500 - Мэтью Квирк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 88
Перейти на страницу:

— Месть.

Дэвис поднес к губам дужку очков, выжидая, что я выдам дальше.

В смысле, Принцип — жалкий бедняк, верно? Шесть его братьев-сестер перемерли, а его самого родители вынуждены были отдать на сторону, будучи не в состоянии прокормить. И по его мнению, в том, что он не может никак пробиться в жизни, виноваты были единственно австрийцы, чьи притеснения он видел с самого рождения. Он был неимоверно костлявым, этаким доходягой, так что даже партизаны уржались и послали его подальше, когда он попытался к ним прибиться. Это было убогое ничтожество, замахнувшееся на сенсацию. Другие убийцы теряли самообладание, но этот… Его, как никого другого, все на свете достало. Он жаждал мести, реванша. Двадцать три года обид и унижений! Да он готов был пойти на все, лишь бы сделать себе имя. Даже на убийство. И особенно — на убийство. Ибо чем опасней цель, тем больше она стоит.

Одногруппники брезгливо отворотили носы. Обычно я мало говорил на семинаре, но если уж открывал рот, то старался, как и остальные, использовать безупречный, выхолощенный язык Гарварда, теперь же я пустил в ход привычные для меня словечки и интонации.

Я говорил как уличный пацан, а не подающий надежды кандидат в правительственные круги. И был готов, что Дэвис разорвет меня в клочки.

— Неплохо, — молвил он. Подумал мгновение, обвел глазами аудиторию. — Мировая война — это великая стратегия. Все вы так или иначе становитесь пленниками абстракций. Никогда не упускайте из виду, что в конечном счете все упирается в конкретных людей: кто-то ведь нажимает пальцем на курок. Желая вести за собой массы, вы должны начинать с каждого отдельного человека, с его страхов и желаний, с тех тайн, в которых он ни за что не признается, — и должны знать о нем едва ли не лучше его самого. Лишь пользуясь этими рычагами, можно управлять миром. Каждый человек имеет свою цену. И как только вы нащупаете ее — он ваш, душой и телом.

После семинара я собирался поскорее разделаться с делами и отправиться домой — разбираться со своим незадачливым тылом. Внезапно я почувствовал чью-то руку на плече. Я ожидал, что это Креншоу, готовый изничтожить меня при всем честном гарвардском народе…

Лучше бы это был Креншоу. За спиной у меня оказался Дэвис с его буравящим взглядом и тихим, шуршащим голосом.

— Я хотел бы с вами поговорить, — сказал он. — В десять сорок пять в моем кабинете. Сможете?

— Как штык, — кивнул я со всей невозмутимостью, на какую только был способен.

Может, этот монстр предпочел сожрать меня при частной беседе? Просто класс!

Организм требовал еды и сна, а кофе с успехом компенсировал бы и то и другое. Возвращаться домой времени не было, и я непроизвольно двинул к «Барлею» — бару, где я работал. В голове, вытеснив прочие мысли, засели долг в 83 359 баксов и безысходная уверенность, что я ни в жизнь не смогу его погасить.

Бар представлял собой претенциозного вида помещение с чрезмерным числом окон. Единственным человеком там на этот час оказался менеджер Оз, который по несколько смен в неделю прирабатывал тут барменом.

И лишь пригнувшись к дубовой стойке и сделав добрый глоток кофе, я поймал себя на мысли: явился я сюда вовсе не за порцией кофеина, в голове у меня крутились комбинации цифр — 46 79 35, 43 23 65 и так далее. Кодировка здешнего офисного сейфа.

Оз, пасынок хозяина бара, был сильно нечист на руку. Причем приворовывал он не от случая к случаю — усушка там, утруска, — а постоянно обносил заведение. Некоторое время я присматривался к его игре, к тому, как он «не продает» напитки, прикарманивая за них наличные: обслуживая своих клиентов, Оз по полсчета не проводил чеком через кассу. Ежевечернее выуживание такого количества бабок из ящика с выручкой неминуемо превращалось для него в некоторую проблему — ведь мы-то, официанты, в ожидании чаевых вечно топтались рядом. А потому я был чертовски уверен — зуб бы дал! — что этот кретин держит свои денежки в сейфе. Возможно, потому, что действия Оза были топорным вариантом того, что сам бы я делал на его месте, если б еще очень давно не дал зарок никогда не брать чужого. Говоря научным языком, во мне сидел некий «бдительный оппортунизм»: если глядеть на мир глазами преступника, то видится все совсем иначе — подумаешь, подтибрить оставленную без присмотра жестянку леденцов!

В последнее время я уже начал за себя опасаться, поскольку остро нуждался в деньгах. Хуже того — мне как назло постоянно бросались в глаза незакрытые машины, незапертые двери, забытые где-то сумочки, дешевенькие замки и темные лестничные площадки. Как ни старался, я не мог забыть годы ученичества, свой нечистый опыт и весьма сомнительное мастерство. Я не мог не замечать все эти назойливые приглашения свернуть на кривую дорожку.

Люди почему-то склонны думать, что воры-домушники вскрывают замки, карабкаются по водосточным трубам или морочат головы доверчивым вдовам. Обычно же им достаточно, что называется, разуть глаза. Денежку так или иначе оставляют в свободном доступе сами добропорядочные граждане, которым и в голову не приходит, что рядом могут случиться темные личности вроде меня. Спрятанный под коврик ключ, незапертый гараж или пин-код, знаменующий некую годовщину. Берите кто хочет! И вот ведь забавная штука: чем честнее я становился, тем проще мне было попасться: передо мной словно постоянно повышали уровень соблазна, все проверяя и проверяя меня после стольких лет безупречной жизни. Абсолютно безобидным с виду студентиком, застегнутым на все пуговицы, я мог бы, пожалуй, беспрепятственно выйти из Кембриджского банка сбережений и кредита с потасканной сумкой, набитой сотенными купюрами, и с револьвером на ремне — причем охранник услужливо придержал бы мне дверь и пожелал приятного уик-энда.

Со своим «бдительным оппортунизмом» я и вычислил, что Оз на день запирает деньги в сейф, — и, чтобы открыть его, только и требовалось, что подобрать последние цифры кода. А потом просек, что заканчивается комбинация на 65. Даже если Оз «сбросил» цифры, сейфы «Сентри», насколько я помнил, поступали от производителя с установленным в них небольшим числом кодов — их называют еще проверочными, — и если код Оза заканчивается на 65, то, скорее всего, кому-то было очень лениво менять оригинальную фабричную комбинацию 43 23 65. Еще я заметил, что Оз едва бывал в состоянии отсчитать чаевые, не говоря уж о его способности ровно ходить, и что его пьянство все больше усугублялось: в десять тридцать утра он в течение пяти секунд набулькивал себе в кружку виски «Джемесон», слегка полируя его кофейком. А если он и заметит, что у него что-то пропало, — кому он скажет? Воришки-то не в чести.

Оз выложил ящики с наличными на барную стойку. Потом вместе с ними удалился в кабинет. Послышалось, как открылся и закрылся сейф. Вернувшись, Оз бросил:

— Сгоняю за сигаретами. Приглядишь за местом?

Случай постучался.

Я кивнул, и Оз ушел.

Прямо с кружкой кофе в руке я зашел в кабинет, подступил к сейфу. Он оказался открыт. Господи, он прямо просил, чтобы его обчистили! Оценивая содержимое, я насчитал сорок восемь тысяч долларов в банковских пачках и еще где-то штук десять наличности, сложенной стопкой. Похоже, банки Оз обходил стороной.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?