Сейчас вылетит птичка! - Курт Воннегут

— Угу. — Эллен, забывшись от восторга, вдруг представила, что про ее знаменитого мужа сняли фильм, а исполнитель главной роли здорово смахивает на Авраама Линкольна. Взору ее предстал простодушный отмеченный Богом работяга, в поношенной одежде, он что-то мурлычет себе под нос и колдует над крошечным микрофоном, который позволит ему улавливать едва слышимые шумы в человеческом ухе. А на втором плане сидят коллеги, они играют в карты и посмеиваются над ним — вот, мол, нечего делать, вкалывает в свой обеденный перерыв. Потом он помещает микрофон себе в ухо, соединяет его с усилителем и громкоговорителем — и с удивлением слышит первый шепот Конфидо:

— Здесь, Генри, ты ничего не добьешься, — так сказал Конфидо в первой, не доведенной до ума версии. — В «Акусти-джем» могут пробиться только любители пудрить мозги да кататься за чужой счет. Ты каждый день делаешь дело — а зарплату повышают другим! Пора тебе поумнеть. Да ты в десять раз расторопнее любого в лаборатории! Это несправедливо.

Что Генри сделал дальше? Отсоединил микрофон от громкоговорителя и подключил его к слуховому аппарату. На наушнике закрепил микрофончик, чтобы было чем улавливать голосок, не важно, откуда доносящийся, а для усиления подключил слуховой аппарат. И вот в дрожащих руках Генри оказался Конфидо — лучший друг для всех и каждого, готовый к выходу на рынок.

— Это я без шуток, — заверил Эллен новый Генри. — Миллиард в чистом виде! Прибыль с одного Конфидо — шесть долларов. А теперь умножь на всех жителей США — мужчин, женщин и детей!

— Хотелось бы знать, откуда голос, — заметила Эллен. — А то как-то непонятно. — На миг ей стало слегка не по себе.

Генри отмахнулся от ее вопроса и сел завтракать.

— Уши как-то прицеплены к мозгам, — объяснил он с полным ртом. — Ну, это мы как-нибудь выясним. Сейчас главное, вывести Конфидо на рынок — и начать жить, а не просто существовать.

— Может, это мы? — спросила Эллен. — Голос — это мы сами?

Генри пожал плечами.

— Едва ли это голос Бога, навряд ли это «Голос Америки». Давай спросим у самого Конфидо? Я оставлю его дома, проведешь время в приятном обществе.

— Генри… разве мы с тобой просто существуем?

— Если верить Конфидо — да. — Генри поднялся и поцеловал жену.

— Скорее всего он прав, — рассеянно пробормотала она.

— А вот теперь, клянусь Богом, мы начнем жить! — воскликнул Генри. — Мы это вполне заслужили. Конфидо так и сказал.

В состоянии легкого транса Эллен накормила детей и отправила их в школу. Она на мгновение очнулась, когда ее восьмилетний сын Пол крикнул, едва вошел в набитый битком школьный автобус:

— Эй! Мой папа сказал, что теперь мы будем богаче Креза!

Автобусная дверь, лязгнув, захлопнулась за ним и его семилетней сестрой, и Эллен вернулась в состояние неопределенности. Она покачивалась в кресле-качалке возле кухонного стола, одолеваемая противоречивыми чувствами. В голове царил сумбур, единственным смотровым оконцем в мир был Конфидо, который расположился возле банки с джемом, в окружении не вымытой после завтрака посуды.

Зазвонил телефон. Генри только что добрался до работы.

— Как дела? — спросил он бодрым тоном.

— Как обычно. Я только что посадила детей в автобус.

— Я имею в виду, как идет первый день с Конфидо?

— Я его еще не включала, Генри.

— Ну, ты уж им займись. Поучаствуй в коммерческом проекте. К ужину надеюсь получить подробный отчет.

— Генри… ты с работы уже ушел?

— Нет еще, по одной простой причине — не добрался до пишущей машинки. — Он засмеялся. — Человек в моем положении не уходит просто так. Он должен написать заявление.

— Генри, может, стоит несколько дней подождать?

— Зачем? — поразился Генри. — Моя позиция — куй железо, пока горячо.

— На всякий случай, Генри. Я тебя прошу.

— А чего бояться? Наша штуковина работает как часы. Это будет похлеще телевидения с психоанализом, вместе взятых. А у них предприятие вполне доходное. Так что не беспокойся. — В голосе зазвучало легкое раздражение. — Включи Конфидо и ни о чем не беспокойся. Он для этого и создан.

— Просто хотелось бы знать о нем побольше.

— Ну да, ну да, — сказал Генри с несвойственным ему нетерпением. — Ладно, ладно, хорошо. До вечера.

Эллен повесила трубку в расстроенных чувствах — у мужа душевный подъем, а она со своими сомнениями. Рассердившись на себя, она тут же решила активно проявить преданность Генри и его изобретению — нацепила Конфидо, сунула в ухо наушник и занялась домашними делами.

«Кто ты все-таки такой? — подумала она. — Что вообще такое Конфидо?»

— Для тебя я — способ разбогатеть, — ответил Конфидо. Как поняла Эллен, ничего другого сообщать о себе он не собирался. В течение дня она задавала этот вопрос несколько раз, и всякий раз Конфидо от ответа уклонялся, обычно переводя разговор на деньги — мол, на них можно купить счастье, что бы кто ни говорил.

— Как сказал Кин Хаббард, — проверещал Конфидо, — бедность не порок, а зря.

Эллен хихикнула, хотя слышала эту цитату раньше.

— Послушай, ты… — начала она. Все ее споры с Конфидо носили исключительно безобидный характер. Говоря о вещах, которые Эллен казались неприятными и неуместными, Конфидо умел сделать так, что она против своей воли с ним отчасти соглашалась.

— Миссис Бауэрс, Эллен, — раздался голос с улицы. Это была миссис Финк, соседка Бауэрсов, ее подъездная дорожка шла как раз мимо бауэрсовской спальни. Сейчас миссис Финк остановила свою новую машину как раз у Эллен под окном.

Эллен перегнулась через подоконник.

— Ого, — воскликнула она. — Вы чудесно выглядите. Новое платье? Прекрасно подходит к вашему цвету лица. Многим женщинам оранжевое не идет.

— Идет только тем, у кого цвет лица — колбасный, — прокомментировал Конфидо.

— И прическа новая. Мне очень нравится. Для овального лица — то, что нужно.

— Как заплесневелая купальная шапочка, — уточнил Конфидо.

— Я еду в город — подумала, может, вам что-нибудь нужно? — осведомилась миссис Финк.

— Спасибо, вы очень любезны, — сказала Эллен.

— А мы-то думали, что она хотела похвастаться перед нами своей новой тачкой, новыми шмотками и новой укладкой, — добавил Конфидо.

— Я решила, надо привести себя в порядок — Джордж пригласил меня пообедать в «Бронзовом зале», — пояснила миссис Финк.

— Правильно, должен же человек хоть иногда отвлекаться от своей секретарши — пусть даже на собственную жену, — заметил Конфидо. — Надо временами брать отпуск друг от друга — это помогает сохранить и укрепить чувство.

— Вы не одна, дорогая? — спросила миссис Финк. — Я вас от чего-то отрываю?