Убить нельзя научить. Спартакиада для варваров - Ясмина Сапфир

Езенграс выпрямился, словно жердь проглотил, и еще раз гаркнул:

– Варха-ар!

– Ну и чего ты так разорался?! – возмутился мой муж, спокойно выходя из кухни. Я аж залюбовалась. Нет ничего прекрасней, чем громадный, мускулистый варвар с длинной белокурой косой и вишневыми глазами, одетый только в брюки и фартук. На самом интересном месте передника красовалась огромная аппликация меча с направленным вверх острием.

– Подумаешь! – фыркнул Вархар, оценив статую ректора в узкой белой футболке на богатырский торс, штанах на два размера больше нужного и бюстгальтере Марделины. – Тебе даже идет! Креативно так, я бы даже сказал – свежо неожиданно. Самое время ехать на карнавал в эту… счас… как ее… Обарзиллию!

В этот момент предмет белья сполз с лица ректора и упал ему на грудь, как огромное колье – находка дурного дизайнера.

Езенграс поморщился, и темно-оранжевые глаза его недобро сверкнули. Следом за ними сверкнула улыбка ректора, на зависть всем акулам и саблезубым тиграм.

Езенграс содрал с себя бюстгальтер и легким движением руки отправил его в окно… вместе… с нашей тумбочкой.

Как удалось предмету одежды ее зацепить, понятия не имею. Как тяжелая бронзированная тумбочка взмыла в воздух – тоже. Как бюстгальтер Марделины не порвался, таща за собой такую ношу, – мне уж совсем неясно.

Только одним предметом мебели в квартире стало меньше. Вархар подбоченился и возмутился:

– Ну и чего ты так расхулиганился? Может, там хранились мои любимые плавки?

Из окна посыпались вопли:

– А-а-а…

– О-ой!

И комментарии.

– А-а-а что такого? О-ой, да подумаешь! Этот шкаф тебе очень даже идет. А удар тумбочкой по голове вообще улучшает мелкую моторику и помогает взбодриться перед лекцией.

Первые реплики принадлежали, конечно же, преподам-сальфам, следующая – лектору с моей кафедры – скандру Мастгару Раттиферу. Этот огроподобный мужчина с лысым черепом и без двух передних зубов стал легендой Академии. Хотя бы потому, что ни одно происшествие без него не обходилось. Мастгар либо участвовал, либо присутствовал, либо приходил к самому концу веселья, чтобы добавить еще немного экстрима своим знаменитым посвистом. От него все вокруг падало, летало и кружилось, как во время урагана.

Сальфы не ответили. Возможно, их контузило тумбочкой. А может, окончательно лишил дара речи посвист Мастгара, после которого до нашего окна долетели щепки и ручки от мебели.

Внизу раздались два тихих стона и глухие звуки падения тел.

– И как эти сальфы вообще доживают до взрослого возраста? – на всю Академию удивился Мастгар.

– Думаю, это потому, что в их мире нет скандров, – хихикнула из квартиры над нами математичка-таллинка Вейзалитта. Женщина из расы гуманоидных растений с черной корой-кожей и волосами, похожими на тонкую серебристую проволоку. Такая удивительная шевелюра отличала всех таллинов без исключения. Не только чернокорых, но и белокорых, с корой-кожей цвета молочного шоколада и желтоватой, словно цветочный мед.

Судя по тому, что Мастгар присвистнул и ничего страшного не стряслось – Вейзалитта вовремя спряталась в квартире. Ах, нет! Истошное мяуканье разорвало тишину во дворе, и мимо нашего окна камнем ухнул бегекот – питомец верхней соседки. Он с такой скоростью полосовал когтями по воздуху, что раздавался тихий свист. И орал так, что все ближайшие коты подхватили нестройным мяуканьем.

Хрумц… Хрясть… Плюх…

– Разлетались тут коты! К дождю, наверное! – проворчал Суггурд Брело, еще один знаменитый скандр с моей кафедры физики. Не знаю как, но бегекот взмыл в воздух пушечным ядром и снова пролетел мимо нашего окна. Раздался скрип, хруст, звон и… наступила тишина.

Похоже, несмотря на лишний вес и полное отсутствие физической подготовки, бегекот на одном адреналине забрался назад, в свою квартиру.

А то, что оттуда вывалилось три горшка с цветами, Вейзалитта уже не заметила.

– Да что б тебе! – выругался Мастгар и прибавил еще несколько забористых ругательств, перемежая их с плевками.

– Да не переживай! Я слышал, в Зейлендии сейчас даже прическу назвали в честь твоего головного убора. Горшок ее назвали, – загоготал Суггурд. – А цветы можешь подарить Метанилле. М-м-м… у-у-у тьфу-у-у…

Судя по последним звукам, Мастгар шутки не оценил и подарил букет Суггурду, прямо в зубы. Стоило ли теперь удивляться, что некоторые скандры лишались зубов чаще, чем их отращивали в медицинском корпусе с помощью особенной энергии жизни.

– Вархар! Почему у вас не работает внутренняя связь? – возмутился Езенграс, когда толпа за окнами немного притихла. Огляделся и кивнул на обугленный кусок металла с редкими вкраплениями пластика, некогда похожий на допотопный телефон.

Вархар мазнул взглядом по остаткам техники, по мне и пожал плечами:

– Оле не понравилось, что ты позвонил месяц назад. Как вскочит ночью! Ка-ак долбанет аппарат молнией! Я боялся, до тебя долетит. Даже огнетушитель припас.

– А-а-а! – понимающе закивал Езенграс, и на лице его крупными буквами было написано: «Малитани, что с нее взять».

Малитани, или богиней Хаоса и Разрушений, прозвали меня крипсы – зеленые великаны-варвары из одного соседнего мира. Они дважды пытались прорваться на мою родину, Землю. Пленить женщин и превратить их в инкубаторы для своего потомства. Но мы отбили нападение, а я отличилась – засыпала десятки зеленых варваров огненным градом. Теперь, если верить слухам, крипсы затеяли опыты с клонированием.

Однажды я пошутила, что опасаюсь атаки зеленых клонов, но никто не понял. Только Слася – моя подруга, студентка из расы мрагулов – загоготала, да моя сестра Алиса захихикала.

– Короче, Вархар, – с места в карьер начал Езенграс. – У нас очередная Спартакиада Академий трех вузов перекрестий. Еще помнишь о такой?

Любимый пожал богатырскими плечами, прикрытыми лишь капельками пота, и коротко кивнул:

– Допустим.

– В общем, ты в составе делегации, – выпалил Езенграс и попятился.

Вархар замолотил руками по воздуху, как бешеная мельница, изрыгнул несколько ругательств на разных языках перекрестий и выплюнул:

– Я не хочу соревноваться с этими слизняками! В прошлый раз они проиграли нам даже в шахматы! Они же как дети! В конце концов, мне их жалко! Что ж я, изверг?

Езенграс даже икнул от удивления. Похоже, слово «жалко» из уст Вархара он ожидал услышать в последнюю очередь. Воинственные скандры не щадили даже мебель, даже двери! Что уж говорить о соседских студентах и преподавателях.

– М-м-м… Ну ты же помнишь, что проиграли они после сотрясения мозга? – осторожно возразил ректор. – Священник случайно огрел их борсеткой с камнями, но твердо пообещал, что это на удачу. А потом и Суггурд надел каждому шахматную доску на голову.