Клиенты - С. И. Лоу

стол слишком велик для маленького роста Дженсена, и, сидя за ним, он выглядит как ребёнок, который пробрался в кабинет своих родителей без разрешения. Кресло такое же нелепое, на размер выше, сделано из искусственной кожи и выглядит неудобно. Я не смотрю, но готова поспорить на деньги, что ноги Дженсена не могут коснуться пола.

— Закрой дверь и сядь. — Его тон вкрадчивый и агрессивный одновременно, что вызывает у меня брезгливость.

Я следую его указаниям как можно быстрее. Но теперь, сидя напротив рассерженного мужчины, я не могу удержаться и начинаю дрожать на своём месте. Я пытаюсь скрыть свои нервы, ёрзая на стуле, но мой босс огрызается.

— Прекрати. Удели внимание. — Я замираю, чувствуя, как мои глаза расширяются. — Дайте мне краткое изложение, — он указывает на папку, которую я сжимаю в своих потных руках.

— Конечно, да, сэр.

Я наклоняюсь вперёд, чтобы вручить моему боссу краткое изложение, и почти отшатываюсь, когда наши пальцы соприкасаются в середине разговора.

Почему у него такие липкие руки?

Помимо его неудачного внешнего вида и хорошо известной жестокости в зале суда (которую часто вспоминают в офисе), я не могу точно определить, что именно в Дженсене Дрейпере так выводит меня из себя. Я слышала истории от других младших юристов о его непрофессионализме или даже откровенном флирте с ними, но мне ещё предстоит испытать это на себе. С другой стороны, я всегда делала всё возможное, чтобы избегать оставаться с ним наедине, особенно за закрытыми дверями.

За исключением настоящего момента.

Мой взгляд тоскливо скользит по закрытой двери офиса. Я оглядываюсь на Дженсена. Он облизывает пальцы, переворачивая страницы документа; влажный звук заставляет меня съёжиться.

Я знаю, что моё наказание наступит в любую минуту, но всё, что я могу сделать, это сидеть в неудобном кресле и ждать.

Наконец, после того, что кажется вечностью, мой босс смотрит на меня, его глаза-бусинки скользят от моего лица вниз по всему телу. Я хочу вздрогнуть, но сижу на месте.

— Ты облажалась, Мишель, — пока Дженсен говорит, меня отвлекает что-то зелёное, застрявшее между его пожелтевшими зубами. Я опускаю взгляд на свои руки.

— Простите.

— Простите? — Дженсен смеётся долго и громко, неприятный звук в душной комнате.

О нет, вот оно.

Я жду, не зная, что ещё сказать.

Не говори слишком много, просто дай ему насладиться моментом.

— Ты извиняешься? — Дженсен снова ухмыляется, изо рта у него летит слюна. Я смотрю на маленькую лужицу слюны на его столе, собираясь с духом. — Правильно, Мишель, тебе жаль. Жалкая отговорка для адвоката. Чёрт, я бы даже не нанял тебя стажёром.

Я вздрагиваю.

«Не могло быть такой уж большой ошибки», — думаю я, ломая голову, почему Дрейпер мог так разозлиться.

Он продолжает ругать меня.

— Знаешь, это была не моя идея нанять тебя. И теперь, видя, как ты подставила клиента с этой паршивой работой, я знаю, что был прав.

— Сэр, извините, но не могли бы вы объяснить, что такого плохого в этом отчёте? — я стараюсь говорить спокойно, но всё моё тело напрягается, готовое сбежать. — Я рада это исправить. Я буду работать всю ночь, если придётся.

— Думаю, ты имеешь в виду, что не так. — Изо рта у него вылетает ещё больше слюны. Я откидываюсь назад, стараясь избежать попадания брызг.

— Сэр, при всем моём уважении, я всего лишь следовала вашим указаниям. Я включила заметки о… — Дрейпер машет рукой перед моим лицом, обрывая меня.

— Нет, это твоя работа — выявлять ошибки.

Я озадачена.

«Но какие ошибки?» — мне хочется кричать.

— В результате, моя работа — сообщить тебе, что ты уволена, — говорит он довольным тоном. Маленький мужчина откидывается на спинку стула и удовлетворённо складывает руки на животе. Слова настолько неожиданны, что сначала я не совсем понимаю, что слышу.

— Сэр? Я… что? — я непонимающе смотрю на него.

— Уволена, мисс Саттон. Вступает в силу немедленно.

— Уволена? Но Дженсен, я имею в виду мистер Дрейпер, — заикаюсь я, совершенно сбитая с толку.

— Дженсен? С чего ты взяла, что можешь обращаться ко мне так фривольно? — теперь маленький мужчина кипит от злости, всё его тело трясётся от ярости. — Знаешь что, Мишель? — он выплёвывает моё имя. — Я как раз собирался тебя уволить, но, видя, какая ты наглая, думаю, я пойду дальше и также пожалуюсь на тебя в коллегию адвокатов штата. Никому не нужен такой умник-юрист, как ты!

Я чувствую, как краска сходит с моего лица.

Какого чёрта?

И всё это за то, что я случайно назвала его по имени?

Вслух, умоляю я:

— Пожалуйста, мистер Дрейпер, пожалуйста, не жалуйтесь на меня. Я обещаю, что уйду без каких-либо проблем. Я понимаю, что не лучшим образом справилась с заданием. Но, пожалуйста, — умоляю я его, мои глаза начинают наполняться слезами, — просто не лишайте меня лицензии. Как я найду другую работу, если в моём послужном списке есть дисциплинарная отметка? — я быстро вытираю глаза, смущённая тем, что плачу, но в шоке от того, как быстро обострилась ситуация.

— Слёзы? — Дрейпер ухмыляется. — Слёзы не принесут тебе никакой пользы, мисси. На самом деле, — он поднимается из кресла и подходит так, что нависает надо мной. — Меня это достало. Слишком многим из вас, хорошеньких юных созданий, сходило с рук всякое дерьмо. Так что да, я обязательно сообщу о тебе. Провал — это твоя вина, и ты будешь примером, чтобы все знали, что красивого личика недостаточно, чтобы снять вас с крючка.

Я смотрю на разгневанного мужчину, мой собственный рот раскрыт от шока.

Почему он это делает?

Я удивляюсь, искренне не понимая, что могло послужить причиной такого сурового и несправедливого наказания.

Может быть, это из-за всех остальных женщин? Он сказал «симпатичное личико», и я знаю, что он приударял за несколькими другими женщинами в офисе. Даже бедняжка Джун сказала, что он загнал её в угол в комнате отдыха на днях.

Я содрогаюсь от этой истории.

— Мистер Дрейпер, — заявляю я, мой