Алиби с гулькин нос - Светлана Алешина

Вот, собственно, и все. Дальше я уже не знала, что делать, и стала просто ждать. А когда услышала на улице тревожную сирену, сразу кинулась одеваться. Но пока я натянула на себя что-то из одежды и выскочила на угол, ее уже погрузили в санитарную машину, так что в каком состоянии была тогда моя дочь, я не видела. Нужно сказать, что меня словно парализовало, и я тупо смотрела на происходящее, даже не пытаясь выяснить, в какую больницу ее повезли. Не отреагировала я поначалу и на вопрос одного из оперативников насчет того, кто обнаружил мою дочь.

— А вам известно, кто ее обнаружил? — спросила Лариса.

Тамара Константиновна кивнула, погруженная в свои мысли, помолчала, а потом медленно заговорила:

— Хоть как-то соображать я стала, когда увидела этого алкаша, вызвавшего милицию. Да простит он меня, что я его так назвала, ведь в конце концов именно этот человек спас мою дочь, лежащую без сознания в луже собственной крови на мокром тротуаре. В общем, нам повезло: у этого человека в то раннее утро было страшное похмелье, и он направлялся в ближайшее от его дома место, где можно похмелиться, — в круглосуточную рюмочную «Разгуляй», что на проспекте, так что путь его лежал как раз через это место…

Почему-то именно после этих слов женщина всхлипнула, слезы рекой полились по ее прежде времени увядшему лицу, так что Ларисе пришлось проговорить несколько успокаивающих фраз и даже налить Тамаре Константиновне еще коньяку, прежде чем она продолжила свой рассказ.

— ..Экспертиза показала, что мою дочь изнасиловали, жестоко избили, так что оказалась повреждена центральная нервная система и ее парализовало. Естественно, что после пережитого она долгое время вообще не могла давать показания, а после того, как частично была восстановлена двигательная функция верхних конечностей и она начала потихоньку пытаться давать их письменно, прошло уже слишком много времени, и Леля мало что могла вспомнить о том, что с ней случилось, а возможно, что и просто не хотела вспоминать или боялась. В результате это дело, как мне потом объяснили, спустили на тормозах, то есть оно просто потихоньку, как-то само по себе заглохло. Я с самого начала не очень верила в его благоприятный для нас исход. Мне пришлось бросить работу… — хозяйка дома снова вздохнула. — Ведь за Лелей ухаживать нужно, но вы не волнуйтесь…

— В каком смысле? — удивилась Лариса.

— У меня есть кое-какие сбережения, и я в состоянии… Ну, может быть, меньше, чем вы рассчитываете… Но оплатить ваш труд я могу, — Тамара Константиновна покраснела.

— Это не самое главное, — заметила Лариса. — Я не всегда беру деньги за расследование. Скорее даже не беру.

— Десять тысяч рублей вас устроит? — обеспокоенно уточнила Тамара Константиновна.

Сумма для Ларисы была, прямо скажем, непринципиальная. Более того, по ее меркам, довольно смешная. Но она не стала этого показывать, и еще раз повторила:

— Деньги — не самое главное. Лучше скажите мне, не сообщила ли ваша дочь какие-то факты, приметы того или тех, кто это с ней сделал?

— В том-то все и дело, что нет, абсолютно ничего, — покачала головой Тамара Константиновна. — А милиция проверяла всех, кто был в тот вечер в этом баре, опрашивала подруг, но так ничего и не выяснила. Словом, до вчерашнего вечера не было ни одной зацепки, с помощью которой можно было выйти хотя бы на одного подозреваемого.

— Почему до вчерашнего вечера? — тут же вся обратилась во внимание Лариса. — Что произошло вчера вечером?

— Вчера мы, как обычно, гуляли по скверу и уже направлялись домой, собираясь переходить улицу, как мимо нас промчалась иномарка ярко-красного цвета с тонированными стеклами. Номер я, конечно, не успела заметить, — тут же оговорилась Тамара Константиновна.

— Но… Какая связь между этой машиной и случившимся с вашей дочерью? — удивилась Лариса.

— Дело в том, что, когда эту машину увидела Леля, она страшно испугалась. Я поняла это сразу же по ее лицу, а когда мы пришли домой и я стала пересаживать ее с кресла на кровать, то заметила, что она была совершенно мокрой… — хозяйка смутилась и покраснела. — Ну, вы понимаете, что я имею в виду — Леля описалась. Вот тогда я поняла, что ее не просто что-то очень напугало — она была в ужасе. Добиться от нее какого-нибудь ответа оказалось совершенно невозможным, что еще больше утвердило меня в мысли, что этот автомобиль напрямую связан со всем тем, что произошло с моей дочерью.

— Ну что же, благодарю вас за доверие, которое вы мне оказали, рассказав о вашей трагедии. Могу ли я рассчитывать на такое же доверие, когда приступлю к непосредственным действиям? Это первый вопрос, который я задаю не всем, но в данном случае мне хотелось бы получить на него ответ.

— Да, абсолютно. Я наслышана о ваших способностях. Татьяна мне очень много о вас рассказывала — и как о человеке, и как о сыщике-любителе, так что у меня нет причин вам не доверять. К тому же, как я уже говорила, на милицию я уже не рассчитываю…

— Хорошо. Теперь что касается оплаты.

Так как я прекрасно понимаю положение, в котором вы сейчас находитесь, извините за нескромный вопрос, вы живете без мужа?

— Да. Он умер, когда Леле исполнилось три года, — тихо ответила Тамара Константиновна.

При этих словах Татьяна горестно вздохнула и покачала головой. Помолчав, Лариса сказала:

— Я сразу же хочу оговорить этот вопрос — денег за расследование я с вас не возьму И давайте больше не будем к этому возвращаться, — предостерегающе подняла она руку, увидев, что Тамара Константиновна пытается что-то сказать. — А теперь расскажите мне, пожалуйста, поподробнее об этой машине, какой она марки, цвета, может быть, какие-то особые приметы…

— Вы знаете, боюсь вас огорчить, но все дело в том, что я абсолютно ничего не понимаю в марках и в этом помочь вам не могу.

Но я заметила, что левое крыло у нее было прилично помято. Этого, наверное, слишком мало, чтобы вы ее нашли? — с надеждой спросила Тамара Константиновна.

Как ни хотелось Ларисе в этот момент ее расстраивать, но пришлось признать, что этого действительно очень мало: в Тарасове может быть несколько сотен заграничных «птиц» красного цвета с подбитыми крыльями. Но тут у Котовой возникла мысль, что есть шанс попробовать выяснить марку с помощью автомобильного каталога: вдруг Тамара Константиновна сможет сличить ту машину с картинкой? Тем более что у Ларисы в машине лежало несколько автомобильных каталогов.

— Думаю, у меня получится, — ответила приободренная Тамара Константиновна и даже сделала жест, который должен был означать, что она поправила прическу.

Лариса сходила во двор, где оставила свою «Вольво», и принесла каталоги. Первый Тамара Константиновна долго листала, наморщив лоб и беззвучно шевеля губами, потом, подумав, решительно отложила его в сторону и взялась за следующий.

Где-то примерно на двадцатой странице хозяйка квартиры остановилась, долго внимательно разглядывая «Шевроле» ярко-красного цвета, и вдруг выдохнула: