвратился в государство франков, где возглавил церковную школу в Реймсе, а далее стал архиепископом Реймса, а затем Равенны. Он прославился многими изобретениями, и даже та система счисления, которой мы сейчас пользуемся, его усилиями пришла к нам от мавров вместо более громоздкой — римской.

— Своим рассказом ты утомил меня и до сих пор не ответил на вопрос! — разозлился Томмазо.

— В 999 году архиепископ Равенны становится Папой Сильвестром II. Этот манускрипт — учение Папы Сильвестра II о христианской магии, созданное им на основе знаний, почерпнутых из древних арабских манускриптов. Арбатель — дух ночи и сновидений, которого Папе удалось подчинить себе и с помощью магической печати привязать к своей рукописи! — Арджиенто почти кричал, находясь в крайнем возбуждении, затем немного успокоился. — Меня, монаха доминиканского монастыря в Риме, два года назад привлекли к работе в папской библиотеке, где я обнаружил эту старинную рукопись. Она меня увлекла, и я стал ее обсуждать со своими братьями в монастыре. К сожалению, как в древние времена, так и сейчас есть множество невежественных людей, которым за всем непонятным видится дьявол. Мной заинтересовался трибунал святой инквизиции, и я бежал, захватив с собой рукопись, понимая, что она может быть уничтожена.