Небеса - Александра Адорнетто

— С точки зрения Царства Небесного — ничего, — ответила Айви.

— Несправедливо! — заспорила я и смахнула слезы.

Однако подчинилась и в полном отчаянии забралась на заднее сиденье. Неужели нашему счастью скоро придет конец?

Гэбриэл, севший за руль, обернулся и вперил в Ксавье суровый взгляд.

— Слушай меня внимательно.

Ксавье побледнел и сглотнул.

— Тебе надо бежать.

Мой брат погнал из Венус-Коува к горам с головокружительной скоростью. Айви прикусила губу и вцепилась в приборную доску. Несмотря на обещания, никто не проронил ни слова. Мы с Ксавье старались не думать о самом худшем. Не таким я себе представляла наш медовый месяц. Главное, чтобы Ксавье не охватили сомнения — верно ли мы поступили.

Я принялась смотреть на то, как мой любимый городок исчезает позади. Мелькнули шпили колокольни школы «Брайс Гамильтон», возвышающиеся над грядой холмов. Мой брат резко свернул на проселочную дорогу, вдоль которой росли приземистые колючие кусты. Прощай, Венус-Коув — место, которое я называла домом!

Внезапно меня пронзила догадка. Ясно, почему Гэбриэль разогнался, как лихой гонщик. Он хотел побыстрей замести следы. Дорога была неровная — то бугор, то яма. Из-под колес веером разлетались камешки, бока джипа хлестали ветки кустов. Казалось, растения замышляют что-то против нас. У меня на глазах тучи начали извиваться и принимать необычные очертания. Масса плотных облаков истончилась, и сквозь нее словно протянулась рука. Огромный перст нацелился прямо на нас. Через секунду видение рассеялось. У меня на душе стало тяжело: я узнала символ осуждения. Мой брак с Ксавье — это мятеж, измена Царству Небесному, наказуемая по законам, над которыми не властно ни одно живое существо. Вдобавок я приобрела много человеческого, и Небесный кодекс мог показаться мне странным, чуждым. Встреча с Ксавье поколебала мою верность этим правилам, и я не чувствовала связи с родиной.

Мы ехали в горы: воздух за окном стал разреженным. Чтобы отвлечься от мучительных мыслей, я принялась считать лошадей, которые паслись на выгулах. Хоть бы брат и сестра излили свой гнев на меня, а не на Ксавье! Тогда я, конечно, извинюсь. Но я не жалела о содеянном. По крайней мере — пока.

День, еще несколько часов назад казавшийся идеальным, образно говоря, лежал в руинах. А я потеряла счет времени. «Пересекли ли мы границу штата или нет?» — недоумевала я. У меня появилось ощущение, что мы не в Джорджии. Пейзаж определенно изменился. Деревья здесь росли гуще и были более высокими. Похоже, мы направлялись на север, я различала впереди туманно-синие контуры гор, но не решалась задать вопрос брату. Ксавье молчал. Я понимала, что он переживает из-за отца Мела и мысленно проигрывает жуткую сцену гибели священника и ругает себя почем зря. Мне захотелось утешить его, но я не могла сгладить боль, прогнать чувство вины, мучившее Ксавье.

Наконец мы остановились около неприметного бревенчатого дома с крашеной зеленой дверью.

— Где мы? — расхрабрилась я, вдыхая аромат сосен.

— В Дымных горах, — негромко ответил мой брат. — Северная Каролина.

Я лишь успела прочесть на фасаде название «Ивовый приют» и заметила пару самодельных кресел-качалок на крыльце. Гэбриэл, не мешкая, вытащил из кармана ключи и втолкнул нас внутрь дома. Я ступила на дощатый пол и замерла возле камина с очагом и плитой из грубо отесанного камня.

Я была благодарна Гэбриэлу за то, что он явился нам на выручку, но я ужасно устала, и меня раздражало поведение брата. Мы с Ксавье не детишки! Разве Царство Небесное имело право диктовать Ксавье, как ему жить? Ксавье — человек, и на Земле его действия были весьма похвальными. И меня сейчас волновал только его мир. Возможно, мы с Ксавье вели себя импульсивно, но мы не заслужили зловещих намеков и недомолвок. Зачем нас судить? Нам нечего стыдиться.

А Гэбриэл утратил самообладание. Он схватил меня за плечи и встряхнул.

— Когда ты повзрослеешь? — крикнул он. — Ты живешь той жизнью, которая тебе не принадлежит! Ты не смертная, Бетани! Почему ты не можешь уразуметь простые вещи?

— Полегче, Гэбриэл, — Ксавье шагнул вперед. — Ты за нее теперь не отвечаешь.

— И кто же за нее несет ответственность? Ты? И как ты намерен ее оберегать?

— Стойте! — осадила я обоих. Еще не хватало мне ссоры брата с его новым родственником. — Я приняла решение и приготовилась к последствиям. Мы с Ксавье любим друг друга. Мы будем вместе, и нас не разлучат.

Я произнесла эти слова и почувствовала себя сильной, но Гэбриэл издал сдавленный стон.

— Ты бредишь!

— Я не могу жить, как вы, — заявила я. — Не умею прятать свои эмоции и притворяться.

— Верно, Бетани, ты в них купаешься, они тобой руководят. Кроме того, ты основываешься исключительно на собственном эгоизме.

— Ты не понимаешь, что такое любовь, Гэбриэл! — взорвалась я.

— Речь идет о долге, Бетани! А тебе данное понятие, судя по всему, неведомо.

— Давайте все остынем, — попыталась разрядить обстановку Айви.

Думаю, они выбрасывали накопившееся раздражение по очереди. В атаку бросился Гэбриэл, и Айви тут же стала спокойнее — в противоположность настроению брата.

— Споры бесполезны. Что сделано, то сделано. Нужно найти способ, как помочь Бет и Ксавье.

Ее невозмутимый тон заставил нас задуматься. Гэбриэл нахмурился и переглянулся с сестрой. Несомненно, они знали какую-то тайну. Гэбриэл заговорил вновь — гораздо более сдержанно.

— Мы с Айви вас покинем. Ненадолго. А пока оставайтесь в доме. Бетани, не приближайся к окнам. Ты…

И брат оборвал себя.

— Кто меня разыскивает? — спросила я.

— Потом, Бетани.

Меня больно кольнули угрызения совести, и я перестала винить Гэбриэла. Брат постоянно исправлял мои ошибки и совещался по поводу меня с Ковенантом. А мы с Ксавье поженились, что привело к новой трагедии. Просто гром среди ясного неба, но что поделаешь?

— И последнее, — добавил Гэбриэл. — Рекомендую вам воздержаться от… физической близости.

Напутствие прозвучало так, будто он просил о чем-то обыденном! Нечто вроде: «Не забудьте выключить свет».

— Что? — вырвалось у меня. — Интересно почему?

Брат немного растерялся.

— Возможно, тогда к тебе отнесутся милосердно, — пояснила Айви.

— Еще неизвестно, — возразил Гэбриэл. — Интуиция подсказывает, что для Бетани и Ксавье было бы правильно написать послание…

Он запнулся.

— Им нужно покаяться? — предложила Айви, и Гэбриэл кивнул.

— Но это будет неправдой! — выпалила я, но вспомнила об отце Меле и одумалась. — Но… мы не думали, что кто-то пострадает.

— Будь умнее, Бетани, — проговорил брат.