Высшая милость - Даниэла Стил

– Эшли и я вместе ходили в школу, когда нам было по пять лет. Она моя лучшая подруга. И она всюду со мной.

Было очевидно, что Эшли давно стала частью ее свиты. Странный это был образ жизни, невольно подумала Сара. Было в нем что-то от бродячего цирка. Переезды из одного отеля в другой, жизнь за кулисами. За какие-то несколько минут они превратили элегантный номер в отеле «Ритц» в комнату студенческого общежития. После того как Джейк удалился в спортзал, в комнате остались только женщины. Парикмахер подобрал накладные пряди к светлым волосам Мелани, и она продемонстрировала их. Смотрелось идеально.

– Спасибо вам, что вы делаете это, – проникновенно проговорила Сара, с улыбкой заглядывая в глаза Мелани. – Я видела вас на вручении «Грэмми». Вы были неотразимы. Вы споете сегодня «Не оставляй меня»?

– Да, споет, – ответила за нее мать, передавая Мелани бутылку «Калистогской». Стоя между Мелани и Сарой, она отвечала вместо дочери, словно никакой красавицы-блондинки и суперзвезды здесь вовсе и не было. Не сказав больше ни слова, Мелани села на диван, взяла пульт, сделала большой глоток воды из бутылки и включила телевизор.

– Нам нравится эта песня, – улыбнулась Джанет.

– И мне, – тоже улыбнулась Сара, сильно обескураженная напористостью красноволосой дамы. Казалось, та полностью управляет жизнью дочери и уверенно принимает на свой счет звездность своего чада, оставляя его в тени. Мелани вела себя так, словно ее это устраивало. Видимо, она привыкла к такому положению дел. Через несколько минут, в позаимствованном платье и покачиваясь на леопардовых каблуках, появилась Эшли. Платье было ей великовато. Она села на диван рядом с подругой, и обе уставились в телевизор.

Было очень сложно определить, какая она – Мелани Фри. Казалось, у нее нет ни собственного характера, ни голоса. Только песни.

– Вы знаете, когда-то я была танцовщицей в Лас-Вегасе, – сообщила меж тем Джанет, и Сара, которая пыталась держать на лице заинтересованное выражение, хотя ее так и подмывало выскочить за дверь и бежать по своим делам, поежилась. В танцевальное прошлое матери Мелани легко можно было поверить, она именно так и выглядела, несмотря на туго обтянутые джинсами телеса и гигантскую грудь, которая, как справедливо предположила Сара, была не настоящая. У Мелани грудь тоже была впечатляющая, но ее обладательница была молода, и на ее стройном сексуальном тренированном теле грудь смотрелась чудесно. Джанет выглядела так, словно ее время давно прошло. А так оно и было. Она была крепкой женщиной, с громким голосом и такой же напористости характером. И Сара почувствовала себя очумевшей, после того как наконец ей удалось с многочисленными извинениями, что она не может прямо сейчас дослушать монолог бывшей танцовщицы, покинуть номер. Мелани и ее подружка в это время завороженно таращились в экран телевизора.

– Я встречу вас внизу, чтобы убедиться, что к репетиции все готово, – напоследок предупредила Сара Джанет после того, как стало ясно, что реально доверенным лицом Мелани была ее мать. Сара быстро прикинула: если она пробудет с ними двадцать минут, то все же успеет заскочить к парикмахеру. Все остальное надо изловчиться сделать до этого, хотя все уже, собственно, было сделано.

– Увидимся, – лучезарно улыбнулась Джанет Саре, и та, выскользнув из номера, полубегом понеслась в свою комнату.

