📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаРусский медведь. Царь - Михаил Ланцов

Русский медведь. Царь - Михаил Ланцов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 64
Перейти на страницу:

— Не понимаю…

— Мы знаем все, ведь мы не дети. Опасно жить на белом свете. — С улыбкой продолжил Государь, кивнув в сторону позиций Карла. — Но как не жить на свете белом? Коль любишь жить душой и телом! — Самодовольно похлопав себя по животу, отметил царь.

— Щедра, к нам грешникам земля, — подхватил Меньшиков, догадавшись повторить припев.

— А небеса полны угрозы, — с наигранным сожалением добавил Петр, сокрушенно покачав головой.

— Кого‑то там уже тра — ля — ля — ля, — хохотнул Апраксин.

— Перед грозой, так пахнут розы… — жутко фальшивя, потянуло уже человек десять из окружений Государя, а потом громко расхохоталось. Лишь Август стоял совершенно потерянным, не понимая этого веселья.

Когда все успокоились, Август поинтересовался буквально шепотом:

— Что это было? Я ровным счетом ничего не понял.

— Урок на будущее мой дорогой друг. Если командир теряет веру в свою победу, то и воевать не стоит. А потому, какой бы безнадежной не была ситуация — встречай ее с улыбкой. Конечно, кто‑то подумает, что ты тронулся умом, но иные, видя твое спокойное, благодушное настроение заразятся уверенностью и станут сражаться, не оглядываясь постоянно и не думая об отступлении.

— Но ведь Карл нас вчетверо превосходит! Как тут сохранять спокойствие?

— Плохо считаешь. Ой, плохо! Вот смотри. Мы стоим в обороне, а Карл наступает. Так? Так. Значит уже вдвое он нас слабее. Ведь мы на редутах все. Да при пушках. А ему через поле под огнем идти, да картечными салютами нас не угощать. Видишь — уже не так страшно. Дальше идем. Видишь — все мои стрелки с винтовками, то есть, бьют на пятьсот шагов, причем не абы как, а прицельно. Насколько бьют солдаты врага? На сто от силы. Если прицельно то и того меньше. Вот и считай, что не у Карла, а у нас уже преимущество. Да почитай как вдвое или более. А еще можно по мелочи посчитать. Картечь добрая, бьющая вдвое дальше обычного. Резерв. Тяжелая артиллерия. Так что, друг мой, нет никакой причины для тревоги. Армия шведского короля хоть и велика числом, но против меня на этих позициях и выеденного яйца не стоит.

— Мне сложно в это поверить…

— И не нужно, — усмехнулся Петр. — Думаешь, я не видел, как ты метался, помышляя лишь о бегстве от войск? Я бы тебя давно отпустил, но то, что сегодня произойдет лучше один раз увидеть, чем потом слушать в пересказах. Для пущей крепости нашей дружбы.

После чего царь снова прильнул к зрительной трубе, наблюдая за движениями войск противника….

Но вот, спустя примерно полчаса пехота шведского союза наконец‑то двинулась вперед. Ровные, словно выверенные по линейке, линии мушкетеров и фузилеров согласно лучшим идеям тех лет шли как на параде. Шеренга за шеренгой. Под барабанные ритмы и звуки флейты. И важно так, пафосно, словно не в атаку идут, а по бульвару прогуливаются.

— Вот ведь цирк, прости Господи, — усмехнувшись, бросил Государь, после того, как первая шеренга прошла отметку триста метров.

Но Август не успел удивиться этим словам. Так как буквально следом за ними все редуты окутались клубами сизого порохового дыма. Это заработали винтовки и легкие полковые пушки, угостившие наступающую пехоту пулями Минье и железной картечью. Добро так. От души. Солдаты так и посыпались на землю, словно спелые сливы.

Не прошло и двадцати секунд, как к этим медленно расползающимся и тающим клубам порохового дыма добавились еще. Потом еще. Еще. Еще…. Уже через пару минут Августу показалось, что в этом дыме и треске, перемежающемся уханьем пушек, совершенно потонуло все. А солдаты шведской коалиции сыпались на землю с какой‑то немыслимой скоростью. В его представление от редутов не огонь велся, а какой‑то губительный ветер дул, уносящий жизни несчастных. Лишь Петр откровенно скучал, скрашивая себе ожидание попыткой подсчитать хотя бы 'на выпуклый глаз' количество поверженных врагов. Хотя бы офицеров.

Однако всему на свете приходит конец. Вот и совершенно доведенный до отчаяния и ужаса один из полков, насмотревшись на засыпанное трупами поле, психанул и, нарушив строй, бросился вперед, дабы скорее добраться до редутов. Очень несвоевременно. Так как оказался на короткое время в фокусе внимания, приняв на себя бодрый залп всего редута. Да еще соседи немного помогли. И это жуткое 'дуновение' свинцового ветра в буквальном смысле слова смело полк ….

Это стало последней каплей.

То тут, то там, как одиночки, так и целые группы стали разворачиваться и убегать, стремясь как можно скорее выйти из зоны столь губительного огня. Причем, нередко, бросая свое оружие. Поэтому не прошло и минуты, как это печальное действо превратилось в натуральное и всеобщее бегство. Ну, то есть, массовое организованное отступление под защиту резервов и орудий.

— Ну что, друг мой, ты доволен? — Обратился Петр к совершенно ошарашенному Августу. — Помогло шведам и их союзникам численное превосходство?

— Нет… — с трудом выдавил курфюрст, хотя это ответ дался ему очень тяжело.

— И не поможет, — усмехнулся Государь, после чего кивнул вестовому, ждавшему его отмашки.

Меньше чем через минуту дивизион тяжелой артиллерии изрыгнул из себя беглый залп увесистых шестидюймовых стальных гранат с ударным взрывателем. Да, эти пушки были не совершенны: коротки стволом, заряжались с дула куда более легкими снарядами, чем могли бы. Какие‑то жалкие тридцать килограмм стальной оболочки, начиненной дымным порохом. Но эти гостинцы летели на три с половиной километра и по местным временам оказались чем‑то безумным… запредельным по разрушительной мощи.

Бедные, несчастные шведские батареи. Сорок полевых пушек, безрезультатно обстреливавших чугунными ядрами земляные склоны редутов, оказались буквально сметены двумя апостольскими залпами. Благо, что стояли очень плотно по практике тех лет, а дивизион тяжелой артиллерии заранее произвел все расчеты и имел карточки стрельбы….

Станислав Лещинский был при Карле и смотрел на поднимающиеся черные султаны земли с каким‑то завороженным, мистическим восторгом, смешанным с цепенящим ужасом. Никогда в своей жизни он не видел ничего подобного… никогда.

Из состояния стопора его вывела оплеуха, настолько сильная, что пустила юшку.

— Что вы себе позволяете!? — Взвился король Речи Посполитой, обнаружив перед собой герцога Фридриха Гольштейн — Готторпского. Однако возразить тот не сумел — шестидюймовый снаряд лег очень близко к ставке, отчего ударная волна завалила обоих. — Фридрих! — Закричал Станислав, пытаясь выбраться из‑под него. — Фридрих! Как вы смеете!?

Однако тот уже не слышал, смотря стеклянными глазами куда‑то в вечность. Стальной осколок пробил ему затылок, обеспечив быструю, практически мгновенную смерть.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 64
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?