В чужом городе - Леонид Гришин

Лучше пускай он вам все расскажет.

Веселье продолжалось. Если это можно было назвать весельем… Наталья сидела сосредоточенно, погруженная в свое настроение. Я, как мог, играл, отвечал на вопросы о Петербурге, рассказывал разные занимательные факты о выставках и музеях, в которых мы якобы с ней были. Некоторые знали Петербург, бывали там. Были среди гостей и те, которые знали артистов петербургских театров, поскольку почти все театры ежегодно в то время гастролировали в районе Сочи. Поэтому кое-где приходилось изворачиваться – некоторых точностей не знал даже я. Но на мое счастье никто из гостей себе в спиртном не отказывал, поэтому они мало замечали мои неточности в некоторых местах рассказа, как, например, при описании фонтанов в Петергофе, которые, как я потом вспомнил, должны были быть закрыты в то время.

Обслуживали гостей официанты – молодые подтянутые ребята. Один из них обслуживал конкретно нас с Натальей.

Наталья меня спросила, что я буду пить. Я ответил, что мне все равно, только не алкоголь.

– Хорошо, но будешь пить под маркой коньяка, – коротко предупредила она меня.

Я не очень понял, что это значило, но через минуту ко мне подошел официант с бутылкой коньяка «КВ» и налил мне рюмку. Я попробовал, а там оказалось что-то вроде холодного чая. Наталье он налил вина. Вернее, чего-то из бутылки, на которой была красивая этикетка. Я догадался, что там тоже вовсе не вино.

Когда через некоторое время мужчины начали вставать, чтобы отойти покурить, ко мне подошел низенький и довольно плотный мужчина, назвал себя и сказал, что он мировой судья. Меня это не сильно удивило, поскольку я не раз замечал, как за столом он позволял себе довольно колкие шуточки по отношению к другим гостям – представителям налоговой, санэпидстанции – и вообще вел себя вольготно и развязно. Очевидно, они были частыми его клиентами.

Мировой судья пожаловался мне… на Наталью. По его словам, она «кинула его», когда он признался ей в любви. Мне эта болтовня была не очень интересна, поэтому я перевел разговор на его службу, на что он только заметил, что его служба – «служить не миловать». Я понял, что с пьяным судьей лучше не разговаривать, и начал думать, как бы мне прекратить эту светскую беседу.

В это время подошел еще один гость. Кажется, он был из пожарников. С военной выправкой молодой человек стал интересоваться, можно ли сходить на Аврору, свободный ли туда вход. Я ответил, что вход туда свободный, что мы часто туда заходим с внуком, когда гуляем, что стоит Аврора на Большой Невке возле военно-морского училища имени Нахимова. Он еще что-то спросил о Петербурге, но в этот момент за столом раздались громкие возгласы – приглашали всех за стол продолжить веселиться. Наталья тихо шепнула: «Давай отойдем». Мы отошли, а она увлекла меня в другую дверь, и мы ушли, как говорят, по-английски.

– А как же гости? – спросил я ее.

– А мы им больше не нужны. Они там нажрутся так, что Сереже придется их развозить по домам.

Мы пошли гулять по городу, но гуляли недолго. Наталья мало говорила, больше молчала. Я тоже. Наконец, мы пришли к ее дому.

Двухэтажный дом с виду выглядел очень солидно. Я бы, скорее, назвал этот дом особняком. Особенно в глаза бросаются калитка и ворота. Кованые ворота были украшены необычным и очень красивым узором. Я удивился и сказал Наталье, что ограда у ее дома прямо как у Летнего сада. На нее это не произвело никакого впечатления, она только сказала: «Вот здесь я живу».

– Позвоните мне завтра, как только проснетесь, сразу позвоните – мы позавтракаем вместе. А сейчас вас отвезут.

Я посмотрел, неподалеку, метрах в пятнадцати, стоял BMW. Я почему-то подумал, будет ли за рулем Сережа или кто-то другой.

А она тем временем еще раз сказала спасибо и добавила, чтобы я позвонил завтра утром. Я пообещал, что позвоню. Она нажала на брелок, и калитка открылась сама собой. У парадной двери зажегся свет, и вдоль дорожки тоже загорелись фонари. Я заметил, как в гостиной какая-то женщина пошла навстречу. Наталья подошла к двери, дверь открылась, и она исчезла за ней.

Ко мне подъехала машина. Я сел спереди. За рулем был другой мужчина. Я поздоровался с ним, он мне ответил.

– А знаете, куда везти? – спросил я его.

– Конечно.

Когда мы приехали и я стал выходить, он протянул мне пакет.

– Этот пакет предназначается вам.

– А что там? – удивился я.

– Не знаю, мне велено вам передать.

Я взял пакет, попрощался с водителем и вышел. Когда я оказался в квартире, в которой мне предстояло ночевать, я открыл пакет. В пакете были пижама, футболки, тренировочные брюки и тапочки. Я прошелся по квартире, осмотрелся: ничего не скажешь, хорошая квартирка… Интересно, для кого она приготовлена была? Очень чисто, аккуратно, белье выглажено. В ванной комнате новые бритвенные приборы. Интересно, не для того ли блондина… Но я не заметил нигде никаких следов пребывания ни мужчины, ни женщины. Может быть, это просто было прибрано перед тем, как я должен был поселиться… Я принял душ, лег в постель и моментально уснул.

Утром проснулся, заглянул в холодильник – в нем оказалось полным-полно еды. Среди прочего, была икра и красная рыба. Я поставил чайник и сразу вспомнил, что должен был позвонить.

– Что, вы уже проснулись? Приезжайте ко мне, – сказала Наталья бодрым голосом.

– Да я вот чайник поставил, хотел кофе заварить…

– Попьете у меня кофе. Приезжайте.

– А куда?

– Сережа знает.

– Хорошо, – ответил я, успев уже привыкнуть к ее манере.

Я вышел – и действительно – машина стояла уже у парадной. Мы поехали.

Наталья ждала меня в ресторане. Но этот был поменьше и, как мне показалось, поуютнее. Мы прошли за отдельный столик, огороженный от общего зала. Когда мы сели, к нам сразу же подошла официантка. Она мне поставила омлет, кофе и сок. Наталья спросила, не хочу ли я алкоголя – я отказался. Ей подали кофе. Причем я обратил внимание на то, что она пьет просто черный кофе, без сахара и сливок.

С утра я не люблю есть, но у меня есть такая особенность, что я никогда и ничего не оставляю на тарелке. Возможно, это что-то наследственное, а может, это последствия послевоенного детства, когда добавки хотелось, да не было. Правда, крошки я не сметаю, как это в старину делали люди – сметают крошки и отправляют в рот. Говорили: «Что со стола выкинешь, того на следующий год в урожае не доберешь». В последнее время, когда я стал выезжать с внуком в Турцию, в Египет, на Канары, где «все включено», со шведского стола я выбираю побольше разнообразного, надеясь, что он хоть что-то съест. Несмотря на то, что мне хочется, чтобы он набрал вес и мышечную массу, он не всегда съедает то, что я ему предлагаю. Но оставлять продукты на столе я не могу, поэтому приходится доедать. А это плохо сказывается на моей фигуре.