Ядовитый сезон - Мара Резерфорд

class="p1">Ярен натянул чистую кофту и спустился вниз. Он пробормотал извинения, но остальные члены семьи уже макали свой хлеб в суп.

– Расскажи нам, – попросил Степан. Теперь, когда сын был дома, беспокойство сменилось любопытством. – Видел ли ты что-нибудь интересное на пути? Должно быть, ты далеко забрел.

– Я наткнулся на красивое озеро, – ответил Ярен. – К тому времени, как я устроился на ночлег, уже совсем стемнело. Утром я поразился чистоте его вод. Никогда прежде не видел такого оттенка синего.

Степан поднял голову от миски, смерив Ярена суровым взглядом.

– Как называется?

Ярен покачал головой и отправил в рот обжигающий кусочек картофеля.

– Не имею понятия. Таблички не было.

– А ближайший город?

– Я же потерялся, отец. Я даже не уверен, что все еще был в нашем королевстве.

Лицо Стефана окаменело.

– Ты ведь не пил из озера, правда?

Ярен помотал головой.

– Нет, я наполнил мех в ручье. А что? Ты что-то о нем знаешь?

Степан посмотрел на дочерей:

– Клаус рассказывал мне, что в этих местах есть озеро первозданной красоты, но оно ядовитое.

Ярен рассмеялся, но двойняшка коснулась его руки:

– Я тоже об этом слышала. От горожан.

Ярен был уверен, что это просто еще одно из местных суеверий. Они переехали в маленькую деревушку Бриклбери чуть больше месяца назад. После смерти мамы, Клаус, старый друг отца, пригласил снять его домик по хорошей цене. Ярен понимал, что в их старом доме отца постоянно будут преследовать воспоминания о матери, а Бриклбери был симпатичным поселением. Но Ярен никогда прежде не встречал таких доверчивых, любящих посудачить людей.

Учитывая, что его разум всегда блуждал в причудливых направлениях, сам Ярен, возможно, был склонен верить в небылицы. Но истории, рождающиеся в его голове, пока он бродил, не были сказками. Это были события, которые только могли случиться или уже происходили в прошлом, разговоры, в которых он хотел участвовать. Возможно, он чувствовал себя потерянным только потому, что рос в компании трех упрямых девиц, которые точно знали, чего хотят. А Ярен в свои восемнадцать не имел понятия, куда идти по жизни.

Его так и тянуло высказать отцу свое мнение о «волшебном озере». Но он знал, что если не признает страхи отца – скорее всего, в следующий раз тот отправит на сбор сестер. А рубить дрова и охотиться Ярен ненавидел.

– Больше я туда не пойду, – сказал он, не лукавя. Не было смысла уходить так далеко, к тому же он ужасно спал прошлой ночью. – Не стоит волноваться, отец. Кроме белки я никого не видел. В этом году поздняя весна.

– Она всегда поздно наступает так высоко в горах, – пояснила Саммер с видом человека, знающего что-то неведомое остальным.

София сунула в рот кусок хлеба.

– Кто сказал?

– Не болтай с набитым ртом, Головастик, – отчитала Стори, пихнув сестру локтем.

Саммер отвела взгляд.

– Услышала от кого-то на рынке.

– Это ведь плотник, я права? – Стори широко улыбнулась, ее глаза блестели в свете камина. – Так и знала, что он тебе нравится!

Пока сестры поддразнивали друг друга, а отец пытался их успокоить, разум Ярена наполнился странной, скорбной песней, которую он не мог вспомнить. У него не было никаких музыкальных способностей, поэтому маловероятно, что он придумал песню сам. А мама хоть и любила петь, не выбрала бы что-то настолько печальное.

– Э-эй, – позвала Стори, помахав рукой у него перед носом. – Куда ты пропал?

Он осознал, что забылся и даже не донес ложку до рта.

– Прости.

– Ты явно очень устал, – сказал отец. – Отдохни. Сегодня мы с девочками возьмем на себя твою часть работы.

Ярен кивнул и пробормотал извинения. И хотя юноша чувствовал усталость каждой клеточкой своего тела – он лежал без сна несколько часов, пытаясь воспроизвести в памяти странную мелодию.

Глава третья

Несколько дней спустя Сейдж и Леэло снова отправились к Изоле. Ее мать, Розалия, пожаловалась Фионе и Китти, что дочь ведет себя странно всю зиму, постоянно ходит уставшая и угрюмая без веской причины.

– Может, она болеет, – предположила Сейдж, пока они шли к дому Изолы. – Она выглядела действительно ужасно во время нашей последней встречи.

– Или, может, работа Стража оказалась для нее слишком тяжелой. Зимние обязанности изнуряют.

Однажды Леэло спросила у мамы, почему год работы Стражем начинается не весной или летом, чтобы у них было больше времени на обучение, пока не замерзнет озеро.

«Потому что зима долгая и тяжела даже для опытных Стражей, – пояснила мать. – Проработать всю зиму – слишком большая нагрузка, поэтому сезон разделили, чтобы было легче». Все, вне зависимости от возраста и физических способностей, должны были отработать эту повинность и охранять остров.

Леэло до сих пор не могла прийти в себя после ночи в лесу, вынужденная весь следующий день патрулировать берег.

Сейдж собиралась ответить, когда из дома Изолы донесся шум.

– Не хочу, чтобы он уходил! – кричала девушка. – Ты не заставишь его!

От пронзительного отчаяния в голосе подруги у Леэло побежали мурашки по коже.

– Нам лучше уйти, – прошептала она, поворачивая назад.

Но Сейдж замотала головой и потащила ее за собой.

– И пропустить такое? Ни за что!

– Сейдж, – зашипела Леэло, но они уже скорчились под деревом, прислушиваясь.

В следующее мгновение дверь с размаху распахнулась.

Мать Изолы выталкивала за порог полуодетого молодого человека и била его по голове деревянной ложкой.

– Дурак! – вопила Розалия. – Лед растаял. Скажи мне, стоило ли оно того, когда озеро заберет тебя!

Пытаясь защищаться, юноша поднял руки над головой, отчего мышцы торса напряглись и заиграли. Леэло и Сейдж разинув рты смотрели, как Изола выбежала из дома вслед за матерью, одетая в одну сорочку.

– Пожалуйста, мама! – взмолилась она, но юноша уже натягивал кофту через голову и бежал через лес к озеру.

Розалия ухватилась за рукав дочери.

– Прекрати эти глупости, Изола! Ты знаешь, он не может остаться. О чем ты думала?

Но Изола вырвалась и бросилась за ним, увязая босыми ногами в грязи.

– Питер! Вернись!

Питер. Теперь Леэло узнала его, хотя, когда они виделись в последний раз, он был немногим старше Тейта. Отец Питера был художником, а мать иногда покупала у Китти шерсть для теплых войлочных сапог. Но, кроме этого, Леэло ничего не могла вспомнить о парне. Кажется, что он был инканту? Что он делал на Эндле?

– Идем, – позвала Сейдж, утаскивая Леэло за собой.

Розалия следовала за дочерью быстрыми шагами, не переходя на бег. Она знала, что Питер далеко не убежит.

– Приведите вашу семью, – крикнула она сестрам через