На пути к краху. Русско-японская война 1904-1905 гг. Военно-политическая история - Олег Айрапетов

Слова императора «…тотчас стали предметом столь же злобной, сколь насмешливой критики»{50}. «В городе, — отметил в своем дневнике 19(31) января директор канцелярии МИД граф В. Н. Ламздорф, — начинают сильно критиковать позавчерашнюю речь государя; она произвела самое печальное впечатление»{51}. В этот день в столице появилось открытое письмо к Николаю II, гласившее: «Вы сказали свое слово, и оно разнеслось теперь по всей России, по всему культурному миру. До сих пор Вы были никому не известны; со вчерашнего дня Вы стали определенной величиной, относительно которой нет более места “бессысленным мечтаниям”»{52}. Письмо заканчивалось словами: «Вы первый начали борьбу, и борьба не заставит себя ждать»{53}. Автором письма называли Родичева, что явно не улучшило положение автора Тверского адреса{54}. На самом деле это сделал Струве{55}. Еще через три дня после приема представителей цензовой общественности в Зимнем дворце в Петербурге было принято решение готовиться к вмешательству в японо-китайский конфликт.

Через несколько лет внутренняя и внешняя политика снова пересеклись и снова имели последствия для будущего конфликта на Дальнем Востоке. Положение крестьянства черноземных губерний было чрезвычайно сложным. Малоземелье заставляло крестьян соглашаться на кабальные условия аренды земли. Все это вместе с бесправием и низким уровнем сельскохозяйственной культуры стало причиной падения сбора хлебов и картофеля и роста недоимок. Если в 1871–1875 гг. они составили 4 млн. руб.(10 % оклада), то в начале XX века — уже 55 млн. руб.(177 % оклада){56}. Весной 1902 г. тяжелейшее положение крестьян проявилось в аграрных беспорядках. В марте в течение 4 дней в Полтавской губернии было разгромлено 54 усадьбы, затем беспорядки перекинулись в Харьковскую губернию{57}. Для подавления их пришлось использовать войска. Появились убитые и раненые{58}. 2(15) апреля 1902 г. в ответ на эти действия правительства эсеры организовали убийство министра внутренних дел Д. С. Сипягина.

Все это было тем более неприятно, потому что в Петербурге ждали союзника. 7(20) мая в столицу России прибыл президент Франции Э. Лубе. Высокого гостя встретили торжественно. Приемы чередовались смотрами, танцы — раутами, парады — салютами. 10(23) мая Лубе покинул Россию{59}. На следующий день был подписан Высочайший указ Сенату, по которому пострадавшие землевладельцы получали 800 тыс. руб. из Государственного казначейства. Компенсировать эту сумму оно должно было, взыскивая ежегодный дополнительный сбор с сельских обществ и селений, крестьяне которых принимали участие в беспорядках. Начать сбор предписывалось со второй половины 1902 г{60}. Оппозиция назвала эту меру «огульной штрафной контрибуцией»{61}. Аграрные беспорядки уже стучались в дверь, но правительство, зная о неустройстве деревни, не торопилось действовать. Оно ограничивалось демонстрацией силы и обещаниями.

В августе-сентябре 1902 года под Курском были проведены большие маневры. Их планировалось организовать еще в августе 1900 года, но восстание в Китае сорвало эти планы. Все, кроме сроков, осталось без изменений. В маневрах по расписанию должны были участвовать 154 батальона, 76 эскадронов и 1 сотня, 348 орудий{62}. Они разделялись на Московскую армию во главе с Великим Князем Сергеем Александровичем, командующим войсками Московского Военного округа и Южную, во главе с Военным министром. 25 августа(7 сентября) в район маневров прибыл Военный министр ген. — ад. А. Н. Куропаткин{63}. 28 августа(10 сентября) — Великие Князья Сергей Александрович и Михаил Николаевич (он был посредником), 29 августа(11 сентября) — император{64}.

На курском вокзале Николая II встречали представители дворянства и замства. Первым он обещал преобразования, созыв губернских комитетов с участием дворянства и земства. «Что же касается поместного дворянства, которое составляет исконный оплот порядка и нравственной силы России, — заявил монарх, — то его укрепление будет Моею непрестанною заботою». Что касается представителей земства, то им было рекомендовано заниматься местными хозяйственными нуждами{65}. Это была программа Министра внутренних дел В. К. фон Плеве, которую он проводил в жизнь при полной поддержке императора{66}. 1(14) сентября Николай посетил Курск, где открывался памятник Александру III. После торжественного освящения в присутствии представителей дворянства император проследовал в дом губернатора{67}. Здесь были собраны некоторые волостные старшины и сельские старосты Курской, Полтавской, Харьковской, Черниговской, Орловской и Воронежской губерний. В краткой речи император сказал им, что виновные в беспорядках в Харьковской и Полтавской губерниях понесут заслуженное наказание, а им следует помнить слова Александра III, сказанные им при коронации в Москве волостным старшинам: «Слушайте ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным слухам»{68}.