На несколько минут она присела и проверила сообщения на телефоне, который дважды вибрировал, пока она была в номере у звезды. Одно сообщение было от флориста, сообщавшего, что четыре огромные вазы при входе в зал будут стоять с цветами ровно к четырем часам. Второе сообщение пришло от музыкально-танцевальной группы, которая подтверждала, что начнет выступление в восемь. Затем она позвонила домой, чтобы узнать, как дети. Няня сказала, что все в порядке. Пармани была родом из Непала. Эта милая женщина была с ними с самого рождения Молли. Сара не хотела, чтобы у них была постоянно живущая с ними няня. Ей нравилось самой возиться с детьми во всех их дневных и ночных нуждах. Пармани приходила лишь днем, чтобы помочь ей, и иногда оставалась по вечерам, когда Саре и Сету надо было куда-нибудь отлучиться. Сегодня она пробудет с детьми всю ночь, что случается крайне редко. Заканчивая разговор, Пармани пожелала Саре удачи. Сара хотела перемолвиться с Молли, но та еще не проснулась после дневного сна.

К тому моменту, как Сара закончила свои организационные приготовления, пора было встречать Мелани и ее команду. Уже было доложено, что Мелани против, чтобы кто-то присутствовал в зале во время ее репетиции. Сара задавалась вопросом, чье это было нежелание, мамы или звезды. Мелани, по всей видимости, было все равно, что происходит вокруг. Казалось, она не обращает никакого внимания на то, что и как делается, кто заходит и выходит, кто что говорит. Быть может, все по-другому, когда она выступает, предположила Сара. Мелани напоминала ей послушного, апатичного даже ребенка, вот только голос у нее абсолютно невероятный. Как и все, кто купил билеты, Сара с нетерпением ожидала сегодняшнего ее выступления.

Когда Сара вошла, оркестр – восемь парней – был в зале. Одетые кто во что, они стояли неровным кружком, негромко разговаривали и смеялись, пока администраторы заканчивали распаковывать и устанавливать оборудование. Сара заставила себя вспомнить, что вот эта хорошенькая блондинка, которая только что таращилась в телевизор в номере этажом выше, на сегодняшний день – самая нашумевшая певица в мире. И при том в ней отсутствует всякая претенциозность или высокомерие. Лишь размер ее свиты убедительно свидетельствует о размахе ее успеха у публики. Лишенная дурных наклонностей или шокирующих замашек, какими грешат иные из звезд, она выгодно отличается на их фоне. В прошлом году, когда они проводили такой же бал, певица, которую они пригласили, из-за какой-то неполадки со звуком запустила в своего менеджера бутылкой с водой и пригрозила, что плюнет сейчас на все и уйдет. Проблему тогда быстро решили, но Сара чуть не впала в истерику из опасения, что в самую последнюю минуту дива и в самом деле откажется выступать, упиваясь своим апломбом. Спокойное поведение Мелани радовало, даже несмотря на требования – иногда вздорные – ее матери, которые она формулировала от ее имени.

Сара подождала еще минут десять, пока устанавливали аппаратуру, размышляя, придет ли Мелани вовремя или задержится. Но лучше не думать об этом. Она присела в сторонке за столик, чтобы никому не мешать. Было три десять, когда Мелани вошла в зал. Сара поняла, что в парикмахерскую она безнадежно опаздывает. Чтобы успеть, ей надо немедленно срываться и лететь пулей. Но обязанности важнее.

Мелани вошла одетая в плотно облегающую футболку и рваные джинсы, на ногах шлепанцы с открытыми пальцами. Волосы собраны в небрежный пучок и схвачены на макушке заколкой. Подружка была рядом. Первой шагала мама, затем шли менеджер и помощница. По бокам от певицы вышагивали два суровых телохранителя. Бойфренда Джейка нигде не было видно. Вероятно, он все еще занят совершенствованием своей спортивной фигуры. Мелани была самой незаметной в этой группе, ее практически не было видно в окружении свиты. Барабанщик из оркестра протянул ей бутылку колы, она с хлопком открыла ее, отхлебнула, вскочила на сцену и прищурилась, глядя в зал. По сравнению с теми местами, где она привыкла давать концерты, этот зал смотрелся прямо-таки будуаром. В нем царила теплая, интимная атмосфера, чего Сара и хотела добиться. Вечером свет будет приглушенным, на столах будут гореть свечи, и все будет выглядеть просто волшебно. Сейчас зал был ярко освещен, и, осмотревшись, Мелани крикнула администратору: