Лед под кожей - Вилма Кадлечкова

Камёлё не стала ждать, пока он подберется еще ближе. Она отключилась от протонации. В ней осталось столько запутанных следов, что зӱрёгал вычислит ее личность в течение нескольких минут, – это было очевидно; однако, останься она погруженной в экстрасенсорную сферу, он добрался бы до нее за пару секунд. Речь шла о времени. О жизни.

Глеевари окинула взглядом квартиру. Сюда она уже не вернется. Как только зӱрёгал раскроет ее личность, ему станет известен и адрес. В чемоданчик, где обычно хранились сушеные ӧссенские вещества, она бросила деньги и пару вещиц. Дилемма с одеждой решилась быстро: беглой глеевари ни к чему мини-юбки с бисером. Камёлё натянула спортивные штаны и схватила с вешалки черную кожаную куртку, после чего выбежала из дома. По дороге каждый свой шаг она стирала из протонации.

Ӧссеанки Камёлёмӧэрнӱ в этом мире не существует.

* * *

У Матери – у Ёлтаӱл – был медиант.

Заглянув в заднее помещение магазинчика, Камёлё увидела только спину в ярко-зеленом пончо, но на столе перед ним лежал включенный микродовый диктофон, а в воздухе висело несколько стереокамер, так что в его профессии и умыслах сомневаться не приходилось. Из протонации удалось достать даже имя – Джеральд Крэйг. Он работал на престижную станцию.

Ёлтаӱл улыбалась. Она незаметно скрестила пальцы в знак того, что знает о присутствии Камёлё, но паузу в речи делать не стала. Тон ее голоса был тихим, сонным. При каждом жесте, каждом плавном движении широкие рукава ее фиолетового облачения развевались вокруг костлявых рук. То тут, то там блестели ритуальные ӧссенские кольца. И голова медианта медленно покачивалась в том же ритме – туда-сюда, туда-сюда.

Камёлё вошла в состояние невидимости и осторожно пробралась к лестнице в подвал. Магазинчик Ёлтаӱл с эзотерическим барахлом был первым местом, куда она направилась, убегая от зӱрёгала. Она отталкивалась от того, что работает здесь, хотя сегодня стоять за прилавком времени не будет. Но тут можно раздобыть мицелиальную завесу. Глеевари хотела спуститься прямо в подвал к бочкам с мицелиальной рассадой, чтобы не слушать, как бабка обрабатывает бедного журналиста, но спасения не было.

– Цвет их может быть двойным, тройным или же четверным, – доносился до ее ушей гипнотизирующий голос Ёлтаӱл. – Нижний – цвет демона Глины. А верхний – цвет ветра Всех стран света. Между ними лежит Река всех Рек и Огненное солнце…

Имена всевозможных духов, демонов и прочего магического реквизита старая обманщица, как всегда, выдумывала на ходу.

– Каждому соответствует что-то свое. Иногда необходимо четыре цвета, чтобы охватить сложную действительность; бывает же, что гармония так совершенна, что хватит и двух, так как лишние в конце концов только нарушили бы гармонию. Неповторимая комбинация в каждой бутылочке составляет предсказание. Выбранная тобой лично расскажет о тебе все. И наоборот – ее обратный эффект гармонизирует твою ауру! Решай сам.

– Но я… – пискнул паренек. Затем откашлялся. – Я бы хотел взять у вас интервью. Я пришел не для того, чтобы выбирать какие-то…

– Знаю, знаю, – перебила его Мать с невозмутимым спокойствием. – У тебя совсем иное предназначение, более того, ты способен заглянуть в суть вещей намного глубже, чем обыкновенный человек. Но ведь и я смотрю на тебя не как на обычного клиента! Я понимаю, что ты не веришь в подобные вещи, сын мой. Никто не отнимает у тебя права на сомнения.

– Вот именно. Я… – снова попытался начать молодой человек.

– Конечно, так и должно быть, – ласково прервала его Мать.

Успокаивающие движения ее ладоней сеяли тишину, словно покрывали водой все возражения.

– Проницательный рассудок всегда в плюс. От остальных я жду хотя бы крупицу веры, но тебе предоставлю эту возможность без каких-либо условий. Бесплатно. Стоит дать тебе шанс составить свое мнение.

Вот и оно, главная наживка – ключевое слово, стальной крючок, спрятанный в куске сладкого теста речей. Медианты больше всего на свете хотят составить мнение, хотя редко оно бывает их собственным. С другой стороны – собственных мнений всегда был недостаток, на каждого и не хватит.

– Однако, хоть мы и подойдем к вопросу из чисто исследовательских побуждений, потребуется некоторая концентрация, – драматически вещала Прастарая. – Представь, что тебя высадят на заброшенном острове. Бутылочка, которую ты выберешь, – это единственная вещь, которую ты можешь с собой взять. Ее цвета должны быть тебе так близки, чтобы ты смог прожить с ними весь остаток жизни и никогда не пожалеть о том, что не выбрал другие. Они демонстрируют твою силу и слабость. Слабость между тем необходимо принять, а ошибки необходимо видеть… ведь пока твои мысли скрыты, они получают над тобой власть. Пойми, если ты выберешь то, кем хочешь быть, вместо того, кем ты являешься на самом деле, это приведет к большому противоречию и непокою в душе. Долго так не протянешь. Подобный выбор ничего о тебе не скажет, зато постоянно будет вызывать чувство вины, пока ты сравниваешь себя со своим идеалом. Потому выбирай с умом. Выбирай так, будто от этого зависит твоя жизнь. Выбирай со знанием, что другого шанса уже никогда не будет.

Камёлё тихо оперлась о дверной косяк. «А у нее неплохо выходит, – думала она. – Идеальную заварила кашу, без комочков. Решится ли парень…» Но все было ясно – к сожалению. Джеральд Крэйг не лучше и не хуже остальных. Его тоже подмывает любопытство. Он не верит ни в демонов Глины, ни в дурацкие бутылочки, но в его голове все равно крутится мысль – а что, если в этом что-то есть. Он мечтает о сенсации. Мечтает о славе. Боится, что если не возьмет всего, что ему предлагают, то позже пожалеет. Слова Прастарой звенят в его голове, как и в голове Камёлё: «Другого шанса уже не будет».

Она закрыла глаза. В темноте опущенных век она вдруг услышала саму себя, шепчущую то же самое.

«Другого шанса уже не будет, Лус. Никогда».

Ее рот скривился. Ӧссе. В воспоминаниях вился чудовищный удушающий страх – страх, который поднимался в ней тогда и медленно наполнял от кончиков пальцев ног до самого горла: страх необратимых последствий необратимых событий. До рассвета остается час. Небо приобрело зеленоватый оттенок утра. Двое, Лӱкеас Лус и Камёлёмӧэрнӱ,– под каменным сводом задних ворот монастыря ордена Вечных Кораблей в Тёрё Мӱнд, в самом центре Скӱтё… втайне. Тогда Лукас Хильдебрандт был в том же возрасте, что и этот парень, но выбор, вставший перед ним, был несравнимо тяжелее.

Как далеко он зашел на своем пути? И как близко ему теперь… таинство Кораблей?!

Камёлё знала о темноте, пожирающей его заживо и тянущей к смерти. Его призрак вставал перед ней, его лицо она видела в каждой тени – и это уже не лицо паренька из Тёрё Мӱнд, которое было ей когда-то знакомо, это ужасающая маска смерти. Ведь он до сих пор сталкивается с последствиями совершенных тогда ошибок. В конце концов, присутствие зӱрёгала свидетельствует о том, что никакая гипотетическая Река всех Рек не смогла бесследно смыть старые события. Сама Камёлё не хотела иметь ничего общего со всем этим – ни с Кораблями, ни с зӱрёгалом, ни с Лӱкеас Лусом, и все равно оно снова настигло. Зӱрёгал идет по ее следам. Из-за него ей придется бежать через полмира, скрываться за мицелиальными завесами, стирать следы, жить в невидимости…